Что страшнее для Ирана: коронавирус или зависимость от Китая

Глубина связей между Китаем и Ираном стала очевидной в конце февраля 2020 года, когда впервые появились новости о том, что многие высокопоставленные чиновники Тегерана заразились коронавирусом. OUPblog публикует статью Why Iran’s dependence on China puts it risk, в которой говорится, что к началу марта один из вице-президентов Ирана, заместитель министра здравоохранения, а также 23 члена парламента подцепили коронавирус.

Член Экспедиционного совета, состоящего из 45 человек, который консультировал Верховного лидера Али Хаменеи, скончался. Заразился даже глава оперативной группы по борьбе с коронавирусом в Иране. После Китая в Иране больше всего подтвержденных случаев смерти от вируса. Этот эпизод стал очередным свидетельством активизации отношений между Китаем и Ираном. За последние два десятилетия их связи углубились в стратегическом, коммерческом, технологическом и политическом измерениях.

Лидеры в Тегеране и Пекине часто ссылаются на 2000 лет мирных связей между их цивилизациями. Две страны были связаны караванами Великого шелкового пути в древние времена, но их стратегические отношения на самом деле датируются 1980-ми годами, когда Китай продавал оружие обеим сторонам в ирано-иракской войне. За последние десятилетия военная поддержка Китая Ирану ослабла, но очевидно, что успехом своей ракетной программы Тегеран во многом обязан пекинским технологиям, а разведка США по-прежнему убеждена, что Китай продолжает поставлять в Иран оборонные материалы, несмотря на международные санкции.

За последние несколько лет Пекин и Тегеран расширили свое военное партнерство, в том числе проведя серию совместных учений и заключив соглашение о военном сотрудничестве в 2016 году. По мере того, как оборонная промышленность Китая развивается, Иран находит все больше причин для вливания инвестиций в китайские вооружения.

Для Ирана коммерческие связи с Китаем приобрели почти экзистенциальное значение за последние два десятилетия. Продажи иранской нефти в Китай выросли с $2,5 млрд в 2001 году до более чем $27 млрд в 2014 году. За тот же период импорт Ирана из Китая вырос такими же темпами, и на Пекин теперь приходится 50% всего торгового оборота Тегерана. Когда Иран столкнулся с ядерными санкциями эпохи Барака Обамы, Китай помогал ему избежать ограничений, предоставив обходные финансовые пути, такие как Bank of Kunlun, связанный с Китайской национальной нефтяной корпорацией, и влив более $5 млрд инвестиций в инфраструктуру в течение 2010-х годов.

В эпоху Дональда Трампа Вашингтон повторно ввел односторонние санкции в отношении Ирана, из-за которых европейские державы и другие международные инвесторы были вынуждены прекратить с Тегераном экономические отношения. Тем не менее Китай вновь начал искать способы сохранить свои торговые связи с Ираном. В сентябре 2019 года Вашингтон ввел санкции в отношении дочерних компаний гигантской китайской судоходной компании COSCO за перевозку иранской нефти. В январе 2020 года администрация Трампа обвинила Китай в том, что за предыдущий год он сотрудничал с Иранской национальной нефтяной компанией, заявив, что объемы этого взаимодействия составили сотни миллионов долларов.

Сегодняшние сторонники жесткой линии в Тегеране воспринимают Китай как необходимого, даже естественного партнера в противостоянии с США. Но сближение Тегерана с Пекином имеет серьезные потенциальные риски. Какими бы важными ни были торговые и экономические связи Ирана с Китаем, они также крайне непопулярны. Во время санкций эпохи Обамы иранцы называли китайскую бартерную торговую схему "мусор в обмен на нефть", полагая, что китайские предприятия нечестно эксплуатируют тяжелое положение Ирана.

Китайские инвестиции идут на пользу укоренившемуся иранской элите, где доминирует Корпус стражей Исламской революции и тесно связанные с ним религиозные фонды. Частные компании - от производителей текстиля до производителей орехов - пострадали от конкуренции со стороны китайских аналогов. Как следствие, многие иранские прагматики, реформисты и оппозиционные деятели склонны рассматривать Китай как партнера по необходимости, а не по выбору.

Во время "зеленой революции" 2009 года протестующие скандировали "Смерть Китаю!", полагая, что механизм борьбы с беспорядками и технологии наблюдения были предоставлены Тегерану Пекином. В сегодняшней работе иранских властей по ужесточению контроля над национальным киберпространством, также заметен след китайских телекоммуникационных компаний, включая Huawei и ZTE.

По мере нарастания давления на Иран со стороны Соединенных Штатов, у Тегерана может не остаться иного выбора, кроме как войти в еще большую зависимость от Пекина. Но такие шаги также чреваты рисками, вынуждающими Тегеран принять на себя роль уязвимого младшего партнера в стратегическом партнерстве с продолжающим наращивать свое могущество Китаем. Такой результат может оказаться даже более опасным, чем угроза со стороны коронавируса.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram