Как шла «османизация» Парижа?

Этот господин сделал то, что не смог бы сотворить с Парижем ни один османский султан

- едкое замечание современника событий жители города часто передавали из уст в уста.

Этот каламбур касался событий эпохи travaux haussmanniens - «османизации» французской столицы, осуществленной под чутким руководством префекта департамента Сена, барона (с 1857 года) Османа.

Что представлял собой Париж XIX столетия?

Существовало два ключевых условия для начала апокалипсиса городского масштаба.

1. Париж в его границах середины XIX столетия был перенаселенным, непригодным для движения транспорта городом. В районе Елисейских полей плотность населения составляла 5380 человек на квадратный километр. На узких улицах столицы было удобно строить баррикады в 1830 и 1848 годах, но категорически невозможно передвигаться иначе как пешком. Ширина некоторых улиц в центре города не превышала одного метра. Система канализации была настолько несовершенна, что эпидемия холеры буквально выкашивала не только простых горожан, но и политическую элиту страны. Так, 16 мая 1832 года от холеры скончался премьер-министр Франции Казимир Перье.
2. Приход к власти президента, а затем императора Наполеона III. Племянник великого дяди прекрасно понимал, что блеск восстановленной династии Бонапартов требует соответствующего имиджевого обрамления – успешные войны, высокий международный авторитет и неповторимая столица империи. Для решения первой миссии была организована Крымская война. Второй кейс должна была обеспечить Всемирная выставка в Париже.

Даже Наполеон Бонапарт, озабоченный вопросами столичного престижа, смог изыскать средства только для обустройства улицы Риволи – от площади Согласия до Пале-Рояль. На большее не хватило времени и бюджета. Хотя план глобального переустройства центральной части Парижа был впервые разработан как раз в 1807-1811 годах. Но для его реализации был нужен не только талантливый архитектор, но и чиновник, действующий по принципу промышленного шредера. Таким человеком и стал Жорж Осман.

Как Жорж Осман Париж перестраивал?

Будущему барону на момент подхода к высшей точке своей карьеры было 44 года. Его административная деятельность в департаментах Аквитании привлекла внимание окружения императора, который к 1851 году твердо решил, что с Парижем старой застройки надо заканчивать. Правда, в тот момент Наполеон III вряд ли предполагал, насколько далеко зайдет его протеже.

Личные планы императора были не столь уж радикальны. Ему явно импонировал Лондон, центр промышленной империи. Именно там он провел часть своей прежней жизни политического изгнанника. Британская столица привлекала его большей четкостью, определенной плановостью городской застройки, городскими общественными парками.

Но Наполеон не учитывал, что обновлению Лондона предшествовал Большой пожар 6 сентября 1666 года. Поэтому, если французский император не желал уподобиться Нерону, то ему надо было изыскать какие-то иные механизмы «расчистки городского пространства».

Излагая новоназначенному префекту свой план, Наполеон обозначил только самое примерное направление действий:

Сделать городское пространство более воздушным и просторным, соединить и объединить разные части города в единое целое и сделать его красивее

Вполне себе благая миссия. Вот только искусство требует жертв. Ими стали домовладельцы всех сословий, жилища, лавки, магазины и кафе которых встали на пути нового префекта.

На законодательном уровне все было подготовлено заранее - французский Сенат упростил законы об экспроприации, наделив власти полномочиями изымать у собственников всю землю по обе стороны от строящейся улицы. Владельцам выплачивали компенсацию, установленную арбитражным судом.

При этом префекту не нужно было отчитываться перед парламентом, он нес личную ответственность только перед Наполеоном III.

С деньгами было сложнее. Крымская война изрядно опустошила казну. Но и тут барону повезло – Эмиль и Исаак Перейре (банк Crédit Mobilier) вложили почти 25 млн франков в довесок к 50 млн, выделенным государством. И это было только начало бесконечного финансового потока на реконструкцию столицы.

В приоритете стояло завершение обустройства улицы Риволи и возведение самого роскошного городского отеля - Гранд-отель Лувр, где должны были проживать высокие гости Всемирной выставки 1855 года. Работы шли 24 часа в сутки, Осман лично контролировал все этапы реализации плана переустройства. С проблемами собственников зданий, которые шли под снос, никто особо не считался. Равно как и со значительной частью памятников архитектуры, составлявших уникальный облик старого Парижа.

Старые здания разрушались, а на их месте возводились новые с готовой инфраструктурой - вода, газ, канализация. Для того, чтобы осознать масштаб перестройки, приведу только одну цифру - 20 000 домов в Париже были разрушены, а на их месте возведены более 40 000 (по другим данным – около 35.000) между 1852 и 1870 годами. Это как раз 18 лет «правления барона Османа».

Успешно исполнив первые замыслы императора к моменту проведения Всемирной выставки, префект решил не останавливаться на достигнутом. Хотя, по признанию современников, к этому моменту Париж стал напоминать громадный карьер, где круглые сутки шли земляные и строительные работы. Жить в этом производственном аду простым горожанам было решительно невозможно. Но деваться было некуда, поскольку с 1859 года начался второй этап великой стройки – возведение комплекса новых городских бульваров.

Строительство оси «север-юг», от бульвара Севастополь до бульвара Сен-Мишель, привело к исчезновению с карты города множества переулков и тупиков. Остров Сите был переустроен практически полностью. Бульвары становятся одним из ключевых элементов городского центра, тогда как прежде они располагались на окраинах столицы. Надо отдать должное префекту в том отношении, что он сохранил ключевые архитектурные памятники старого Парижа - собор Парижской Богоматери, Сент-Шапель и Консьержери.

1 января 1860 года к территории Парижа было присоединено 11 новых коммун. В результате зафиксирован беспрецедентный рост населения с 949 тыс. в 1850 году до 1130500 в 1856 году и до двух миллионов в 1870 году. Т.е. население столицы удвоилось всего за 20 лет. Казалось бы, какие масштабы открываются для дальнейшего переустройства городской инфраструктуры.

Коррупционная составляющая

Но тучи над головой железного барона стали постепенно сгущаться. Главная причина недовольства – почти трехкратное превышение первоначальной сметы. Большой перерасход образовался, в том числе, за счет выплаты компенсаций владельцам кафе и магазинов в домах, которые пошли под снос. Причем в ряде случаев требование выплат больше походило на простое мошенничество – попробуй, докажи, что этот магазин действительно функционировал. Однако судебные власти неожиданно встали на сторону горожан. Видимо, их достала «великая парижская стройка». Совокупные расходы на переустройство столицы составили 2,5 млрд. франков.

К тому же с финансовой стороны вопроса было все не так уж прозрачно. Критики особо обращали внимание на два займа, полученных столичными властями в 1865 и в 1869 годах. Выделение этих средств вызывало многочисленные вопросы, в том числе у ближайшего окружения императора. Лидеры оппозиции все чаще публично обвиняли префекта в финансовых махинациях.

Историк Леон Галеви писал в 1867 году:

Работа господина Османа несравненна. Все согласны. Париж — это чудо, и господин Осман за пятнадцать лет сделал то, что не удалось бы сделать за столетие. Но на данный момент этого достаточно. Наступит XX век. Давайте оставим им какое-нибудь занятие

Император уже не мог игнорировать голоса критиков проекта. 5 января 1870 года барон Осман был уволен с должности префекта.

Спустя 155 лет историки по-прежнему спорят о последствиях «османизации» Парижа. Главный аргумент критиков – столица Франции утратила свою историческую индивидуальность. Некоторые градостроительные решения префекта действительно были абсурдны. Но именно он создал тот неповторимый облик Парижа, которым любуются ежегодно миллионы современных туристов. Каким был Париж до начала великой стройки, мы можем судить только по немногочисленным фотографиям и картинам.

В своих мемуарах Осман с иронией пишет:

В глазах парижан, которые любят постоянство в вещах, но непостоянны в людях, я совершил две большие ошибки: в течение семнадцати лет я нарушал их повседневные привычки, переворачивая Париж с ног на голову, и им приходилось смотреть на одно и то же лицо префекта в ратуше. Это были две непростительные жалобы.

Поэтому - история рассудит. А что касается происхождения великого префекта-строителя, то тут все просто – к турецким Османам он не имел ни малейшего отношения. Жорж-Эжен Осман – эльзасец. Соответственно, на немецком языке его фамилия звучала бы привычнее – Хаусман.

Читайте нас в

Поделиться

Вконтакте Одноклассники WhatsApp Telegram Скопировать ссылку

Дзен Новости Telegram