Станет ли президентство Трампа поворотным моментом в мировой политике?

Избирательная привлекательность Трампа способна повлиять на внутреннюю политику, а его воздействие на мировую политику может иметь трансформационный характер, особенно если он будет переизбран. Станет ли президентство Дональда Трампа поворотным моментом в мировой истории или его избрание окажется всего лишь незначительной исторической случайностью? Таким вопросом задается Джозеф Най-младший, профессор Гарвардского университета, автор книг ”Век Америки подошел к концу?” и ”Так ли уж важна мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа” в статье Is Trump a Turning Point in World Politics? для Project Syndicate.

Поскольку США выходят на финишную прямую президентской избирательной кампании 2020 года, и на съезде обеих партий внешняя политика практически не обсуждалась, соперничество между президентом Дональдом Трампом и Джо Байденом, очевидно, будет вестись в основном по внутренним вопросам. В конечном итоге историки зададутся вопросом, было ли президентство Трампа важным поворотным моментом с точки зрения роли Америки в мире или его избрание оказалось незначительной исторической случайностью.

На данном этапе ответ неизвестен, потому что мы не знаем, будет ли Трамп переизбран. В своей книге ”Так ли уж важна мораль?” я даю оценку 14 президентам, начиная с 1945 года, и Трамп получил формулировку ”неполноценно”, но на данный момент он находится в нижнем квартиле.

Президенты из верхнего квартиля, например, Франклин Д. Рузвельт, увидел ошибки изоляционизма Америки 1930-х годов и создал либеральный международный порядок после 1945 года. Поворотным моментом стали послевоенные решения Гарри С. Трумэна, которые привели к созданию альянсов, существующих по сей день. США вложили значительные средства в план Маршалла в 1948 году, создали НАТО в 1949 году и возглавили коалицию Организации Объединенных Наций, которая вела боевые действия в Корее в 1950 году. В 1960 году во время правления Дуайта Д. Эйзенхауэра США подписали новый договор о безопасности с Японией.

На протяжении многих лет у американцев возникали ожесточенные разногласия как внутри, так и с другими государствами из-за военного вмешательства в развивающиеся страны, такие как Вьетнам и Ирак. Но либеральный институциональный порядок продолжал пользоваться широкой поддержкой до выборов 2016 года, когда Трамп стал первым кандидатом от крупнейшей партии, выступив против него. Трамп также скептически относится к иностранному вмешательству, и, хотя он увеличил оборонный бюджет, он использовал силу относительно экономно.

Антиинтервенционизм Трампа относительно популярен, но его узкое, транзакционное определение интересов США и его скептицизм в отношении альянсов и многосторонних институтов не отражают мнения большинства. С 1974 года Чикагский совет по глобальным делам спрашивает общественность, должна ли Америка принимать активное участие или держаться подальше от мировых дел. Примерно треть американцев представлена сторонниками изоляционистов, максимум в 41% был достигнут в 2014 году. Вопреки расхожему мнению, к моменту выборов 2016 года 64% высказались за активное вовлечение и это число выросло до максимума в 70% к 2018 году.

Избрание Трампа и его популизм основывались на экономических потрясениях, которые были усугублены рецессией 2008 года, но еще больше культурной поляризацией по вопросам расы, роли женщин и гендерной идентичности. Победив на выборах 2016 года, Трамп успешно связал негодование белых по поводу растущей заметности и влияния расовых и этнических меньшинств с внешней политикой, назвав плохие торговые сделки и иммиграцию причиной экономической незащищенности и стагнации заработной платы. Однако, по словам бывшего советника по национальной безопасности Джона Болтона, у Трампа не была стратегии, а его внешняя политика определялась в первую очередь внутренней и личными интересами.

Незадолго до того, как Трамп вступил в должность, Мартин Вольф из The Financial Times назвал его избрание ”концом как экономического периода глобализации под руководством Запада, так и геополитической однополярности, сформировавшейся после окончания холодной войны под эгидой США”. В этом случае приход Трампа можно расценивать как поворотный момент в американской и мировой истории, особенно если он будет переизбран. Избирательная привлекательность Трампа способна повлиять на внутреннюю политику, а его воздействие на мировую политику может иметь трансформационный характер.

Нынешние дебаты по поводу Трампа поднимают давний вопрос: являются ли основные исторические результаты продуктом выбора политических лидеров или они в значительной степени зависят от действий социальных и экономических сил, находящихся вне чьего-либо контроля? Иногда история кажется стремительной рекой, русло которой определяется осадками и рельефом, а лидеры - это просто муравьи, цепляющимися за бревно в потоке. На мой взгляд, они больше похожи на рафтеров в бурных водах, которые пытаются лавировать между скалами и отбиваться от них, иногда переворачиваясь, а иногда преуспевая в достижении цели.

Например, Рузвельт не смог вовлечь США во Вторую мировую войну до нападения Японии на Перл-Харбор, но его обоснование угрозы, исходящей от Гитлера, и подготовка к противостоянию этой угрозе оказались решающими. После Второй мировой войны реакция США на советские амбиции могла бы быть совсем другой, если бы президентом был Генри Уоллес (который был назначен вице-президентом при Рузвельте), а не Трумэн. После выборов 1952 года изоляционистская администрация Роберта Тафта или напористое президентство Дугласа Макартура могли нарушить относительно плавную консолидацию стратегии сдерживания Трумэна, которую продолжил Эйзенхауэр.

Джон Ф. Кеннеди сыграл решающую роль в предотвращении ядерной войны во время кубинского ракетного кризиса, а затем подписал первое соглашение о контроле над ядерными вооружениями. Но он и Линдон Б. Джонсон погрязли в ненужном вьетнамском конфликте. В последние десятилетия века экономические силы вызвали разрушение Советского Союза, а действия Михаила Горбачева ускорили распад советского блока. Но наращивание обороны и умение вести переговоры Рональда Рейгана, а также способность Джорджа Буша-старшего управлять кризисами сыграло значительную роль в мирном прекращении холодной войны с воссоединением Германии в НАТО.

Лидеры и их навыки имеют значение, а значит с Трампом будет не так просто распрощаться. Более важным, чем его твиты, является ослабление институтов, союзов и мягкая сила притяжения Америки, которая, как показывают опросы, с 2016 года ослабела.

Макиавеллистские и организаторские навыки важны для успешных президентов США, но также имеет значение эмоциональный интеллект, который ведет к самосознанию, самоконтролю и контекстуальному пониманию. Ни одним из перечисленных качеств Трамп не обладает. Его преемник, будь то в 2021 или 2025 году, будет иметь дело с изменившимся миром, отчасти из-за неприязни Трампа и его политики. Насколько велико будет изменение, зависит от того, останется ли Трамп на второй срок. 3 ноября мы узнаем, поворотный ли сейчас момент или просто историческая случайность.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram