Как Тегеран пытается урегулировать индо-пакистанский конфликт?

Иранский посреднический трек

Ключевой темой переговоров стал индо-пакистанский конфликт. Верховный лидер Ирана Али Хаменеи, встречаясь с Мухаммадом Шехбазом Шарифом, выразил удовлетворение завершением конфликта, но призвал к долгосрочному решению кашмирского вопроса через резолюции ООН. Иран, предлагая Пакистану сотрудничество в рамках Организации экономического сотрудничества, стремится укрепить транзитные и энергетические проекты, такие как газопровод Иран–Пакистан–Индия (IPI). Это создает основу для влияния на Исламабад, особенно в контексте водного кризиса: Пакистан обвиняет Индию в нарушении Договора о водах Инда, что Хаменеи назвал «красной линией». 

Почему Иран втянут в конфликт?

Ядерный потенциал Индии и Пакистана превращает конфликт в глобальную угрозу. Для Ирана, который сам находится под угрозой израильского удара (возможно, с тактическим ядерным оружием), дестабилизация Южной Азии опасна. Тегеран стремится предотвратить хаос, который мог бы отвлечь внимание от его собственных проблем. 

Иран поддерживает Пакистан в кашмирском вопросе, но сохраняет экономические связи с Индией. Например, до 2019 года Иран был третьим по величине поставщиком нефти в Индию, а проекты вроде порта Чабахар критичны для Нью-Дели как альтернатива пакистанским маршрутам. Эта двойственность позволяет Тегерану позиционировать себя как нейтрального посредника, хотя его симпатии к Исламабаду очевидны. 

Поддержка мусульманского населения Кашмира соответствует идеологии ИРИ. Еще в 2010 году Хаменеи призывал мировое сообщество помочь кашмирцам, что вызвало протесты Индии. Однако сейчас акцент сместился на прагматизм: Тегеран избегает открытой конфронтации с Нью-Дели, чтобы не потерять доступ к индийским инвестициям. 

Перспективы иранского посредничества

Несмотря на исторические связи, Индия скептически относится к роли Ирана как арбитра. После теракта в Пахалгаме (апрель 2025) Нью-Дели отверг посредничество, заявив о праве на «самостоятельный ответ». Кроме того, Индия сократила импорт иранской нефти из-за санкций, переориентировавшись на США и Россию. 

Китай, традиционный союзник Пакистана, и Саудовская Аравия, спонсор антииранских инициатив, также вовлечены в регион. Иран пытается компенсировать это через многосторонние форматы (ОЭС, ШОС), но его возможности ограничены изоляцией от Запада. 

Даже в иранском руководстве нет единства. Если Пезешкиан делает ставку на экономическую дипломатию, то Хаменеи фокусируется на идеологической солидарности с исламскими странами. Это может привести к противоречивым сигналам. 

Сможет ли Иран стать миротворцем?

Пока усилия Тегерана выглядят скорее символическими, чем практическими. Ключевые проблемы — статус Кашмира, водные споры, ядерная угроза — требуют участия сверхдержав и ООН. Однако Иран может сыграть роль в следующих аспектах:

• лоббирование интересов Пакистана через ОИС и другие исламские платформы
• создание переговорных площадок, как это было в 1990-е при урегулировании афганского кризиса.

Для Тегерана существуют и экономические стимулы. Например, возобновление поставок нефти в Индию в обмен на смягчение позиции Нью-Дели. 

Так или иначе, встречи в Тегеране подчеркивают, что Иран пытается выйти за рамки роли регионального «возмутителя спокойствия», предлагая себя как стабилизирующую силу. Однако успех этой миссии зависит от способности Тегерана балансировать между поддержкой Пакистана и сохранением диалога с Индией, а также от готовности мирового сообщества признать его авторитет. Сейчас иранская дипломатия остается в тени более влиятельных игроков, но в условиях нарастающей многополярности ее значение может возрасти. 

Читайте нас в

Поделиться

Вконтакте Одноклассники WhatsApp Telegram Скопировать ссылку

Дзен Новости Telegram