Чем Сирия дорога России

Вчера на саммите Организации Договора о коллективной безопасности главы государств, входящих в ОДКБ, приняли заявление «О ситуации в Сирии и вокруг нее». Участники военно-политического блока из Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России и Таджикистана сошлись во мнении, что внешнее, в том числе силовое вмешательство неприемлемо и может привести к еще большей дестабилизации обстановки в Сирии и далеко за пределами региона. Члены ОДКБ поддержали усилия Москвы по урегулированию сирийского кризиса политико-дипломатическими средствами и выступили за реализацию согласованных в Женеве 12-14 сентября российско-американских предложений о мерах по сирийскому химическому оружию.
ОДКБ поддержала усилия по созыву международной конференции, призванной заложить основу для примирения и нормализации в Сирии, осудила любые проявления терроризма и насилия над мирным населением, особенно на религиозной или национальной почве, и выступила против противоправных действий, направленных на дальнейшую милитаризацию внутреннего конфликта в Сирии.

Однако, как заявил "Вестнику Кавказа" президент Центра стратегических исследований "Россия – Исламский мир" Шамиль Султанов, до нормализации ситуации в Сирии еще далеко. "Резкая дестабилизация в Сирии еще будет продолжаться три года как минимум. Есть политологические модели, которые говорят, если война продолжается три года, для того, чтобы войти в стабилизированную среду, нужно как минимум три года. Но судя по всему, ситуация там будет нестабильной, опасной для всего мира семь-восемь лет, а возможно и больше. В Алжире ситуация развивалась 10 лет, а потом еще нужно пять-шесть лет для того, чтобы ее стабилизировать.
Приблизительно 30-35 тысяч человек воюют в рядах экстремистских организаций, они так или иначе рано или поздно окажутся на Кавказе, на Северном и на Южном. В нашем взаимозависимом мире все связано, один конфликт обязательно порождает другой. Все вроде бы заинтересованы, и американцы, и мы, и Пекин, и Тегеран в том, чтобы была стабильность, но конфликт в Сирии сейчас вошел в такую стадию, когда он не зависит ни от Асада, ни от Путина, ни от Обамы. Он разворачивается по своим каналам. Это самое страшное".

Свой пессимизм Султанов объясняет следующим образом: "Экстремистская оппозиция - 30-35 тысяч человек - приблизительно соответствует 8 или 10 дивизиям кадровой армии. Чтобы их победить, нужно 10-12 дивизий. Эти люди получают деньги от турок, от Саудовской Аравии, от Катара, но они ведут свою политику. Считать их марионетками катарских шейхов или саудовских –невозможно. Там возникает новая плеяда командиров, харизматичных лидеров, по сравнению с которыми все умеренные – слизняки. Это люди, которые готовы умереть за свои идеалы. Растет новая сила. Эта новая сила удивительная - очень интересная и очень опасная".

У бывшего российского посла (1991-1994) в Сирии Александра Зотова возникает ощущение, что обе стороны сирийского противостояния "зажаты ограничениями, состоящими из собственных ошибок, непродуманных действий, неправильной оценки обстановки". Зотов вспоминает, что даже советско-сирийские отношения "не всегда были окрашены в цвета прагматизма, преследования каких-то четких политических, экономических интересов, но здесь очень много души вкладывалось и с нашей стороны, и в ответ со стороны наших сирийских друзей. Для России, для русских это вообще какая-то особая земля, где выходцы из нашей страны чувствовали какой-то комфорт, какую-то особую атмосферу. Это не просто какая-то абстрактная страна, какая-то область крупной политической игры, но и наше внутреннее особое отношение к сирийцам. Я уже не говорю о том, как и сколько наши люди работали в Сирии, создавая основу современной инфраструктуры".

Зотов считает, что режим Асада допустил колоссальные ошибки на начальном этапе развития сирийского конфликта: "Связаны они были с установкой, которая была выработана и очень четко проводилась со времен Хафеза Асада – это поддержание стабильности, баланса сил любой ценой. Часто эта установка на баланс сил в регионе противоречила даже нашей политической линии, несмотря на тесное сотрудничество, которое существовало между Москвой и Дамаском. В частности, когда в Ливане так называемый Прогрессивный фронт одерживал верх, именно сирийское вмешательство вернуло баланс сил, и это было сделано в тот момент, когда Косыгин прилетел в Дамаск. Я вместе с Алексеем Николаевичем летел в самолете и видел эту реакцию. Я мог наблюдать выражение лица Андрея Андреевича Громыко, с которым я рядом сидел, когда его отодвинули в сторону, и была эта челночная дипломатия Киссинджера. Оставаясь верным этой установке на сбалансированность ситуации, сирийское руководство совсем не плелось в хвосте российской политики и не обслуживало никакие другие интересы кроме своих собственных, хотя всегда имело Советский Союз и Россию в качестве надежного и дружественно настроенного партнера".

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram