Нефть не торопится в минус после встречи в Дохе

Переговоры, длившиеся накануне в столице Катара Дохе более 12 часов, закончились провалом. Странам-производителям нефти, входящим и не входящим в ОПЕК, обсуждавшим стабилизацию цен на нефть, так и не удалось прийти к соглашению.

Стороны заявили о том, что им нужно еще немного времени на размышления, а рынок и так себя неплохо чувствует. Стоимость нефти в последнее время росла исключительно на ожиданиях соглашения о заморозке добычи, а поскольку встреча в Дохе закончилась безрезультатно, аналитики допускают ее снижение.

Участники рынка фиксируют прибыль, но паники не наблюдается. В то же время цена нефти Brent сегодня уже отыграла половину падения после провала переговоров в Дохе. По состоянию на 15:05 мск стоимость фьючерса на нефть марки Brent с поставкой в июне 2016 г. на бирже ICE в Лондоне опустилась на 3,5% до $41,59 за баррель. При этом на открытии торгов на Лондонской бирже сегодня ночью цена Brent упала на 7%, - передает ТАСС.

Судя по первым перепадам котировок нефти Brent, провал переговоров в Дохе не стал для участников рынка неожиданностью. Несмотря на отсутствие устойчивых распродаж нефти, итоги встречи в Дохе будут оказывать давление на нефтяные котировки в ближайшее время. Эксперты не исключают коррекционного снижения цен на нефть Brent к отметкам $30-35 за баррель, но большинство из нех сходится на том, что нижняя планка будет находиться у отметки в $40 за баррель.

"Пока "заморозка" уровня добычи нефти еще находится на повестке дня и должна будет обсуждаться на встрече ОПЕК 2 июня, ожидания рынка "заморозки" добычи, которые привели к росту цены выше $40/барр в марте, могут утихнуть, что приведет к коррекции цен на нефть обратно к $30-35/барр в краткосрочной перспективе", - заявил директор аналитического департамента Газпромбанка Александр Назаров.

Отсутствие договоренностей нефтедобывающих стран в Дохе привело к тому, что многие аналитики начали пересматривать свои прогнозы по стоимости нефти и ожидают в течение нескольких дней снижения цен на "черное золото" до $30 за баррель. "Вестник Кавказа" поинтересовался у экспертов, стоило ли бояться провала встречи в Дохе и чего следует ждать в будущем от мирового нефтяного рынка.

Как рассказал в беседе с нашим корреспондентом начальник Центра изучения мировых энергетических рынков Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин, неудача в любых переговорах, целью которых стоит в том числе повышение цен - это главная цель. "Конечно, неудача приводит к тому, что котировки после этого будут снижаться. То есть, это все понятно. Но с другой стороны, котировки и так сейчас находятся значительно ниже того нормального затратного уровня, который должен определять цены на рынке. Именно поэтому ожидать, что там будут какие-то серьезные долгосрочные провалы, в общем, не стоит. То есть, фактически то, что рынок в последнюю неделю отыграл в ожидании того, какие будут приняты соглашения в Дохе, и в общем-то, на этих низких ценах многие пытались скупать нефть подешевле, чтобы потом продавать подороже. То есть тот рост на некоторое время может быть отыгран назад", - пояснил эксперт. 

В то же время он уверен, что не следует ожидать каких-то катастрофических провалов, например - меньше $30 за баррель. "Если такое произойдет, то это уже будет не эффект переговоров в Дохе, это будут какие-то другие, более серьезные факторы, которые окажут влияние на рынок. Но пока таких факторов не ожидается. Соответственно, переговоры прошли, не договорились - это плохо, но тем не менее, рынок, как все ожидают, к началу 2017 года должен сбалансироваться, восстановиться. Естественно, чем ближе мы будем к этому восстановлению, тем более адекватные цены будут на рынке", - считает Вячеслав Кулагин. 

Говоря о том, насколько долго может продлиться эффект от неудачи в Дохе, начальник Центра изучения мировых энергетических рынков Института энергетических исследований РАН отметил, что он будет отыгран почти сразу: "То есть, ожидания игроков сразу проявляются на рынке. Вопрос не в этом, вопрос в том, что дальше будет происходить, то есть, насколько будут изменяться запасы США, насколько будет изменяться уровень добычи США, что будет происходить с добычей Ирана, Саудовской Аравии и мало говоря - того же Ирака, который больше всех нарастил добычу в конце прошлого - начале этого года. То есть Ирак реально прирастил примерно 1 млн баррелей в день. Это более чем солидно на фоне того же Ирана, который раза в три меньше нарастил пока и планирует, что суммарный прирост его добычи будет меньше, чем уже показал Ирак. То есть, это все зависит от текущей конъюнктуры рынка - как со стороны предложения, так и со стороны спроса. И они будут определять цены, а не эффект договоренности в Дохе", - заверил он. 

"И даже, я думаю, что на какой-то серьезный эффект этих запланированных летних переговоров ОПЕК, от этой встречи сейчас мало кто рассчитывает, потому что ОПЕК показал, что договориться внутри организации очень сложно, причем, как мы видели, опять же, по итогам этой встречи в Дохе, договоренность со странами как раз за пределами ОПЕК была достигнута, то есть здесь понимание было, а вот внутри ОПЕК с поиском понимания сейчас куда сложней", - добавил Кулагин. 

Отвечая на вопрос, возможно ли достижение договоренности по заморозке нефтедобычи в будущем из-за размолвок внутри ОПЕК, аналитик ответил, что оно возможно, но, скорее, если оно и будет, оно отфиксирует ситуацию. "То есть, условно, Иран заявлял, что он хочет вернуться на досанкционный уровень добычи - 4 млн баррелей в день. Если он на него вернется, он согласится с заморозкой добычи на этом уровне временно. То есть, как только всех игроков эта договоренность будет устраивать, почему бы и не договориться? Но пока эта договоренность устраивает не всех: пока есть один, второй игрок, у которого другие интересы, конечно же, договориться очень сложно. Представим, что, например, договоренность предлагала бы фиксацию добычи на уровне лета прошлого года. Здесь, помимо Ирана, мы много чего услышали и от Ирака, который фактически должен был остановить 25% своей добычи. Естественно, ему это не привлекательно. То есть, у каждого игрока есть свои интересы. И если вдруг появляется договоренность, которая этим интересам соответствует, то ее можно использовать. А если этой договоренности нет, то, соответственно, и вероятность достижения согласия достаточно низкая. То есть, если бы даже сейчас все замораживают добычу, но Ирану дают возможность какой-то ее объем все-таки нарастить, если была бы такая договоренность, я думаю, что Иран, конечно, согласился бы, и согласие было бы достигнуто. Но такого предложения сделано не было", - заключил Вячеслав Кулагин.

В свою очередь заместитель директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев рассказал, что поскольку торги фьючерсами - это всегда игра на опережение, то любые события на рынке, которые могут быть истолкованы в пользу роста или снижения, всегда отыгрываются рынком за несколько недель, или несколько месяцев. Поэтому все ожидания, связанные с встречей в Дохе отразились на фоне, который мы видим последние два месяца. 

"Другое дело, что от самой этой встречи ничего особо не зависело, поскольку, с одной стороны, совершенно очевидно: что внутри ОПЕК, что внутри стран Персидского залива нет никого согласия в отношении замораживания темпов роста добычи нефти. То есть, противоречия, которые есть, по крайней мере, между Ираном и Саудовской Аравией, явно не могут быть преодолены в текущем году, и в целом остановить рост добычи в Иране и Ираке невозможно, поскольку обе эти страны объективно не заинтересованы в снижении собственной добычи. То есть, есть два ключевых противника - Саудовская Аравия и Иран. У Саудовской Аравии около 10 млн баррелей, у Ирана - 3, понятно, что такой дисбаланс не способствует замораживанию добычи со стороны Ирана", - пояснил аналитик. 

В то же время он отметил, что это была одна сторона медали. Вторая состоит в том, что, на самом деле, договоры по поводу замораживания добычи на уровне января были в январе, и они на самом деле соблюдаются. "Потому что ни Россия, ни Саудовская Аравия, объективно говоря, не смогут в этом году добыть больше, чем те январские показатели, которые были. Россия в силу того, что у нас есть ограничения по нашим возможностям добычи, физически не сможет добыть больше. А Саудовская Аравия просто не имеет спроса на эту нефть, поскольку процент добычи и спрос в последние годы не растет, со стороны торговли нефть стагнирует. Если посмотреть статистику, то доля международной торговли в мировом спросе на нефть в последние годы снижается. То есть, спрос находится на том же уровне, который был лет 7-8 назад, году в 2007-2008. Просто спроса на эту нефть нет, хотя Саудовская Аравия может добывать 10,2 млн баррелей, как сейчас, или 11,5 и больше. Просто ее некуда девать. Поэтому с этой стороны договоренность, достигнутая пару месяцев назад, просто фиксировала ту реальную добычу этих двух ключевых стран, которая будет", - поведал Алексей Белогорьев. 

"С другой стороны, другие страны, от которых зависит уровень добычи нефти - это США, Канада, Норвегия и прочие - они, например, Канада, просто не в состоянии наращивать добычу в текущих своих условиях. То есть, это просто тот фон, на котором эти переговоры проходят. И даже не важно, договорились в Дохе о чем-то или нет, все равно те договоренности, зафиксированные с января, будут исполняться в силу того, что это объективная реальность", - добавил эксперт. 

"Те спекулянты, которые торгуют на рынке нефтяных фьючерсов, прекрасно понимают, что по всем оценкам, которые сейчас появляются, дисбаланс добычи сокращается и будет сокращаться в течение всего этого года, а цены, оставаясь волатильными, все равно будут стремиться вверх. То есть движение в сторону $40 к концу года продолжится. При том, что нефтяной рынок находится в нормальном состоянии, характерна волатильность, цены, в принципе, могут подходить к $30, ничего страшного в этом нет, они вообще показывают большой диапазон. Но среднегодовая цена в 2016 году уже вряд ли будет ниже $40", - уверен заместитель директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов. 

Отвечая на вопрос, возможно ли достижение договоренности по заморозке нефтедобычи в будущем и что для этого должно произойти, эксперт заверил, что не очень понимает, в чем смысл таких договоренностей, потому что на ОПЕК приходится где-то 40% мировой добычи нефти. "В принципе, ключевое значение ОПЕК состоит в том, что несколько стран, входящих в эту организацию, имеют возможность очень быстро нарастить добычу и так же быстро снизить, не сильно нарушив технологические условия разработки месторождений. Российские компании так сделать не могут, потому что у нас закрытые скважины, восстановить добычу на них будет невозможно. В Саудовской Аравии такая возможность технологически есть. Что касается России, то у нас итак есть ограничения по росту добычи, связанные с не очень благоприятными налоговыми условиями, санкциями, накопившимися проблемами в геологоразведке, очень большими, у нас есть большие проблемы с удержанием добычи нефти на том уровне, который достигнут. Здесь можно договариваться, можно не договариваться - добыча все равно будет, начиная со следующего года, скорее всего, снижаться. Вопрос, на какую величину", - пояснил Алексей Белогорьев. 

"Другие производители нефти, США и Канада - там, в принципе, не с кем договариваться. Это масса частных компаний, которыми управлять с точки зрения государства - скажем, правительства Канады и правительства США, просто невозможно, нет таких рычагов. Тем более, что в США речь идет о десятках тысяч компаний. То есть, механизмов регулирования уровня добычи нефти в развитых странах просто нет, в том числе и таких крупных производителей как США, Канада и даже Норвегия", - заверил аналитик. 

В любом случае, речь идет о переговорах, по сути, внутри ОПЕК, - пояснил он. "То есть, можно создать любой формат переговоров ОПЕК плюс Россия, плюс Казахстан, Норвегия - кто угодно. В конце концов, реальная возможность регулировать уровень добычи есть у стран Персидского залива, в основном у Саудовской Аравии, Ирака, Ирана, Катара и ОАЭ. Мы все равно в круг не выйдем в силу того, что он и ограничивается этими странами. Россия сейчас к нему присоединилась во многом просто ради информационного шума, затем, чтобы сказать, что мы попытались оказать поддержку росту цен на нефть своим участием в переговорах, хотя на самом деле роль России в этом потенциальном урегулировании уровня добычи нефти как была пассивной, так и остается", - резюмировал Алексей Белогорьев.