Вестник Кавказа

Андрей Сидоров: "Южный Кавказ не является приоритетной темой для администрации Трампа"

Американский сенат одобрил законопроект о расширении санкций против России, Ирана и Северной Кореи. "Закон о противодействии противникам Америки посредством санкций" будет отправлен на подпись президенту Дональду Трампу. В Белом доме говорят, что он поддерживает жесткие рестрикции в отношении Москвы, Тегерана и Пхеньяна. О санкциях и новых геополитических реалиях "Вестнику Кавказа" рассказал заведующий кафедрой международных организаций и мировых политических процессов МГУ им. Ломоносова Андрей Сидоров.

- Как санкции могут повлиять на мировую политику?

- Соединенные Штаты рассматривают себя как лидера. Они вложили большие инвестиции, в том числе в обеспечение безопасности Европы, и хотят получить дивиденды от этих инвестиций. Европа во многом отдала важную сферу обеспечения своей безопасности в руки заокеанской державы. На этом было построено все европейское оборонительное сообщество. С 2010 года, когда распустили Западноевропейский оборонительный союз, все функции перешли НАТО, где главной державой являются США. Еще несколько месяцев назад, до прихода Трампа, было тесное сотрудничество в гуманитарной сфере, говорили об общих ценностях, Обама признавался лидером европейского толка. Но сейчас, когда Трамп по-иному поставил отношения между США и Европой, европейцы оказались в сложном положении. [Канцлер ФРГ Ангела]  Меркель месяц назад говорила о том, что Европе надо искать собственные пути. Но будут ли они искать собственные пути, если все-таки американскому истеблишменту удастся провести импичмент Трампа? Если он наложит вето на законопроект вето, то может быть запущен процесс импичмента. Трамп может уйти, тогда политика вернется на прежние позиции – Трампа сменит [нынешний вице-президент] Майк Пенс, который в большей степени близок к тому истеблишменту, который поддерживал Обаму.

- Санкции направлены также против Ирана…

- Отношения США и Ирана исторически ухудшались еще с конца 1970-х, после иранской революции. Администрация Обамы многое сделала для налаживания отношений, по крайней мере, соглашение по ядерной программе Ирана позитивно должно было сказаться на взаимоотношениях двух стран. Но нынешний президент пришел с убежденностью в том, что это была плохая сделка, а меры, которые были приняты его предшественником по улучшению отношений с Тегераном, ведут к усилению Ирана, активизации Корпуса стражей Исламской революции в Сирии. С точки зрения нынешней администрации США, Иран проводит ту политику, которая не соответствует интересам Соединенных Штатов. Поэтому законопроект о санкциях направлен главным образом против Ирана.

- А что касается санкций в отношении Северной Кореи?

- Северная Корея - традиционный противник США. В ось зла она вошла еще в 2002 году. Сейчас Ким Чен Ын, с точки зрения США, угрожает безопасности США. Об этом свидетельствует последний запуск ракеты средней дальности, которую американцы считают баллистической, то есть создающей угрозу непосредственно территории США, по крайней мере, Аляске. Но военное решение этой проблемы вряд ли возможно, потому что Северная Корея -  сфера ответственности Китая. А американцы сейчас не хотят серьезно ухудшать отношения с КНР.

- Как вы оцениваете роль России, Ирана и Турции в урегулировании сирийского кризиса?

- Россия проводит политику, которая в данном случае отвечает ее интересам в Сирии. Находясь в Сирии, российские ВКС ведут борьбу с терроризмом. Иначе нам пришлось бы это делать на своих границах или даже на своей территории. Любая держава, которая борется с этим злом, вносит позитивный свой вклад. Если бы США по полной участвовали в этой борьбе, то есть не использовали бы различные организации, называя их антиассадовскими коалициями, если бы они продолжали проводить политику четкой борьбы с ИГИЛ (запрещена в России), это бы сыграло стабилизирующую роль.

Иран тоже преследует свои интересы - пытается и выйти из изоляции, усилить свое влияние в Сирии. Это нормально.

Турция пытается стать региональной державой. [Президент страны Реджеп Тайип ] Эрдоган сделал серьезную заявку, желая превратить страну в главную державу на Ближнем Востоке. Эти амбиции иногда заводят Турцию в неверном направлении. Мы все помним о сбитом российском самолете в конце 2015 года, о резком ухудшении взаимоотношений. Никто не исключает, что какие-то подобные инциденты могут повториться. Сейчас Турция собирается закупать наши С-400 "Триумф". Против этого выступают американцы, говоря о том, что стандартизация НАТО, членом которой является Турция, важный компонент союзных отношений. Тем не менее импульсивность в турецкой политике может иметь довольно сложные последствия.

- На ваш взгляд, удалось ли США сформировать политику по Южному Кавказу?

-  Политику формулирует администрация. На пятидневную войну в августе 2008 года США практически никак не отреагировали - никаких санкций, хотя ситуация была похожа, на происходящее на Украине. Но тогда был иной контекст - контекст глобального экономического кризиса, когда американской администрации приходилось заниматься в большей степени внутренними делами. Более того, для борьбы с кризисом необходимо было опираться на внешние силы - отсюда появление G20. Для администрации Обамы Кавказ не был приоритетом, а для администрации Трампа это вообще не вариант. Я не слышал, чтобы они серьезно рассматривали региональные проблемы. В Госдепе есть люди, которые постоянно карабахским конфликтом, но Государственный департамент сейчас дезориентирован, поскольку многие места не заняты, до сих пор за шесть месяцев не смогли сформировать полностью управленческий состав, многие эксперты оттуда ушли. Поэтому Южный Кавказ не является приоритетной темой для администрации Трампа.

19995 просмотров