Как Китай перекраивает Ближний Восток?

Опубликовано: 20:30, 17 июл 2025 (UTC+3 MSK)

Михаил Богданов

Расскажем, как китайская дипломатия создает новую ось влияния на Ближнем Востоке, используя иранский ядерный кризис как полигон для укрепления многополярного мира.

16 июля министр иностранных дел Китая Ван И в ходе переговоров с иранским коллегой Аббасом Аракчи сделал знаковое заявление: Пекин продолжит поддерживать Тегеран в «защите национального суверенитета и сопротивлении силовой политике», одновременно подчеркнув право Ирана на мирное использование атомной энергии.

Почему именно Китай? 4 преимущества

В руках КНР - основные экономические рычаги. Иран зависит от китайских закупок нефти (до 2 млн баррелей в сутки), что делает Пекин ключевым гарантом экономического выживания Тегерана. Как заявила генконсул Израиля в Шанхае Равит Байер: "Иран рухнет, если Китай не будет покупать его нефть". Между ИРИ и Китаем не прерывалось инвестиционное партнерство. 25-летнее соглашение (2021) о вложении $400 млрд в иранскую инфраструктуру в обмен на нефть создало стратегическую взаимозависимость.
На дипломатическом поприще Пекин сохраняет нейтралитет. В отличие от США и ЕС, Китай не присоединялся к санкциям, позиционируя себя как «честного посредника». Это позволило ему в 2023 году выступить организатором восстановления отношений между Ираном и Саудовской Аравией.
Идеологически Пекин и Тегеран смотрят в одном направлении. У них общий нарратив противодействия «гегемонии Запада». Поддержка Вана И «сопротивления запугиванию» – прямой ответ на санкционную политику США.
Сотрудничество двух стран выходит далеко за пределы двустороннего формата – их объединяют институциональные платформы. Членство в ШОС и БРИКС (куда Иран вступил в 2023 году) создает альтернативные США механизмы координации. Саммит «Центральная Азия – Китай» в июне подтвердил курс на экономическую интеграцию без западного участия.

После 12-дневной войны: новая фаза отношений

Военный конфликт между Ираном и Израилем в июне стал тестом на прочность для Пекина. Реакция Китая показала баланс прагматизма и внешнеполитических принципов: поддержка vs осторожность. Китай осудил удары США по иранским ядерным объектам как «нарушение суверенитета», но одновременно призвал Тегеран к диалогу с МАГАТЭ. Встреча Аракчи и Вана И 16 июля подтвердила курс на «всестороннее стратегическое партнерство», включая сотрудничество в энергетике и торговле.

Региональная мозаика: как Китай перекраивает Ближний Восток

Пекин действует по модели «экономика вместо конфликтов», создавая сеть зависимостей.

Центральная Азия воспринимается как альтернатива Ирану. Казахстан стал ключевым нефтяным хабом: Китай инвестирует $3 млрд в строительство АЭС и нефтепроводов, снижая риски от нестабильности в Ормузском проливе. Газовым донором стал Туркменистан: 40% китайского импорта газа идет через ЦА, диверсифицируя энергопотоки.
роль военно-морского коридора отводится Пакистану. Проект CPEC (Китайско-Пакистанский экономический коридор) дает Пекину выход к Аравийскому морю, минуя контролируемые США морские пути
Россия – тактический союзник Китая. Трехсторонние консультации в апреле в Москве по иранской ядерной программе координируют давление на Запад для отмены санкций.

Последствия для миропорядка: к чему ведет стратегия Пекина?

Сейчас в мировой геополитике меняются правила игры. Китай продвигает модель «бездоминирования», где решения принимаются в ШОС или БРИКС, а не в СБ ООН. Мнение Вашингтона Пекин интересует мало, в том числе по иранской теме. США пытаются вовлечь Пекин в переговоры по ядерной сделке, но Китай требует снятия санкций как условия диалога.

Однако в создавшихся реалиях для Ирана, существуют риски. Зависимость от Китая снижает суверенитет Тегерана. Уже сегодня 67% иранского нефтяного экспорта идет в КНР.

Китайская стратегия напоминает игру в го: вместо силовых ходов – постепенное окружение. Поддерживая Иран в «сопротивлении запугиванию», но требуя соблюдения ДНЯО, Пекин укрепляет себя как незаменимого арбитра. Результат уже виден: когда Израиль просит Китай «надавить на Иран», а США ищут посредничества Москвы для диалога с Тегераном, ясно – правила пишет уже не Вашингтон.

Савки высоки: если Иран нарушит ядерные красные линии, то Китай рискует репутацией. Но сегодня Пекин уверен: будущее Ближнего Востока определяется не в Вашингтоне или Брюсселе, а в коридорах ШОС в Тяньцзине и нефтепроводах Казахстана.

Читайте нас в