Вильфрид Фурман: «Находится ли Азербайджан на острие ножа?»

При подготовке и в ходе первых Европейских игр в Баку против Азербайджана велась мощная информационная кампания. В частности, с жесткой резолюцией по поводу ситуации с правами человека выступил германский Бундестаг. Однако, как считает профессор Вильфрид Фурман из Потсдама, дискуссии по спорным вопросам следует вести на политическом уровне и приходить к компромиссу. Подобные резолюции кажутся Фурману вредящими партнерским отношениям. При этом, по мнению профессора, Бундестаг предстает, скорее, ведомой стороной в контексте ведущегося на Западе критического дискурса по поводу Азербайджана, нежели инициатором. Между тем каждому политику в мире ясно, что долгосрочная стабильность общества и его развитие зависят от силы и возможностей общества привлекать к процессу все мнения, идеи и течения. Этими силой и стабильностью обладает Азербайджан, считает профессор. Комментируя в интервью «Вестнику Кавказа» роль западных стран в карабахском урегулировании господин Фурман выразил мнение, что ключ к решению конфликта лежит не только в Москве, но и в Париже с обосновавшейся там армянской диаспорой, и в США с их геополитическими целями и сильным армянским лоббизмом, и в Германии, вовлеченной в групповую позицию Запада и подверженной влиянию христианского фактора на ее политику.

- Господин Фурман, в последний раз мы говорили с вами об Армении. Сегодня же речь пойдет об Азербайджане. Позвольте перейти сразу к сути: насколько верно говорить о наличии в немецких СМИ «антиазербайджанской кампании»?

- Освещение Азербайджана в Германии и некоторых других западных странах меня также очень удивляет. Оно, по большей части, не дифференцированно и негативно по своему содержанию. Ярким примером здесь может послужить статья на целую полосу (!) в авторитетном издании Frankfurter Allgemeine Zeitung от 19 июня этого года на третьей странице под заголовком „Посреди грязного ничто“. Речь в статье идет о Европейских играх, но, по большей части, об Азербайджане. За один лишь подобный заголовок мне становится стыдно. Суть статьи выражена в центральной цитате Джамиля Гасанлы: «Тенденция движется в сторону Северной Кореи».

Да, свобода слова! Но что это за нелепый бред? Принадлежит он перу автора статьи или же редакции? Как журналист, так и редакция оказались абсолютно «резистентными» к предложениям о персональной встрече, предлагаемой информации и т.п. Пытаются ли они подобными статьями кого-то опорочить или уничтожить? Возможно, они хотят дискредитировать Азербайджан, как партнера в деле диверсификации поставок энергии для ЕС, члена различных международных организаций (как, например, Совета Европы) или, в общем, нашего восьмого по значимости партнера, который на недавней конференции «Восточного партнерства» в Риге (21 и 22 мая 2015 года) выдвинул предложение о стратегическом партнерстве. Эта статья, как и другие, демонстрирует предрассудки и упорство в аргументации, достойное лучшего применения.

 Вне зависимости от этого, в любой критике я пытаюсь найти содержащиеся в ней предложения по улучшению ситуации. В конечном счете, критика может также являться и проявлением уважения и беспокойства. Я критикую друзей, поскольку они мне важны, и верю, что они могут показать себя и развиваться лучше. Но эта статья, наряду с другими схожими публикациями, буквально бурлит критицизмом. Кажется, что в ней ставится цель изолирования Азербайджана от, так называемой, западной системы ценностей. И все, что можно было бы возразить, рискует обернуться против тебя. При этом и отсутствие реакции будет интерпретировано в качестве подтверждения публикуемого абсурда. Подобных критиков я, несмотря ни на что, воспринимаю дружелюбно. Ведь им можно предоставить информацию или задать вопросы, к примеру, про защиту персональных данных граждан или дефицит демократии, чтобы помочь увидеть «бревно» в своем глазу.

- Что скрывается за подобными публикациями? Есть мнение, что определенную роль играют и армянские лоббистские организации, имеющие крепкие позиции в западных странах.

- Даже, несмотря на то, что Армения пользуется симпатиями на Западе, будучи христианской страной, а также в свете известного исторического дискурса, я не стал бы преувеличивать ее роль в контексте нашей дискуссии. Более того, думаю, что причины даже шире, чем права человека, о которых я сейчас также скажу.

Думается, мы все – как минимум те из нас, кто молод душой – едины во мнении, что никто не может быть осужден из-за собственного мнения.

На мой взгляд, для каждой страны должны действовать следующие положения. С тем, чтобы не было сомнительных случаев, а также в соответствии с логикой экономики криминалитета, все правовые случаи я бы анализировал открыто и быстро, разбирал и выносил решения. Необходимо обеспечивать прозрачность процессов. Сжатые законодательные сроки также имеют смысл. И на основании исторического опыта политическая независимость также будет эффективно обеспечиваться.

В спорных случаях, к примеру, для защиты прав человека, существуют возможности обратиться в Европейский суд по правам человека, который следует также организовать прозрачно, эффективно и справедливо.

Помимо этого, регулярная всеобщая амнистия позволит обществу дышать более свободно

Но мы в курсе ситуации с правами человека в мире на практике. Есть страны со смертной казнью, с постоянно вспыхивающим расизмом, преследующие т.н. «разоблачителей», которых называют предателями, выдавшими государственные тайны. Есть также и такие страны, в которых целые регионы попросту недоступны для журналистов. Великие страны?

Следовало ли нам посещать игры и чемпионаты, которые там проходили? Конечно – и мы это делали, поскольку это было политически целесообразно. Спортивные мероприятия, равно, как и другие события, можно использовать в собственных политических целях. Но подобное происходит лишь в том случае, если это сознательно допускается международным сообществом.

Спорт открывает возможность для личных встреч между людьми, и также для дискуссий о ценностях. Бойкот ни к чему не приводит.

Важно следить за тем, чтобы человек никогда не становился объектом государственного беспредела, оставаясь всегда лишь субъектом. Именно человек является единственным абсолютным фундаментальным фактором – фактор человеческого достоинства является ключевым и основополагающим. Все остальные права являются более или менее относительными и поддающимися интерпретации.

При этом каждому политику в мире ясно, что долгосрочная стабильность общества и его развитие зависят от силы и возможностей общества привлекать к процессу все мнения, идеи и течения. Этими силой и стабильностью обладает Азербайджан.

И он нуждается в них в связи с латентными угрозами, которые исходят далеко не только из оккупированных территорий. 

- Как вы относитесь к резолюции Бундестага по поводу ситуации с правами человека в Азербайджане?

- Эта резолюция немецкого парламента была предварительно „обезврежена“, и в своем содержании ссылается на отчеты международных организаций, к примеру, Amnesty International или же «Репортеры без границ». Свои формулировки она черпает из них, равно как и из заключений Совета Европы и Европейского парламента, и подчеркивает предположительное ухудшение  ситуации на протяжении нескольких лет.

Я исхожу из того, что дискуссии по спорным вопросам следует вести на политическом уровне и приходить к компромиссу. Подобные резолюции кажутся мне несколько отстраненными для партнерских отношений, и едва ли они помогут делу.

 Мне кажется, что в условиях  надлежащего диалога Бундестаг предстает, скорее, ведомой стороной в контексте ведущегося на Западе критического дискурса по поводу Азербайджана, нежели инициатором.

Надо также учитывать, что статьи, вроде упомянутой выше, отравляют климат двусторонних отношений. Они пишутся людьми, которые, на мой взгляд, не хотят видеть. Они не хотят слышать, а потому ничего и не слышат. Наконец, они не хотят что-либо улучшить и помочь людям, предпочитая лишь указывать пальцем, обвинять и быть судьями.

- Если в Азербайджане существуют определенные проблемы в сфере прав человека, то чем, по-вашему, они обусловлены?

- Тому может быть несколько причин. Во-первых, развитие Азербайджана уже третье десятилетие проходит под знаком необходимости интеграции в общество азербайджанцев, которые были изгнаны армянскими отрядами и советскими войсками из Армении, а также Нагорного Карабаха и семи других оккупированных районов Азербайджана.  Как минимум, с начала украинского кризиса на линии соприкосновения армянских и азербайджанских войск опять крайне неспокойно и умирают люди. Неужели кто-то на самом деле верит, что постоянно кровоточащая рана под названием „Карабах“ с изгнанными оттуда людьми не будет иметь отраженных в законодательстве политических и общественных последствий в такой стране, как Азербайджан, на протяжении своей истории неоднократно подвергавшейся массовым убийствам и геноцидам?

При этом США, Франция, а также и Германия, будучи в Минской группе ОБСЕ давно могли и должны были решить этот конфликт. Ведь они подчеркивают принцип территориальной целостности в случае с Украиной, и, в конце концов, по поводу Нагорного Карабаха есть многочисленные резолюции международных организаций

Очевидно, есть интерес в том, чтобы не разрешать конфликт.

Ключ к его решению лежит не только в Москве, как считают многие. Еще один ключ находится в Париже с обосновавшейся там армянской диаспорой, другой в США с их геополитическими целями и сильным армянским лоббизмом, а также в Германии, вовлеченной в групповую позицию Запада и подверженной влиянию христианского фактора на ее политику. Но, несмотря на это, Азербайджан не применяет оружия, на протяжении десятилетий оказывая доверие праву и международному сообществу! 

 Но есть, как минимум, три другие детерминанты подобного развития. Это, с одной стороны, западные санкции против России и обвал цен на нефть и газ, повлекшие сильные экономические последствия для всего кавказского региона, в том числе, Азербайджан, при одновременном усилении политического давления Запада – в частности, потому, что Азербайджан (на мой взгляд, вполне резонно) не участвует в санкциях против России. Также начались переговоры (вне рамок ВТО и дробящие ее) по созданию TTP, TTIP и TISA, что означает, что предпринимается попытка институционального изолирования всех стран, которые не рассматриваются в качестве надежного лагеря вокруг США. Добавьте сюда еще законы по деятельности НПО. Вероятно, выплески ненависти в СМИ объясняются этой новой биполярной геополитической стратегии.

- Таким образом, у нас четыре или пять возможных причин?

- Обвал цен на нефть и газ в связи с издержками производства нефти привел не только к переносу инвестиций, но также и чувствительным потерям финансовой прибыли в Азербайджане. При этом ситуация с доходами (в том числе и граждан) обостряется украинским кризисом и ситуацией в Греции. Обострение так называемой „греческой трагедии“ связано, в свою очередь, с готовностью Афин содействовать реализации „Турецкого потока“.

Вместо того, чтобы поддерживать усиление общемировых торговых связей, на Западе доминирует геополитическая стратегия, при помощи которой он пытается, руководствуясь агрессивным «вагенбургским» менталитетом осадного положения, гарантированно закрепить собственное экономическое доминирование путем заключения соглашений вроде TTIP и TISA, при этом одновременно усиливая собственную «внутреннюю» торговлю за счет третьих стран. Азербайджан не является торговым партнером в рамках TISA, куда приглашены 50 стран, 28 из которых – члены ЕС. Я твердо убежден, что открытая международная торговля является лучшим путем и гарантом мира и общественных ценностей, включая права человека и гражданское общество.

 - Как вы относитесь к так называемому закону об НПО, который существует также и в других странах, и, очевидно, претит западным требованиям и представлениям? В частности, я говорю о проблемах в деятельности фонда Конрада Аденауэра.

- Мне выпало счастье родиться после войны в западной части северной Германии, и быть фактически социализированным в регионе открытых международных вод. Скажу по-северогермански открыто и прямо: конечно же, в этом вопросе я думаю о ценностях, которые разделяют, в том числе, и страны-члены Совета Европы. Есть значительные претензии к законам об НПО, но претензии также есть и к растущей видео-слежке в западной Европе, и к хранению персональных данных, и к методам работы АНБ и т.п. Все это делается под лозунгом защиты от террора, что спровоцировало лавину дискуссий, а также под именем демократии, противопоставляемой автократиям, как, например, России. Законы по ограничению деятельности НПО, а также сбор и сохранение личных данных граждан и другие инструменты должны защищать т.н. «общественные блага», различные по своей сути, различными путями, при различном восприятии источников опасности, с различной силой превентивности и профилактическим (частично злоупотребляющим) государственным контролем. Запад отклоняет государственную слежку за деятельностью НПО – но, в конце концов, это вопрос диалога и создаваемого в течение времени доверия, которое вновь разрушается посредством негативных кампаний в СМИ. Так, что конфронтация в этой сфере скорее увеличивается, нежели уменьшается.

Но геополитические стратегии, опирающиеся на санкции и селективные институты и договоры, вынуждают мелкие страны делать  выбор (в том числе, военно-политический) между «свободой от западного доминирования» или западным hardcore-membership.

Азербайджан при этом должен также делать выбор «за» или «против» территориальной реинтеграции Нагорного Карабаха.

Но является ли это феноменами и решениями отдельных государств, которые, по случайному совпадению, накладываются друг на друга и вредят Азербайджану? Согласно известному тезису Самуэля Хантингтона сейчас мы находимся в конце третьей т.н. „волне демократизации“ или демократической трансформации с акцентом на гражданские свободы и политические права.

По этому поводу ведется широкая дискуссия, но решающим для меня является то, что западная политика, начиная, где-то с 2000 года, вызывает у множества стран и народов сомнения в более сильном позитивном соотношении между ростом экономики, материального благополучия и стабильности при демократии в противопоставлении к демократической автократии.

- Это, без сомнений, интересное долгосрочное объяснение, но актуальное восприятие и представление Азербайджана в западных СМИ от этого стало не менее обидным.

- Возвращаясь к отмеченной мною выше статье в FAZ, хотелось бы обратить внимание на то, как со ссылкой на мнение Джамиля Гасанлы современный Азербайджан фактически приравнивается к шахскому Ирану времен правления Резы Пехлеви. Но разве кто-либо когда-либо утверждал, что находящийся в плену великодержавных амбиций Азербайджан вооружается со стороны США или является режимом пыток с большим количеством убитых жертв? Достаточно посмотреть на корни Азербайджана, с его образцовой и первой на мусульманском востоке демократией 1918 года, защитой прав этнических и религиозных меньшинств, правом голоса для женщин и т.д. Или же, проведенная в статье параллель между Фарах Диба и первой леди Азербайджана Мехрибан Алиевой в контексте, якобы, бессмысленной растраты средств на музей современного искусства в Баку. Последний представляет собой небольшую и скромную жемчужину для местных жителей, так и крайне рекомендован к посещению туристами. Тем самым, этот музей – инвестиция в рамках необходимой политики экономической диверсификации (ухода от нефтяной зависимости в сторону большего развития туризма, сельского хозяйства и других отраслей).

 Дальше – больше. «В 1978 году иранцы открыли глаза, в 1979 году они свергли шаха», - говорится в статье. Для меня этот пассаж, также базирующийся на цитате Гасанлы, звучит как запрос на революцию. Или даже призыв к ней? К чему привела иранский народ эта революция с ее прилетевшим из Парижа вождем в сопровождении «зеленого» французского политика Кон-Бедита? К меньшим количествам жертвам и свободе? Взят прицел на создание фундаменталистской исламистской республики и уничтожение существующей толерантности между религиями в Азербайджане? Или же, лучше «народные восстания» и беспорядки по типу "майдана"? Или, может, кто-то думает (если вообще в курсе экономики революций) о революции, исходящей из правящей элиты? То есть, расколе между хорошими и плохими богатыми?

- Разве такая позиция в СМИ не соответствует подходам т.н. радикальной оппозиции?

Можно на это смотреть и так. Даже если газета и редакция пытаются скрыть свою позицию за цитатами из интервью, ясно, что тот, кто подобное публикует, сам же эти цитаты отбирает и делает их центральными в статье. Соответственно, он и сам придерживается подобного мнения. О дифференцированном подходе, журналистском исследовании вопроса и т.п. в таком случае можно забыть. Это мнение, которое определяет статью на основании вполне конкретных геополитических мотивов.

Тем самым, оскорбляется целая страна, народ, и одновременно дискредитируются демократия и права человека. На что, однако, СМИ также имеют право. Но это не меняет того факта, что подобные публикации вредят, как Азербайджану, так и  Германии.

 Я отношусь к людям, которые требуют (в Азербайджане, но также частично и Германии) большего долевого участия граждан в ВВП страны, равно как и большего их участия в политических процессах. 

В Азербайджане, в виду его глубоких традиционных и культурных корней, я уверен. Это молодая страна, но следует лишь захотеть посмотреть, чтобы увидеть, как эта страна развилась менее, чем за 30 лет восстановления независимости после 70 лет советского правления, подавления царизмом и т.п

 И, даже если в Frankfurter Allgemeine Zeitung, эту страну хотят видеть в темных тонах, в сохранении своей толерантности оно движется вперед.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram