Вестник Кавказа

Изменятся ли отношения между Ираном и США?

20 июня в Вене был завершен пятый раунд переговоров между “шестеркой” государств-посредников (США, Россия, Великобритания, Германия, Франция, Китай) и Ираном. В результате данного этапа переговоров, стороны смогли достигнуть определенного прогресса в выработке текста соглашения, разработка которого должны быть завершена к 20 июля 2014 года. Заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ Владимир Евсеев и Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России рассказали о возможным последствиях переговоров для распространения ядерного оружия в мировом масштабе, а также об интересах США на Ближнем Востоке.

Заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ Владимир Евсеев, говоря о пятом раунде переговоров Ирана и "шестерки" международных посредников по ядерной программе Тегерана, рассказал о том, как будут складываться в дальнейшем взаимоотношения между США и Ираном.

Владимир Евсеев считает, что договор, завершение выработки которого назначено на 20 июля, не разрешит глобальных проблем, которые стали причиной иранского ядерного кризиса, несмотря на обоюдную готовность сторон искать смягчить отношения: “Нужно понимать, что на самом деле та проблема, которая была, будет просто отодвинута, а ее решение - поручено новому президенту США. По моему мнению, то, что мы имеем сейчас - имитация переговорного процесса. Она обусловлена отсутствием лимита времени у президента Барака Обамы президента Хасана Рухани. Она, конечно, даст позитивный эффект. Но то, из-за чего все это начиналось в 2003 г., базис проблемы был не разрешен, а просто отодвинут по времени – "пусть потомки разрешат эту проблему, потому что сейчас мы ее разрешить не можем. Да, действительно такой подход имеет место, и, наверное, с этим можно согласиться. Здесь есть и позитив, потому что все-таки идет какое-то улучшение отношений".

Говоря о потенциальном значении договора для других стран, Евссев отметил, что он создает важный прецедент: “Ну хорошо, по Ирану так договорились, Ирану разрешили обогащение урана, он взял на себя какие-то обязательства. А что, например, мешает Саудовской Аравии заниматься обогащением урана? Она же тоже может через сто лет построить несколько реакторов и тоже может, гипотетически, использовать их для производства ядерного топлива. Турции тоже, собственно говоря, ничего не мешает заняться обогащением урана. Я не пытаюсь осудить позицию стран, я пытаюсь показать ситуацию, которую мы имеем после подписания этого соглашения. Опять же, есть такие государства, как республика Южная Корея, которая, конечно, нарушала требования МАГАТЭ и является не меньшим нарушителем. Но, посмотрите, ведь ей пока запрещают обогащать уран, но она скажет: "Посмотрите, Ирану разрешили, а чем Южная Корея хуже Ирана? Почему, например, Южная Корея не может создать полный ядерный топливный цикл?" Саудовская Аравия или, например, Турция тоже имеют все основания и могут вполне это сделать. В чем здесь проблема? Проблема в том, что, создавая ядерный топливный цикл, государство подходит к той грани, когда оно может при необходимости принять решение о создании ядерного оружия. В этих условиях, объективно говоря, вероятность того, что это оружие может быть создано, особенно с учетом глубины противостояния, которое мы сейчас наблюдаем, вполне может возникнуть. Поэтому говорить о том, что этот договор может укрепить режим ядерного нераспространения, я бы не стал. Я считаю, что то, что произойдет, наоборот может ускорить процессы, которые сейчас как-то сдерживаются. Посмотрите, на Иран оказывается давление. Оно совершенно законно ослабляется, потому что Иран выполняет все требования, которые ему ставит МАГАТЭ. Но другие государства посмотрят на Иран и скажут: "А почему мы не можем это сделать?". Я могу назвать вам большое количество государств, которые вполне могут пойти по пути Исламской Республики Иран, говоря о том, что оно может создавать через какое-то время какие-то реакторы, а может не создавать, а начинать может именно с программы обогащения урана".

В заключение, эксперт сказал, что считает подписание договора позитивным сдвигом в отношениях между Ираном и Западом, однако призвал не возлагать на это соглашение большие надежды: “Я выступаю с позиции пессимиста, но мне кажется, что если мы будем смотреть на это соглашение как на какое-то соглашение о прорыве или соглашение, которое позволит принципиально изменить ситуацию в мире с ядерным нераспространением, я думаю, это будет неправильно. Речь идет больше об имитации переговорного процесса, которая устраивает обе стороны. Эта имитация обязательно приведет к тому, что спустя какой-то период времени будет очередное ухудшение отношений, очередное обострение. Иран начнут подозревать в том, что он где-то создал какой-то объект, а Иран, может быть, и не создал его, но протокол не действует и проверить это тоже невозможно. А если это будет военная база, например, вблизи Тегерана, то Иран не обязан туда никого пускать. Поэтому даже с этой точки зрения говорить о прорыве в сфере существенного повышения доверия между сторонами тоже не приходится. Поэтому с этой точки зрения, я всячески поддерживаю подписание этого соглашения и считаю, что это шаг вперед. Но говорить о том, что это сможет принципиально изменить ситуацию, а тем более - разрешить иранскую ядерную проблему можно только с натяжкой"

Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России отмечает: "Существует масса способов получить ядерное оружие не опираясь на собственный потенциал, на собственный ресурс. Есть не одна страна, на территории которой это при необходимости можно сделать. Кроме того, известно, что в мире идет тайная торговля ядерными зарядами, и в частности Израиль получил до 350 ядерных зарядов от Соединенных Штатов, часть из которых попала не менее, чем в 20 других стран, в частности имеются ядерные заряды, полученные таким образом через Израиль, на территории Саудовской Аравии.  Поэтому мы живем в двух планах. С одной стороны, есть легальная видимость, с другой - для простого человека, обывателя кажется невозможной, немыслимой даже подоплека того, что происходит на деле.  Вопрос отношений Ирана с Западом также двойственен, потому что эти отношения в закулисном, невидимом плане никогда не прекращались, причем ни с кем, в том числе и с Израилем, такие отношения были всегда, просто естественно, что обе стороны держат их в строжайшем секрете. Тем не менее, время от времени какие-то прорывы в этом плане бывают. Уже два года назад было понятно, что Соединенные Штаты  перемещают акцент своего позитивного внимания с Саудовской Аравии на Иран. Потому что одной из задач Соединенных Штатов в условиях провалившейся Арабской весны на Ближнем Востоке стала поддержка Ирана как региональной сверхдержавы. Но естественно, что Соединенные Штаты, когда делают что-либо, всегда имеют в виду что-либо негативное, деструктивное развитие ситуации, т.е. они заинтересованы в переводе конфронтации, дестабилизации на Ближнем Востоке, на другой, более глубокий, более мощный формат. Сверхзадача – это, конечно же, противостояние и, в конечном счете, война между Тегераном и Эр-Риядом. И вот сейчас мы видим, что идет наступление Исламского Государства Ирака и Леванта на Багдад, причем некоторые деятели из этой организации откровенно озвучивают угрозу в адрес шиитских святынь. Единственной целью такой publicity может быть только провокация Тегерана на введение войск для защиты этих святынь, что собственно уже и делается. Соединенные Штаты, не могут никоим образом оказать влияние на боевиков ИГИЛ. Они резко начинают договариваться и смягчать свою позицию по Ирану с тем, чтобы Иран решил этот вопрос, а Иран решает его путем прямого ввода войск на территорию арабской страны. В случае падения Багдада, понятно, что это будет тяжелейший удар по Асаду, потому что отсекается его канал поддержки и снабжения из Ирана.  То есть Сирия изолируется и после этого положение Асада становится слишком, возможно – фатально, неустойчивым. Тогда рушится так называемая шиитская дуга непосредственно возникает такая вольтова дуга противостояния между Эр-Риядом, как столицы, которая играет роль точки координации арабского пространства и Тегераном, который при заговорщическом  подмигивании Соединенных Штатов выходит в статус альтернативной региональной сверхдержавы. В этом смысле я думаю, что говорить о желании перекрыть кислород развитию военных программ Ирана с точки зрения Запада - лицемерие. Он заинтересован в том, чтобы в случае конфронтации с арабским миром и, в частности, с Саудовской Аравией,  Иран был достаточно оснащен  для того, чтобы эта война была полномасштабной, полноценной, крайне тяжелой, то есть катастрофической для региона".

 

7620 просмотров

Видео

Все видео


реклама

COP29

Баку, Азербайджан

11-22 ноября