Предыстория карабахского конфликта -2

Продолжение. Начало см. http://www.vestikavkaza.ru/analytics/politika/48499.html,
http://www.vestikavkaza.ru/analytics/politika/48637.html

Деятельность Горбачева еще ждет своего «настоящего исследователя». Дай бог, чтобы ждала долго. Но уже можно сказать об одной особенности: чем нерешительнее был этот реформатор в экономической сфере, чем боязливее относился к любым нововведениям, разрушающим замшелую, отжившую систему социально-экономических отношений, чем дольше откладывал принятие любых, более или менее прогрессивных мер, высвобождающих инициативу личности, тем скоропалительней, бездумней и сногсшибательней были его шаги по разрушению национально-государственной конструкции государства. Той самой системы «сдержек и противовесов», на которой оно основывалось.

В этой связи достаточно вспомнить хотя бы авантюру с «уравнением в правах союзных республик с автономиями», что на деле означало появление более 50 союзных республик. Например, одно дело статус и ранг, скажем, Украины в составе союза с 15 союзными республики и совсем другое – ее статус и ранг в союзе, состоящем из полусотни равноправных бенефициаров «союзного пирога».

В случае с Нагорным Карабахом, эта авантюра использовалась на полную мощь. Но раскрутив подобные «новеллы» до предела, первый и последний президент СССР не знал, что делать с процессами, логично возникшими в результате, проявляя абсолютную беспомощность и растерянность.

Авторы фильма «СССР. Крушение» начинают рассказ о национальных выступлениях с трагедии в Сумгаите, а не событий 1986 года в Алма-Ате, у которых также была ярко выраженная националистическая составляющая (казахи выступили против назначения первым секретарем республики русского Геннадия Колбина) и результате которой тоже погибли люди. На совести авторов – пассаж о том, что погромщики в Сумгаите якобы ставили знак равенства между армянами и русскими. Этот нюанс явно высосан из пальца, причем на «геополитическую злобу сегодняшнего дня», что еще раз подтверждает ангажированность всего фильма.

Его авторы обходят стороной ключевые вопросы, очевидно вытекающие даже не при анализе, а простом перечислении фактов. Например: с какой стати полностью подцензурное центральное телевидение вдруг решило сообщить массам о гибели двух азербайджанцев (в том числе 16-летнего подростка) в Аскеранском районе 24 февраля 1988 года, то есть за два дня до трагедии в Сумгаите? И если уж авторы фильма сухо упомянули об этом факте, почему ни слова не сказали о том, что в сумгаитских событиях участвовали азербайджанские беженцы, лишенные крова в процессе аналогичных по сути погромов? Почему ничего не говорится о феномене некоего Эдуарда Григоряна, который, по данным следствия, был одним из активнейших зачинщиков погрома и убийства невинных людей армянской национальности?

И главное: неужели авторы фильма не видят прямой связи между возникновением стихии толпы и упорным нежеланием, либо неспособностью союзного центра найти законный и волевой выход из ситуации, создавшейся после разрушительного прецедента «институционального сепаратизма», то есть абсолютно незаконного решения облсовета НКАО?

В сумгаитской трагедии и возникновении «стихии толпы» виноваты не только и не столько те, кто провокационным решением от 20 февраля 1988 года подорвал основу статус-кво, но и руководство СССР, как минимум проявившее безответственность и своевременно ничего не сделавшее, чтобы продемонстрировать и подтвердить свою роль гаранта существующего баланса интересов.

Результат не заставил себя ждать - начались внесистемные процессы, среди которых погром в Сумгаите был лишь одним из многих. Просто его трагическая специфика давала возможность для успешной и плодотворной пиаркампании в интересах одной из сторон конфликта. Естественно, в ходе любого этно-национального конфликта каждая сторона считает противную исчадием ада, а себя – олицетворением добродетели. Но если трагедия Ходжалы чем-то и отличается от трагедии в Сумгаите, то лишь наличием и участием официальных и легитимных государственных институтов (в данном случае регулярной армии) в насилии над мирным населением, чего во втором случае не было и быть не могло – там действовала слепая стихия толпы.

Грузинский политолог Вахтанг Муджири сказал в беседе со мной, что события в Сумгаите ни в коем случае нельзя рассматривать в отрыве от общего контекста того, что в те времена творилось вокруг Нагорного Карабаха. В том числе в Армении и Азербайджане. «Я много читал по этому поводу. Ничем кроме злонамеренности не могу объяснить, что приглушается, либо вообще ничего не говорится о трагедии, например в Кафанском районе, где происходили ужасные вещи, начиная с 22 февраля 1988 года. А почему оставляют вне контекста непреложный и доказанный факт убийства двух азербайджанцев за несколько дней до погромов в Сумгаите?», - задает риторические вопросы эксперт.

Действительно, события в Кафанском районе, откуда еще в ноябре 1987 года выдавили (избив и покалечив) сотни азербайджанцев, почему-то замаливаются не только в контексте трагедии в Сумгаите, но и армяно-азербайджанского конфликта в целом. А ведь это были не только трагические события, оставившие без крова и унизившие ни в чем не повинных людей (в данном случае азербайджанцев), но стали весьма примечательным, многоплановым симптомом.
Окончание следует