"Высшая мера наказания в виде смертной казни применяется в США, Китае и некоторых других странах. Разве это оказывает там какое- либо воздействие на уровень преступности? Систему наказания в Пакистане, Ираке, Афганистане нельзя назвать слабой, а теракты совершаются ежедневно и, к сожалению, уносят сотни и тысячи человеческих жизней", – отметил Р. Кадыров.
"О необходимости комплексного подхода к проблеме свидетельствует опыт тех стран, где нет смертной казни и преступность на самом низком уровне. Дания, в которой не применяют высшую меру, по количеству умышленных убийств отстает в десятки и десятки раз от тех стран, которые выносят смертные приговоры", – добавил он. "Террорист не боится смерти. Он внушил себе, что смерть, наоборот, высшее благо. Можно ли его остановить угрозой смертной казни? Конечно, нет. Для него наказание – пожизненное лишение свободы, чтобы он считал долгие дни в одиночной бетонной камере, никого не видел, не слышал, не общался, чтобы он, находясь на холодных нарах, днем и ночью мечтал о приближении смерти, а ему не позволяли уйти из жизни", – подчеркнул президент Чечни.
По его словам, рекомендации по мерам наказания необходимо выработать совместно ученым, социологам, психологам и политикам, представителям спецслужб и судебных систем ведущих мировых держав. "Наказание для человека, совершающего теракт, должно быть самым жестким, жестоким и жесточайшим. Ни о каком гуманном отношении к нему не может быть и речи. А расстрел его избавляет от такого наказания, поэтому местом пребывания таких людей должна быть колония, в которой они должны находиться пожизненно, круглые сутки, мечтая о наступлении скорого конца", – заключил Р. Кадыров.
Конституционный суд рассмотрит обсуждение дальнейшей судьбы моратория на смертную 9 ноября. По существующим законам, запрет на расстрельные приговоры действует в России до тех пор, пока суды присяжных не появятся по всей стране. Единственным регионом, где они до сих пор не существовали, была Чечня. Однако с 1 января 2010 года эту практику введут и там. Таким образом, де-юре действие моратория Конституционного суда прекращается.