Максим Шевченко: «Источником терроризма остается криминально-бандитская деятельность части элиты»

В Грозном прошло выездное заседание Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека с участием главы Чечни Рамзана Кадырова. Ситуацию с правами человека на Северном Кавказе глава Чечни, вице-премьеры региональных правительств, представители НКО и руководители местных силовых структур обсуждали почти целый день. Своим впечатлениями о встрече с «Вестником Кавказа» поделился член Совета, журналист Максим Шевченко.

- К каким выводам пришел Совет после встречи в Грозном?

- Выводов пока никаких нет от Совета в целом, я могу поделиться только своими впечатлениями и выводами.
Мне кажется, что эта встреча была конструктивной и очень полезной. Между Рамзаном Кадыровым и правозащитниками достаточно долго сохранялось напряжение, и это прорыв той «блокады», в которой долгое время находилась Чеченская Республика. Был прямой диалог. Многие члены совета были в Чечне впервые за долгое время, и в их памяти сохранился образ республики, разрушенной бомбами и снарядами, поэтому увиденное в Грозном произвело на них колоссальное впечатление.
Рамзан Кадыров был очень откровенен в разговорах, он давал свои личные оценки правозащитной деятельности. Он посвятил часа четыре заседанию, при всей его занятости это все-таки проявление огромного уважения к Совету по правам человека и его председателю Михаилу Федотову.
Да, Кадыров подвергал критике правозащитную деятельность вообще. Он показывал, что не очень понимает, что такое правозащита. К примеру, он говорил: "Я защищаю права людей. Я строю больницы, дороги, школы, борюсь с терроризмом. А чем занимаетесь вы?". Он высказал мнение, что правозащитники не должны получать зарплаты, а защищать свои права надо параллельно со своей основной работой. Он выразил сомнение, что правозащита может быть основным типом деятельности. Потому что есть адвокаты, есть журналисты, а правозащитники - кто такие?
Несмотря на эти лирические отступления, был очень важный коллективный диалог, решался сразу ряд вопросов.

- А вы лично о чем говорили на встрече?

- С утра мы получили известия о смерти нашего коллеги, журналиста Ахмеднаби Ахмеднабиева, всеми любимого. По крайней мере, я его неплохо знал. Прямо скажем, в ушах до сих пор его голос стоит. По телефону мы постоянно разговаривали. Мое выступление было первым. И оно, конечно, было под впечатлением от смерти Ахмеднаби. Но основные тезисы были такие, что в Дагестане полный произвол, государство не гарантирует безопасность журналистов. Ахмеднаби – семнадцатый журналист, убитый с 1992 года. Практически никакие убийства не расследованы, а там, где есть расследования - общественность не удовлетворена итогами, потому что заказчики не названы, называют каких-то "стрелочников", каких-то подозреваемых, как правило, мертвых. Трудно поверить, что Хаджимурата Камалова убили те, кто в последнее время, благодаря усилиям журналистов, начал фигурировать в открытой печати. Очевидно, что заказчики Камалова совсем иные. Все это говорилось в лицо Ченчику (начальнику Главного управления МВД России по СКФО Сергею Ченчику, - прим. ред.) .
И он, что крайне неожиданно, выступил достаточно конструктивно, в отличие от своей обычной манеры, когда он обвиняет журналистов и правозащитников в пособничестве террористам, к чему он и перешел во второй части заседания в присутствии Кадырова. Он стал говорить о том, что расследуются убийства, что вышли на след Камалова, что очень трудно расследовать подлинных заказчиков. Зато когда убивают следователя Следственного комитета, такой тоже был диалог, найти их почему-то легко, можно прислать за могущественным человеком вертолет...
Прозвучали и такие слова со стороны журналистов, и я был в их числе, что журналисты, как мусор. Их можно легко убивать, ведь никто никогда не расследует смерть журналистов, потому что вы их ненавидите. Написаны чудовищные, оскорбительные вещи о смерти Ахмеднаби Ахмеднабиева, что, кстати, доказывает, что это делают не дагестанцы. Потому что это было сделано еще до того, как была произнесена заупокойная молитва. Они просто не могут называться дагестанцами. По их заявлению, это сделали ваххабиты. А хотелось бы более адекватной позиции силовых структур.
Но, кстати, мы отметили, что позиция Следственного комитета СКФО сильно отличается от позиции таких же структур внутри региона. В частности, в Дагестане вообще никто не верит в возможность какого-либо справедливого расследования внутри республики, потому что всякое дело, выходящее на представителей местной элиты, будет закрыто. Рамазан Абдулатипов борется с этим и, надеюсь, рано или поздно сломает эту систему.

- С какими основными вызовами сталкивается сегодня, по-вашему, гражданское общество на Северном Кавказе?

- По прежнему криминализиция политической и экономической жизни остается главной угрозой не только для журналистов, но для всех честных граждан, которые хотят жить в согласии с Конституцией РФ. Также считаю, что криминально-бандитская деятельность части элиты в некоторых регионах Северного Кавказа является главными источниками терроризма. Уже в ходе дела по Амирову (задержанный правоохранительными органами экс-мэр Махачкалы Саид Амиров, - прим. ред.) мы выясняем, что представители достаточно высокопоставленной части дагестанской элиты заказывали убийства друг друга, по крайней мере такие намеки пробрасываются. Наконец-то в Дагестане дошло и до официальных властей, что именно криминализованная элита является главным спонсором терроризма, а не загадочная Аль-Каида или Саудовская Аравия.
Интересно, кстати, что так же Чеченская республика демонстрирует сегодня наглядный пример экономического роста, социального развития, заботы власти о подрастающем поколении, наверно, есть и элементы борьбы с терроризмом. Это республика, которая пережила жесточайший террор. Зашла речь о без вести пропавших. Глава республики сказал, что без вести пропавших на территории республики Чечни насчитываются тысячи. Об их судьбе ничего не возможно узнать, потому что федеральные органы не отвечают на запросы в чеченских следственных структур, когда те пытаются найти людей или хотя бы останки людей, которые были без суда и следствия вывезены с территории республики и были то ли расстелены, то ли замучены, то ли сожжены. В Российской Федерации есть регион, где ни по военным преступлениям, ни по преступлениям против личности в полном объеме суд, законные органы нашего государства не дали никаких оценки.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram