Александр Рар: «Россия сдвигает ориентир в сторону прагматического сотрудничества с Азербайджаном»

Визит президента России Владимира Путина в Азербайджан вызвал много суждений о новых веяниях российской политики на Кавказе, новых тенденциях, получивших свое продолжение в конкретных соглашениях, подписанных в Баку. Две соседние и дружеские страны подтвердили свой курс на стратегическое партнерство, предусматривающее обязательное согласование интересов друг друга, в том числе и на внешних площадках. О том, как могут выглядеть контуры новой российской политики в регионе "Вестнику Кавказа" рассказал независимый эксперт, научный директор Германо-российского форума Александр Рар.

- Александр Глебович, как бы вы оценили перспективы азербайджано-российского энергетического сотрудничества в контексте энергетической безопасности Европы? В частности, в СМИ активно муссируются слухи о возможности приобретения "Роснефтью" долей в проектах TAP и TANAP...

- Во-первых, я думаю, что "Роснефть" уже остановить очень сложно. Это компания, которая стремительно растет в России, сейчас стратегически нацелена на завоевание своей доли, не только ниши, но своей большой доли в большом газовом бизнесе. Не только в России, но и за пределами России, поэтому логично, что такая компания, которая имеет, кстати, самые тесные стратегические формы сотрудничества с Exxon, с BP, будет сейчас стремиться получить для себя стратегические направления действия и в газовом секторе. Поддержка правительства у "Роснефти", по-моему, очень большая, и в ближайшие годы эта компания будет определять вектор направления во всей энергетической политике России.

Мне кажется, что если "Роснефть" действительно объединится с SOCAR (Госнефтекомпания Азербайджана – прим. ВК) в том или ином направлении, в построении труб или, может быть, в виде доли в прокачке газа - я не исключаю, что "Роснефть" сама заинтересована в том, чтобы начать добычу газу на Северной части Каспийского моря - то это приведет к действительно масштабному стратегическому сотрудничеству.

Россия всегда стремилась к такому сотрудничеству. Впрочем, кое-что изменилось. В предыдущие годы, можно сказать в последние 20 лет, Россия старалась не допустить ломки своей транспортной монополии. "Газпром" старался это запретить и не пускать постсоветские государства в свободное плавание, т.е. дать им возможность строить самим или же участвовать в альтернативных транзитных и транспортных путях в обход России. Но в этой большой игре Россия не смогла поддержать свою политику. И пришлось соглашаться с тем, что и Туркменистан, и Казахстан, которых раньше можно было как-то сдерживать в этом отношении, тоже провели свои трубы в Китай, и теперь составляют там России очень серьезную конкуренцию. Азербайджан также начинает составлять России серьезную конкуренцию, конечно, и особенно "Южному потоку" на европейских рынках. И поэтому, мне кажется, что это правильное развитие.

Если уж не "Газпром", который имеет свои планы, то такая компания как "Роснефть" будет искать с соперниками какой-то общий язык и пытаться войти в этот бизнес. Мне кажется, если это произойдет, у нас будет меньше геополитики и больше экономического сотрудничества, больше экономической выгоды. Уже Россия перестанет думать геополитически, кого-то пускать, кого-то не пускать, где-то кому-то запрещать строить в обход трубы и с кем-то там сотрудничать. А здесь, в принципе, Россия идет в проект, который уже есть и без нее реализуется с тем, чтобы дать капитал и зарабатывать на этом деньги. Я думаю, что это разумный ход, если он состоится.

- Какие ожидания вы связываете с визитом Владимира Путина в Азербайджан, учитывая, что некоторое время назад многие эксперты говорили о некоторой паузе и даже определенном похолодании в отношениях между двумя странами?

- Я бы не сказал, что отношения России с Азербайджаном сильно были испорчены. Есть одна проблема. Я думаю, она лежит не столько в газовой области. У Азербайджана свои появились союзники в лице мощной региональной державы Турции, у него свои связи и с Израилем, и США – это все российские дипломаты, я думаю, хорошо понимают. Проблема, которая всегда где-то существует, это союзничество России с Арменией. Но я, с другой стороны, не думаю, что Россия в этих союзнических отношениях, военных союзнических отношениях с Арменией
выступает автоматически против интересов Азербайджана. Я этого не замечал.

Россия всегда стремилась поддерживать с Азербайджаном хорошие, деловые, даже тесные отношения. И мне кажется, что для России то, что произошло за последние месяцы и недели, а именно отказ Азербайджана в основном вместе с Турцией строить "Набукко", и решение строить TAP, это лучший из всех, конечно, не идеальный, но лучший из вариантов для России. Если бы присутствие ЕС и потом, может быть, американцев было бы доминирующее на Кавказе через, скажем, более крупные западные трубы, как "Набукко", России это бы мешало. Сейчас Азербайджан и Турция фактически региональные державы, и страны, которые и так сидят на этих ресурсах, а Турция по географическому расположению является транзитным коридором в Европу. С тем, что они строят и будут контролировать потоки газа по альтернативным путям в обход России в Европу, с этим Россия может смириться и пережить.

Я думаю, что визит Путина в этом отношении будет нацелен на то, чтобы договориться о совместных формах работы и включение "Роснефти" в этот новый консорциум является для меня свидетельством намерения России здесь отключиться от чисто геополитических настроений и сдвинуть ориентир в сторону очень прагматического сотрудничества.

- Вы затронули тему армяно-российского сотрудничества. В этом контексте возникает вопрос о парафировании Арменией ассоциативного соглашения с ЕС и одновременной перспективой вступления Армении в Таможенный Союз. Как вам кажется, насколько совместимы эти две перспективы друг с другом, и каков ваш прогноз на дальнейшее развитие событий?

- Я говорил о том, что в отношении Кавказа и Азербайджана Россия хочет уменьшить долю геополитики, вернуться к более прагматичному экономическому сотрудничеству. Вы затронули опять вопрос чистой геополитики. Мне кажется, что ассоциированный статус, который сейчас предлагается, кстати, и Украине, и Молдавии, и Армении со стороны ЕС, свидетельствует также о геополитическом мышлении самого ЕС, который боится, что Россия, окрепшая за последние 12 лет путинского правления, затеяла восстановить некое подобие Российской Империи. Об этом говорила госпожа Клинтон, об этом говорят другие политики на Западе. Этот процесс вызывает наибольшее беспокойство во всей политике безопасности Европы. Поэтому Запад будет и дальше предлагать, в том числе и Армении, ассоциированный статус.

Но есть загвоздка и там, и сям. Во-первых, мне кажется, что поскольку здесь есть темы геополитики, можно договориться. Та же Армения и Украина могут договориться о том, чтобы иметь ассоциированный статус и с Западом, и с Востоком. С ЕС, что для них, конечно, выгодно, потому что через Европейский Союз и в Армению, и в Украину придут правовые нормы Европы и правовой порядок. Это защита от коррупции, это более чистая конкуренция, правовая система укрепится, и поэтому этим странам очень выгодно, особенно бизнесу в этих странах, обезопасить свою деятельность, накопленные капиталы с помощью укрепления правовой системы.

С другой стороны, это тоже факт, что армянские или украинские продукты в большинстве случаев не конкурентоспособны на европейских рынках, и обеим странам нужен, конечно, и российский рынок. СНГ почти не существует, но будет все равно Евразийский союз. И там есть очень большие возможности для этих продуктов, они там более конкурентоспособны. Поэтому закрывать пути для своего бизнеса, армянского например, на российский рынок тоже невозможно. Потому нужно найти способ добиться получения ассоциированного статуса и там, и здесь.

Я думаю, что теоретически это возможно, если и там, и здесь, то есть в ЕС и в Евразийском союзе будут очень четко и очень строго действовать правила ВТО, что это будет главенствующее право, и нормы будут в Евразийском союзе все больше и больше похоже на европейские. Это сложная экономическая и правовая работа, которую нужно проделать, и для этого нужна политическая воля. Я думаю, что это идеальный путь. Думаю, что, в конце концов, мы пойдем по этому пути. Поэтому выход для Армении сейчас – просто умно, хитро, трезво и прагматически сыграть и получить для себя этот статус и на Востоке, и на Западе.

Но для Армении и Украины есть определенные проблемы получения статуса Запада. Как мы все знаем, у Украины это Тимошенко, которая сидит в тюрьме. Западу очень мозолит глаза тот факт, что глава оппозиции находится в тюрьме, и поэтому к Украине существует больше недоверия, и еще вопрос, будет ли с ней подписано соглашение. В случае с Арменией мне кажется, что никакого ассоциированного статуса подписано не будет, если Армения не согласится открыть границы с Турцией, во всяком случае, не пойдет на либерализацию границы и торговли с Турцией. А как мы знаем, у Армении здесь своя идеология, свой очень серьезный вопрос, вопрос геноцида, и требования некоего покаяния со стороны Турции, которое Турция, конечно, приносить не будет.

Это все-таки существенные проблемы, существенные барьеры, которые постоянно тормозят этот процесс и создают ситуацию, когда мы постоянно находимся в status quo, уже второе десятилетие, без существенных изменений.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram