Нани, которая поет гораздо лучше других

Ни музыкального слуха, ни голоса у меня нет. Думаю, отсутствие этих качеств я добросовестно унаследовал у своего отца. Он тоже никогда не считал себя музыкальным человеком. Но вкус в более широком смысле - художественный - все-таки ему присущ. Это обстоятельство позволяет отцу недурно разбираться и в музыке. Часто он слушает великих певцов, а в пору своей молодости записывал их прямо с черно-белого телевизора на огромный магнитофон при помощи выносного микрофона на подставке. Поневоле формировались и мои музыкальные пристрастия. Я еще и в школу не ходил, когда впервые услышал на магнитофоне этот волшебный женский голос: "Отвори потихоньку калитку..." и дополняющие его переливы фортепианных звуков.

Символами своего детства считаю следующие: футбольный мяч, чаще резиновый, а по большим праздникам и кожаный, книги Фенимора Купера, Майн Рида, телевизионных кумиров из мира спорта, кино и эстрады. В голове формирующегося человека умещались Лев Яшин и Андрей Миронов, Олег Блохин и Муслим Магомаев, Юрий Никулин и сосед по дому, футболист орджоникидзевского "Спартака" Юрий Абаев. Но особое место в моей детской душе благодаря любительским магнитофонным записям отца заняла Нани Брегвадзе. Притом, что у меня никогда не было женщин-кумиров - ни в литературе, ни в театре, ни в спорте, ни на эстраде, ни в школе.

Грузинскую певицу Нани Брегвадзе мой отец боготворил. И так получилось, что одни из самых важных в своей жизни слов он услышал в свои семьдесят лет именно от нее. Это были слова не из песни, эта была фраза Нани Брегвадзе о нем, ему, можно сказать, адресованная. Притом, что Нани Брегвадзе никогда не видела его в жизни. И такое подчас бывает...

Давно мне хотелось пригласить Брегвадзе в свою радиопрограмму. Планы помогла осуществить корреспондент грузинского телевидения в Москве Русудан Никурадзе. Она позвонила, когда мы с женой выбирали продукты в супермакете. Как раз копошились в кондитерских изделиях. Русудан сообщила, что Брегвадзе отыскала время для визита на радио. Об этом я рассказал жене:

- Завтра придет на радио Брегвадзе. Давай, купим для нее какие-нибудь хорошие и дорогие конфеты.

- Дорогие - это не всегда хорошие, - поправила меня жена. - Можно купить самый изысканный шоколад, но, как знать, вдруг она любит ириски? Мне, почему-то, кажется, что ей больше понравятся обычные ириски.

Я так не считал. Мы купили очень дорогую коробку шоколадных конфет. Сладости я приношу в гостевую комнату радио, после записи, когда мы переходим к чаепитию. Обычно я покупаю для угощения гостя пирожные, шоколадки, иногда халву или пахлаву, различные сладкие смеси. Ирисок не приносил ни разу, так что решил и на этот раз не экспериментировать.

Нани Брегвадзе приехала на час раньше запланированного времени, что для кавказского человека, тем более, женщины не характерно. Оказалось, что к нам она направилась прямо с какой-то встречи-концерта в одном из научных столичных учреждений. Опасаясь застрять в дорожной пробке, она не рискнула ехать домой. Поужинав в кафе-подвальчике нашего здания, Нани поднялась на этаж, и сразу же завела разговор с первыми встречными. Ими оказались секратари-референты радио Людмила Сергеевна и Татьяна Павловна.

- Я так хорошо отдохнула в вашем подвальчике, попила чаю, попробовала салатики... Только зачем он за меня заплатил... Как мне неудобно, - сказала Нани, показывая головой в мою сторону.

- Нани, посидите с нами!..

- Спасибо, дорогие мои...

Казалось, что эти женщины знакомы всю жизнь, хотя я точно знал, что они виделись впервые. Нани стала рассказывать собеседницам про прошедшую встречу с какими-то академиками, незаметно перешла на предстоящую поездку в Петербург. Секретари-референты рассказать в ответ ничего не успели - Брегвадзе позвали в студию.

Наша беседа длилась около часа. Но поскольку Нани задала тон еще на пороге бюро, лучше всего она сказала, как мне представляется не о музыке, не о своем творческом пути, а о личном, об отношении к дому, Грузии. Потому привожу лишь отдельные фрагменты из ее рассказа.

"...О популярности я никогда не думала, не было у меня задачи во что бы то ни стало стать популярной или любимой. Все это само пришло. Я всегда спокойно жила и продолжаю так же жить. И обязательно у нас с Россией отношения наладятся. Потому что очень многие выдающиеся люди культуры, науки связаны друг с другом. Но какой большой дискомфорт для меня, когда я переезжаю границу. Я живу в Москве из-за внука, который здесь учится. И вот я иду в российское посольство Грузии. Они меня очень хорошо встречают и даже не берут денег за визу. Но сейчас мне сказали, что многократную визу уже не дают, только на три месяца. Это страшно, это мое горе. Почему так должно быть?"

"...Я собственница, кстати, я должна иметь свой дом, свой балкон, свое небо, свою землю. А когда я в чужом городе, все равно, как бы ты не чувствовал себя: хорошая квартира, дача, машина... Все равно тебя тянет на свою землю. Когда не стало моей матери, мне было так плохо, что я год не могла петь. У моей дочери трое детей, два мальчика и девочка. В 25 лет она осталась вдовой с двумя сыновьями. Появился умница, хороший человек. Он забрал ее с детьми. И родилась наша очаровательная девочка, ей сейчас уже исполнилось одиннадцать, она похожа на меня. Я нахожу очень много в ней своих каких-то качеств, она прекрасно поет. Посмотрим, заранее нельзя ничего говорить. В свое время я даже сама не знала, что буду петь. Представляете, Бог направил меня на правильный путь, и я всегда надеюсь на Бога. Когда я не в силах решить проблему сама, говорю: ничего, я подожду, потому что мне Бог подскажет. И это происходит..."

"...Никогда не надо делать плохого людям, потому что это обязательно возвратится. Не случайно говорят "возмездие". Надо бояться делать плохое. Делай хорошее, и тебе будет хорошо, и другим. Но это слова, на деле, видимо, нелегко им следовать. Я хочу пожелать своему народу спокойствия, не падать духом и только надеяться на хорошее. Я их очень люблю, я свой народ не променяю ни на какой в мире. Каким бы они ни был, это все равно это мое..."

После студийной беседы, Брегвадзе еще долго не отпускали из бюро. В гостевой комнате собралось несколько женщин. Я выставил чай, конфеты, печенье. Бегал на кухню заваривать кофе. В приватной беседе не участвовал, и, может быть, поэтому сам неожиданно попал в разговор между Нани и Русудан. Передаю этот фрагмент беседы со слов Русудан Никурадзе.

- В столь молодом возрасте не часто встретишь воспитанного человека, - сказала Нани Брегвадзе. - Видимо, такое воспитание заложили его родители. Кто они, Русудан? Если ты их знаешь, передавая от меня поклон и слова благодарности. Видимо, они хорошие люди...

Слышал бы эти слова мой отец! Из уст великой Нани Брегвадзе! Мог ли он в свое время мечтать о таком отзыве, записывая романсы с черно-белого телевизора на огромный магнитофон.
Но не только этой фразой удивила меня в тот вечер Нани Брегвадзе. Прощаясь, я обратил ее внимание:

- Нани, возле вас стояла коробка конфет, из которой Вы не взяли ни одной штучки. Вы не любите сладкого?

- Что вы, дорогой. Я сладкоежка еще какая. Только, представляете, странный у меня вкус - не люблю шоколада. Всю жизнь объедалась, знаешь чем?

- Чем, Нани?

- Обычными ирисками...

Мне повезло на встречи с уникальными женщинами - и с той, которая божественно поет, и с той, которая угадывает людские вкусы на расстоянии.