Абхазия: кризис из пробирки -1

Очередной курортный сезон в Абхазии начался непривычно рано. Еще месяц назад, въезжая в республику, можно было встретить на пограничной реке Псоу большие группы российских туристов, переходящих границу уже в обратном направлении. Только с 1 по 6 мая российско-абхазскую границу пересекли в обоих направлениях 120 тыс. человек (число, равное половине населения Абхазии). И главной заботой для правительства республики в 2013 году остается проведение курортного сезона. Госкомитет по курортам и туризму предсказывает увеличение потока на 25%, и хотя новые гостиницы в Абхазии не строятся такими темпами, резервы частного сектора очень велики. Возможностей приятно провести время в республике все больше – особенно в этом году, после необыкновенно теплой зимы.

В глазах туристов Абхазия по-прежнему представляет собой странное зрелище: повсюду руины частных домов и многоэтажных зданий соседствуют с большими стройками, на которых кипит работа, разбитые дороги чередуются с отличными трассами… Однако эта картина как нельзя лучше иллюстрирует эволюцию, которую претерпевает Абхазия: от затянувшейся послевоенной разрухи – к экономической самостоятельности, к цивилизованной жизни.

На протяжении многих послевоенных лет республика так резко контрастировала с соседним Краснодарским краем, что даже в период «лихих девяностых» Россия из Абхазии представлялась подобием Швеции либо Франции. Сегодня Абхазия делает рывок, но не гонится за «тайваньским чудом» с целью добиться баснословного процветания в ближайшие годы. Уровень жизни рядового человека повышается медленно, но годы послевоенного непризнания научили людей ждать, а политические потрясения научили дорожить тем уровнем стабильности, который существует в настоящее время. В 2011–2012 годы выборы трех уровней (муниципальные, парламентские, президентские) решили вопрос о власти. Российская помощь предоставляется главным образом на безвозмездной основе; российская армия и флот обезопасили республику от любой агрессии. Так что серьезный кризис без какого-либо мощного толчка сегодня и представить трудно.

Однако Абхазия (впрочем, не только Абхазия) попадает в новостные ленты чаще всего в связи с экстраординарными событиями, которые стороннему наблюдателю немудрено принять за повседневность. Столкновения политических партий и разного рода мини-кризисы то и дело преподносятся как свидетельство перманентной нестабильности в республике, а стало быть – как доказательство ошибочной политики Москвы на южном направлении. Это, конечно, неверно. Российские аналитики пытаются разобраться в происходящем, но они рассматривают события, пользуясь традиционными трафаретами, тогда как внутренняя жизнь в Абхазии всегда была очень сложной. И в первую очередь следует отличать реальный кризис от искусственного кризиса – образно выражаясь, выращенного в пробирке.

Ставка президента и правительства Абхазии – продемонстрировать, что руководство способно справиться со всеми проблемами, довести до победного завершения многочисленные стройки, обеспечить туристам нормальный отдых, защиту и безопасность. Ставка оппозиции – показать, что все наоборот. Документы, которые оппозиция публикует в абхазских газетах и интернете, составлены в драматических тонах. «Абхазия в настоящее время переживает глубокий кризис. Об этом свидетельствует неуклонно развивающийся процесс деградации экономики, резкое социальное расслоение общества, рост преступности, коррупции, наркомании, демографический спад, угрожающий самому существованию нашего народа», – говорится в обращении лидера радикальной оппозиции Рауля Хаджимба к участникам митинга 11 марта. «Мы не хотим дальнейшей дестабилизации в стране и поэтому предлагаем власти одуматься и услышать наши требования».

Парадокс заключается в том, что еще никогда Республика Абхазия со дня своего основания не переживала такого подъема, но оценить его могут только жители республики; в глазах посторонних одни лишь многочисленные развалины двадцатилетней давности могут стать свидетельством депрессии, которой на самом деле нет.

Попытку весеннего наступления оппозиции президент без труда пресек, и единственным действием Александра Анкваба, которое можно считать последствием этих событий, стало назначение 30 апреля депутата Беслана Эшба на пост вице-премьера. Традиционно в абхазском кабинете министров присутствуют три вице-премьера; должность четвертого вице-премьера не раз оставалась вакантной. В последний раз этот пост занимал лидер партии «Единая Абхазия» Даур Тарба, ушедший в отставку в марте 2011 года. 45-летний Эшба на президентских выборах 2011 года был одним из руководителей предвыборного штаба Сергея Шамба (по матери тоже принадлежащего к дворянскому роду Эшба – одному из самых влиятельных в республике в советский период). В 2012 году Беслан Эшба прошел в парламент по одному из сухумских округов, теперь же сложил депутатские полномочия, чтобы войти в правительство Леонида Лакербая. Несмотря на столь успешную карьеру, Эшба не отличается политическими амбициями и, очевидно, готов работать в команде президента, а не требовать ее разгона. Вероятно, это и послужило основным аргументом при его назначении.
Продолжение следует