Ингушское будущее российского балета

В рамках проекта «Будущее российского балета» в течение нескольких месяцев на базе государственного ансамбля народного танца «Ингушетия» проходил конкурсный отбор 9-11-летних танцоров для обучения в Санкт-Петербурге по специальности «артист балета». Преподаватель Российской академии русского балета им. А.Я. Вагановой Татьяна Черкашина отобрала двух мальчиков – Адама Алиева и Ису Балкоева.

Академия Русского балета имени А.Я.Вагановой, будут учиться танцоры из Ингушетии, открылась с 1738 году по инициативе французского балетмейстера и педагога Жана Батиста Ланде. Некоторые несведущие в высоком искусстве полагают, что в балет идут лишь рафинированные юноши, а суровые горцы от подмостков далеки. Но балет это изнурительный труд, без феноменальной выносливости здесь не обойтись. Великий танцовщик Махмуд Эсамбаев в 1944-1956 годах был солистом Киргизского театра оперы и балета в городе Фрунзе (Бишкек), где исполнял главные партии в балетах «Лебединое озеро», «Бахчисарайский фонтан», «Спящая красавица». Заслуженный артист РФ Муса Оздоев стал лауреатом Парижского международного конкурса джазового, современного и классического танца им. А. Волинина. Первый ингушский артист балета и хореограф в 1968 году поступил в хореографическое училище при Большом театре, был ведущим солистом в театрах оперы и балета в Кишиневе, Баку и Перми, с отличием закончил ГИТИС. Сейчас Оздоев - художественный руководитель Дагестанского театра оперы и балета. Он поставил балеты, которые стали заметным явлением в культурной жизни России, - «Горянка», «Имам Шамиль», «Энигма», «Чарли – великий маг».

«Балет в России, в Москве и Ленинграде, живет уже более 200 лет. А Кавказу его начали прививать только в советское время. В столицах, прежде всего, в Баку, Тбилиси. И все! А на Северном Кавказе балетного искусства не было. Были во Владикавказе и Нальчике музыкальные театры, которые сейчас на грани вымирания, - говорит Оздоев. – Еще пять лет назад всем казалось дико, как это их девушки в балете. Их поднимают, их обнимают. Но понемногу к зрителю приходит понимание того, что это в театре, это нормально. Некоторые представители масс-медиа рисуют Северный Кавказ как людей, бегающих по лесам, которым больше делать нечего, кроме как стрелять из автоматов. Может быть, такие и есть, но я уверяю, что большинство — творческие люди. Они от безделья сидят, а когда соприкасаются с искусством — меняются. У них взгляд становится другим».