Сенат Франции готовится к обсуждению «армянского» законопроекта

22 декабря 2011 года нижняя палата парламента Франции приняла законопроект, согласно которому отрицание «геноцида армян» в Османской Турции в 1915 году повлечет за собой наложение штрафа в размере 45 тысяч евро и лишение свободы сроком на год. Такое в среде политической элиты Франции происходит не впервые. Можно провести параллель со сходным законопроектом, который выводился на дискуссию во французской Ассамблее не раз. Каждый раз рассмотрение законопроекта проходило в преддверии президентских выборов, когда политическая элита Франции, партии, будь то правые, центристы или левые, превращали вопрос "геноцида армян" в инструмент политической борьбы ради достижения своих целей. Для одних эта цель – остаться у власти, для других ― прийти к ней, воспользовавшись голосами 500 тысяч армян – граждан Франции.
Но и среди французских политиков нет на это счет единого мнения. Например, по словам Натали Гуле, сенатора от региона Орн, французский законопроект о криминализации отрицания армянского геноцида не будет одобрен верхней палатой и не вступит в силу. Сюда можно отнести и высказывания кандидата в президенты от социалистов Франсуа Олланда. Он уличил действующего президента в нечестном ведении избирательной кампании. По словам другого кандидата в президенты, Доминика де Вилпена, Франции не стоит обсуждать и утверждать законопроект: «Это не дело Франции. И с каждым разом, обсуждая такие вопросы, мы наносим ощутимые удары другим странам, нашим экономическим партнерам и политическим союзникам».
Между тем действия французских политиков уже повлекли за собой осложнение отношений Франции с Турцией – преемницей Османской империи. Турция как преемник несет определенную ответственность за события 1915 года. Но не перед Францией, к которой вопрос геноцида не имеет никакого отношения, а перед армянами, которые определились как нация в пределах границ Армянской республики.

Незамедлительная реакция Анкары
Сразу после принятия законопроекта Турция выступила с его резким его осуждением, прервала дипломатические отношения с Францией, отозвав из страны своего посла для дальнейших консультаций. Турецкий премьер сообщил, что страна прекращает военное сотрудничество с Францией путем приостановления совместных маневров и внесения ограничений для полетов французских военных самолетов над территорией Турции. Это означает также запрет французским военным самолетам приземляться на территории Турции, а военным кораблям пришвартовываться у берегов страны. По словам Эрдогана, Турция выработала поэтапный план из 8 пунктов по замораживанию экономических, политических и военных связей с Францией.
Не обошлось и без обвинений в адрес самой Франции. Турки напомнили, что французы совершали массовые убийства арабов в Алжире и снабжали племена хуту в Руанде военным снаряжением и знаниями, способствовавшими геноциду в отношении племени тутси в 1994 году.
Франция занимает второе место по товарообороту, является третьим инвестором в турецкую экономику (товарооборот составляет более 10 млрд евро). Стоит отметить и сотрудничество в сфере военной промышленности. Турция закупает французские боевые вертолеты. Поэтому одной из первых реакций турок и было замораживание военной коммерции (в дальнейшем это может привести к тому, что французские компании не получат контракты в системах скоростного транспорта, строительстве атомных электростанций, гражданской и военной авиации и других сферах, в которых специализируется промышленность Франции).
Учитывая, что Франция фактически закрыла для Турции двери в Евросоюз, Анкара начинает ориентироваться на Восток, где создается качественно новая ситуация, особенно после "арабской весны". Турция как ведущая страна региона, по сути, ведет новую политику. Дав новое определение своему госуправлению в лице умеренных исламистов, турецкая политическая элита устремляет взоры далеко вперед, и фиксирует контуры новой восточной политики в исламском мире. В европейском медиапространстве это называют политикой "неооттоманизма", а министра иностранных дел Ахмета Давутоглы − "Киссинджером Востока".

Последствия для Азербайджана
Косвенно французский законопроект ударил и по Баку– стратегическому союзнику Анкары. Турцию и Азербайджан сближает общность языка, религии, обычаев и многих других факторов. Во внешнеполитическом пространстве их объединяет наличие общего оппонента в лице Армении (Турция закрыла границы с Арменией в 1993 году из-за войны в Нагорном Карабахе, встав на сторону Азербайджана).
Реакцию на законопроект в Азербайджане можно охарактеризовать так. Во-первых, это выжидательная позиция правительства и правящей элиты. Во-вторых, дискуссии на уровне экспертов и политологов. В-третьих, реакция общества, которая выражалась в бойкоте французских товаров и проведении манифестаций с метанием тухлых яиц в здание посольства Франции.
Из официальных лиц на эту тему высказались глава департамента по внешним связям администрации президента, министр иностранных дел и (после обсуждений) спикер парламента Азербайджана, осудившие законопроект. Поддержку Турции высказал и президент Азербайджана, который во время телефонного разговора с премьер-министром Реджепом Тайипом Эрдоганом заявил, что в этом вопросе Азербайджан всегда на стороне Турции.
Очевидно, что своей "дальновидной" политикой Франция поставила крест на своем нейтралитете в деле урегулирования нагорно-карабахского конфликта. С 1992 года его решением занимается Минская группа, в которой сопредседательствуют США, Россия и Франция. Новая политика Франции ставит под сомнение эффективность этой структуры и ослабляет доверие Азербайджана к Франции. Баку может рассмотреть вопрос замены Франции на другое государство в Минской группе, в случае окончательного принятия законопроекта об уголовном преследовании за отрицание "геноцида армян", − считает азербайджанский политолог Фикрет Садыхов. По его словам, если президент Франции Николя Саркози пойдет на утверждение законопроекта, Азербайджану можно будет поднять вопрос о замене Франции на другое ведущее европейское государство в лице Великобритании или Германии. Этого требуют не только стратегические отношения с Турцией, но и собственные интересы Азербайджана. Здесь и без того не удовлетворены деятельностью Минской группы ОБСЕ, а действия Франции еще больше усугубляют ситуацию. В то же время представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Дуня Миятович высказала предположение, что принятие нижней палатой парламента Франции законопроекта о геноциде армян "может побудить другие страны ОБСЕ последовать примеру Франции".

Выгода России
Вероятно, этой ситуацией может воспользоваться Москва, держащая в своих руках рычаги воздействия на урегулирование карабахского конфликта и не слишком заинтересованная во вхождении Турции в Евросоюз. Россия имеет с Турцией тесные политико-экономические отношения: слаженный механизм торгово-коммерческих связей, упрощенный визовый режим, большое число российских туристов, отдыхающих в Турции, а также наличие большого количества турецких строительных фирм в России. Турки, как и русские, имеют сильное влияние в Кавказском регионе.
К этому прибавилось еще и подписание строительства Южного потока между Турцией и Россией по дну Черного моря. Этот проект делает строительство «Набукко», цель которого уменьшение зависимости Европы от российского газа, бессмысленным, так как большая часть нужного газа, транспортируемого в Европу по Трансанатолийскому газопроводу, вновь будет пополняться за счет российского газа (16 млрд. кубов Азербайджан и 22 млрд кубов Россия).

***

Как будут развиваться события, будет ясно после голосования в верхней палате – Сенате Франции в конце января. Но уже сегодня можно утверждать, что Франция поставила под сомнение свою репутацию нейтрального сопредседателя в ОБСЕ. Что касается Анкары, то она, возможно, не пойдет на полный разрыв контактов с Парижем. Во-первых, это идет вразрез с правилами ВТО и таможенного соглашения между Турцией и Евросоюзом, во-вторых, в деле урегулирования сирийского кризиса ей не выгодно потерять сильного союзника в лице той же Франции. Позиция Азербайджана в этом вопросе − на стороне Турции. Баку также может сыграть на нефтяных контрактах, в которых французские компании имеют определенную долю, а также сделать дипломатичный ход, отказавшись, например, от французского ордена Почетного легиона, которым Саркози наградил первую леди во время своего закавказского турне в сентябре прошлого года.