Поиск пропавших без вести ВОВ в Чечне и Ингушетии

Виталий Семенов, историк-генеалог, редактор программы "Жди меня" (1999-2002), представил свой проект создания списков призывников 1941 года, которые помогли бы прояснить судьбу многих числящихся пропавшими без вести в годы Великой отечественной войны, которых в России 5 миллионов.

"Есть научная генеалогия, когда люди выпускают книги, обрабатывают источники. Например, есть очень существенное Петербургское генеалогическое общество - ПетерГен оно называется, они выпускают книги - где помогают всем. То есть там список петербургских купцов, например, петербургский некрополь, древнее захоронение, которое существует в Петербурге. Поскольку я непосредственно сталкивался с тем, в каком виде находятся документы, из которых мы берем информацию о своих предках, в частности о тех, которые погибли на войне, я в определенный момент начал ощущать ужас. Я почувствовал, что волосы шевелятся на голове. По какой причине? Дело в том, что во время войны, как вы знаете, огромное количество людей считается пропавшими без вести. И в определенный момент я начал эту область, связанную с военной генеалогией, когда люди обращались ко мне, чтобы я нашел их пропавших без вести предков. Я оценил это примерно в 25-30 тысяч за результат. Я не нашел ни одного.

Я начал в это вникать. Оказалось, что в 90% случаев человек, пропавший без вести - это тот человек, который был во время войны призван в военкомат и из этого военкомата попадал в какую-то часть, которая, например, была во время войны сметена полностью вместе с архивом. То есть была уничтожена вместе с архивом и не могла отправить списки погибших. На сайте, если вы зайдете, очень много списков погибших, но для того, чтобы они попали в Москву, эта часть должна была существовать. Если немцы ее разгромили полностью, то никакого архива и никакого штаба, никого больше не оставалось, они были смешаны с землей фактически. Даже если какой-то солдат вышел из окружения, он же не является штабистом, который ведет все эти документы. Документы части - это, как правило, металлический сейф достаточно существенный, там документы, которые достаточно строго хранились.

Второй вариант: очень много людей погибло, когда эшелоны шли, и они бомбились, и раздалбливались целые вагоны с людьми. В этом случае списки тоже не составлялись, их некому было составлять. И таких людей сотни тысяч.

И тогда я подумал, где эти люди фиксируются последний раз? В военкомате, откуда они призывались. Если сравнивать списки... Например, 10 человек были отправлены из военкомата в определенную воинскую часть. Три человека доехали, а о семи ничего не известно.
Значит, информацию о семи надо искать, исходя из того, куда были отправлены эти три. И когда я это понял, я понял, что необходимо обрабатывать документы военкомата. Вы бы их видели. Это амбарные книги, которыми пользовались 50 лет, они затерты до дыр. Они все скреплены где-то клейкой лентой, которая "съела" несколько букв, в результате фамилия стала нечитаемой абсолютно. Где-то подмокли, где-то подгорели. Я когда в Ингушетии работал в одном из военкоматов, там был пожар, и корешки дел обгорели. Я просто поразился, почему эти документы до сих пор не обработаны. Я был наивный человек, потому что я начал дальше в это вникать.

Маленький факт: в Германии первая "Книга памяти", которая на самом деле была не книгой памяти, а книгой поиска, скорее, вышла в 1958 году с фотографиями. В СССР первое решение о создании "Книги памяти", где просто по региону должны были быть списки погибших, было принято в 1988 году. 30 лет. Как идет поиск, и всегда шел, в Германии? "У меня солдат Вермахта служил там-то, там-то, и я о нем не имею сведений". Это заносится в архив Немецкой поисковой службы как кейс, как поиск. Пока он не будет закрыт, висит сигнал, что этого человека ищут. Когда о нем какие-то сведения, которые точно говорят, что он погиб, этот поиск закрывается. Скорее всего он погиб там-то, остался на полях Житомирщины, вот этот человек это видел. Поиск закрывается, он из списка пропавших без вести исключается.

В СССР как это выглядело? Жена ищет мужа, мать ищет сына, она направляет письмо в военкомат. Военкомат направляет письмо в отдел потерь, по учету личного состава, в Москву. Там на него ничего не находят, факт обращения, правда, фиксируют, что такая-то запрашивала в такое-то время, и обратно присылают отрицательный результат. Никакого маячка, что его ищут... То есть даже если на него потом пришла информация, что его нашли, ее никто не осведомляет. Уже в 80-е гг. и в 90-е поисковики очень часто находили смертные жетоны, в которых были истлевшие записки. И уже поисковые отряды через военкомат находили этих родственников. Ни какой государственный орган на протяжении всего времени существования советской власти и сейчас этим не занимался никогда. Например, эти многие люди, которые считались пропавшими без вести, очень часто оказывалось, что вернулись. Просто, представляете, полк разгромили, три человека вышли из окружения, и их отправили служить в другую часть. Но по первому они будут числиться как пропавшие без вести. И некоторые люди, которые висят на этом сайте как пропавшие без вести, ведь даже не погибали, они прожили до семидесятого года и умерли в своей деревне. Но они все равно будут числиться. Почему? Потому что нигде не стоит задача, что это маячок, который надо погасить. Система так не построена. Соответственно, получается, что до сих пор это так. Поэтому висит сейчас на настоящий момент 5 миллионов человек, пропавших без вести.

Волонтерский проект создания списков призванных

Я поднял бучу по поводу того, что эти документы надо напечатать и опубликовать. Бросил клич на сайте. Самый популярный генеалогический сайт, где вас могут бесплатно обучить стать генеалогом-любителем forum.vgd.ru. Рекомендую. И мне напечатали 25 страниц страшного, потертого журнала Красносельского военкомата Санкт-Петербурга за два дня волонтеры бесплатно. То, что существовало в нечитаемом виде, предстало в виде отличного вордовского файла. На моем сайте можно посмотреть russianmemory.ru, тут все написано. У меня просто снесло крышу. Потому что я говорю, что, слушайте, а давайте попробуем это хотя бы с одним военкоматом сделать полностью. Там же все появится: команды, которые выходили с этого военкомата, какой день, какая группа, можно высчитать, куда они пошли. Куча людей, которые числятся пропавшими без вести, проявится. О них можно будет узнать, куда они попали.

И что же вы думаете? Сначала такая битва была за Сочи. Гражданские разрешили, сказали, мы предоставим гостиницу, отличная идея, а военные запретили. Когда человека призывали на фронты ВОВ, на каждого заводилась карточка, в которой четко писалось, куда он был отправлен. В 1950 году был приказ - эти карточки отправить в архив министерства обороны в Подольске, после этого эти карточки никто не видел. 99% что они были уничтожены. 70% людей, которые сейчас числятся пропавшими без вести, с помощью этих карточек можно было восстановить. Кто дал приказ их уничтожить, почему, до сих пор не ясно. Но эти журналы - это то последнее место, куда эта информация, хоть и в сокращенном виде, из этих карточек переписывалась. Это последний источник.

Но до сих пор во всех военкоматах, если вы скажите, что хотите это обработать, напечатать, хотя это не секретная информация, не рассекреченная информация, вам скажут, а что вы к нам-то обращаетесь, мы эту информацию всю послали в Подольск. Хотя в Подольск она пришла, но там ее нет. Вы можете прийти и спросить. Вам скажут, а к нам она не поступала. То есть она вышла, но не пришла.

В Сочи военные не сдались. В Петербурге нанесли удар. Военком Санкт-Петербурга Качковский сказал "нет". Сначала он сказал, что этих документов нет. Я ему прислал фотографии. Он сказал, это служебные документы, нет. Мы нанесли удар - отправили письмо Полтавченко, губернатору Санкт-Петербурга, и сделали репортаж на "Вести. Санкт-Петербург". Сейчас второй этап битвы.

Я был в Ингушетии в марте и знал, что там в очень многих военкоматах из-за боевых действий документы не сохранились. То есть конкретно осталось 4 военкомата, где остались списки призванных, то есть объем работы возможный для 1-2 человек. И я придумал, как эту работу сделать. Приезжаю туда, я был в Ингушетии в Сурженском военкомате, фотографируем эти все снимки. После этого бросаем клич по сайтам, по чеченским и так далее, по генеалогическим типа "делаем книгу вместе".

Книга называется они призваны из "Они призваны Чечено-Ингушской ССР!. Люди, чеченцы, русские, вообще все, эти списки волонтерски набивают, это делается элементарно. Это я делал своими руками. А мы еще к тому же пиаримся в это время через газеты, что такой проект реально хороший, потому что, получается, вся Россия, весь бывший СССР восстанавливает реально списки тех, кто был призван на войну по Чечне. Это знаковая вещь.

И действительно, в Чечне это разрешили. То есть они сказали, приезжайте, это можно делать. И потом мы издаем эту книгу. Встал вопрос, поскольку Чечня и Ингушетия были одной республикой, надо было, чтобы разрешили в Ингушетии. Разрешили в Ингушетии.

Сейчас в августе поедем туда, наша небольшая группа с фотоаппаратами наперевес, и будем все это делать. Привезем потом штук 5 жестких дисков на пару терабайт. Зальем это все на какой-нибудь photofile.ru, и уже заранее договорившись с чеченскими... Надо, чтобы это было напечатано, чтобы это было искомо по алфавиту, по военкомату, по календарю и так далее. Мне кажется, там уже сарафанное радио пойдет. Например, у него есть время, он взял в "ворде", в самом простом редакторе, напечатал хотя бы одну-две странички, мне на почту скинул.

Два бригадира еще нужно. Они смотрят, это по такому-то военкомату, список выстраивают, отредактировали это все. Это нормальная рабочая схема - без каких-то огромных вложений государственных по уму это все можно осуществить. У меня сейчас такая есть мечта. И конкретно первый этап ее мы осуществляем уже в августе.

Почему Ингушетия? Заказ был тоже. Пропавший без вести призывался из Ингушетии, казак, станица Троицкое. Не нашел. И я понял в чем проблема, в этом же: призван был, куда попал, не известно. И я понял, что это решать надо массово. Потому что это классно, когда ты историк, учился на что-то и действительно делаешь что-то значимое. "До этого изначально уже делал образовательные проекты в Дагестане, в Кабардино-Балкарии, в Карачаево-Черкесии. А в марте я был, действительно, в Ингушетии, потому что у меня был заказ, связанный с казачьей генеалогией станицы Троицкая. Мне очень понравилось там. И в связи с этим мне захотелось что-то сделать для Ингушетии, для Чечни, и я придумал этот проект "Они призвались из ЧИАССР", который должен воссоздать списки людей, которые призывались с территории этой многонациональной республики в 1941 году для того, чтобы, в том числе, убрать разговоры, которые связаны с тем, что чеченцы и ингуши не служили, потому что в Брестской крепости было очень много ингушей, они героически обороняли Брестскую крепость. Другие национальности очень много призывалось с территории этих двух республик. И я хочу, чтобы в составлении, в набивке этих списков принимало участие вся Россия. Я думаю, это будет значимо и интересно".