Трагические страницы постсоветской истории -4

В преддверии двадцатой годовщины трагических событий в Ходжалы в пресс-центре "Вестник Кавказа" прошел первый круглый стол из серии экспертных встреч, посвященный теме "Трагические страницы постсоветской истории", к котором приняли участие главный редактор "ВК", руководитель Центра постсоветских исследований МГУ Алексей Власов, научный сотрудник института международных исследований МГИМО Леонид Гусев, глава Центра кавказоведения РГГУ Исмаил Агакишиев и эксперт по Южному Кавказу Евгений Кришталёв.

«Всё, о чем мы сегодня говорим, касается всех нас, наших детей, всех наших близких, - считает Исмаил Агакишиев. - От экономического благосостояния, от мирного сосуществования, от отсутствия отторжения по национальному признаку все постсоветские республики только выиграют. А если и есть силы, которые от этого пострадают – так лучше этих сил бы вообще не было... Пока в некоторых республиках правят партии войны, а ведь когда люди приходят к власти на крови, они никогда добровольно не отдадут эту власть, и никогда не захотят расследовать преступления, в которых сами виновны. Но я думаю, что мир меняется, и этим людям все равно придется отвечать, если не перед людьми, то перед Богом. От этого ответа никуда не уйдешь».

Что касается экономической составляющей, то, по мнению эксперта, «экономика не должна служить только определенным кругам, элите. В тех областях, где можно отказаться от монополий, лучше от них отказываться, а в таких сферах, как энергетика или добыча нефти, наоборот, лучше бы от них не отказываться. Развитием экономики страны и объяснением важности этих вопросов молодому поколению должен заниматься каждый политик. Если будут нормальные экономические проекты (а не только такие чисто номинальные как Сколково) и уровень жизни будет соответствовать заявленному, и если Россия, как обещал премьер-министр Владимир Путин, войдет в пятерку крупнейших экономик мира, то тогда, я думаю, во многих республиках решатся спорные вопросы. А по поводу того, что могут или не могут народы жить вместе – я могу сказать, что около 40 тысяч армян живет в Азербайджане. Неоднократно президент Азербайджана Ильхам Алиев говорил, что все армяне, которые живут в Нагорном Карабахе – это граждане Азербайджана. Так что ни о какой национальной неприязни нет, несмотря на все трагические события. Я уверен, что и в самой Армении немало думающих людей, которым дороги идеалы дружбы между нашими народами. И когда они скажут, что азербайджанцы, которые вынуждены были уехать – они граждане Армении, и они могут вернуться, - с этого момента начнут решаться многие вопросы. Все зависит от людей».

Как заявил Алексей Власов, «истории, не меньше, чем в политике нужна общественная дипломатия. Идеальный вариант - это когда за одним столом собираются российские, азербайджанские, армянские, узбекские, таджикские историки и без гнева и пристрастия говорят о тех вещах, о которых они должны говорить. Из истории надо изгонять идеологию, точнее – предельную идеологизированность, которая неизбежно ведет к подтасовке фактов, к тому, что черное становится белым и наоборот. Думаю, что "Вестник Кавказа" будет предпринимать максимум усилий для того, чтобы ввести в историю «общественную дипломатию» уже сегодня, а не в качестве прогноза на завтрашний день". Эксперт также согласился с тем, что распад СССР – отчасти результат вмешательства внешних сил. «Однако не это главное. Ошибки советского и раннего российского руководства сыграли роковую роль как в судьбе СССР, так и тех стран, которые образовались после его распада. Это продукт безвольной и, по большому счету, бессильной политики – ведь использовавшаяся тогда сила была лишь продуктом бессилия. Исчезновение центрирующего фактора русской нации привело к тому, что вся система развалилась. Коллапс советской модели наступил где-то после 1986-1987 года, когда окончательно провалилась кадровая политика. Тогда были сменены ключевые фигуры в республиках, и именно это, я думаю, стало точкой невозврата. Исторически Москва всегда опиралась на сильные фигуры в регионах, и уход от центра таких фигур как Шеварднадзе, Алиев, Демирчан, Кунаев привели к тому, что центр потерял все точки опоры. Им же на смену пришли люди послушные, но абсолютно неспособные решать те сложнейшие задачи, которые перед ними стояли. То есть система, можно сказать, развалила сама себя».

Исмаил Агакишиев дополнил эту мысль: «К власти в Союзе пришел слабый человек, и устранил от руководящих должностей всех сильных. Ни одна из республик (кроме Прибалтики) в конце 1980-х-не ставила вопроса об отделении и создании самостоятельного государства. И только в 1990 году, после того, как советский солдат-освободитель превратился вдруг в карателя, в Баку созрело желание отделиться от Союза. Уже тогда было совершенно очевидно, что ввод войск в Прибалтику, в Тбилиси или в Баку не решит проблему, а наоборот приведет к острой постановке вопроса о независимости. И что же, тогда не было понимающих людей? Были, конечно! Так значит, все это делалось специально?»

По словам Власова, «с 1986 года все кадровые решения неуклонно вели к тому, что центральная власть слабела, и местные сепаратистские силы пользовались слабостью новых руководителей ЦК местных компартий».

Исмаил Агакишиев подчеркнул, что если сейчас обратиться к серьезному исследованию событий 25-летней давности, могут открыться интересные и неожиданные подробности и аспекты, такие, например, как кажущиеся даже намеренным ослабляющее влияние кадровой политики центра. Особо ярким примером такой пагубной политики можно назвать смену Кунаева на посту ЦК компартии Казахстана неказахом Колбиным, катастрофические последствия которой можно было очень легко предугадать. «Также и руководитель Комитета госбезопасности Азербайджана неоднократно давал в Москву информацию о немногочисленных радикально настроенных националистических группах. Они были всегда, и в 1960-х, и в 1970-х, и всегда ими занимались специальные структуры, а во второй половине 1980-х центр перестал реагировать на сообщения, поступающие не только из Азербайджана, но и из Армении, и других республик. Почему? Значит, это было кому-то выгодно, значит, хотели, чтобы эти националистические идеи проникли в массы».