Гуманитарный экспорт возрастет

Над проблемой улучшения имиджа страны российские власти работают уже много лет, но на широкое общественное обсуждение она выносится лишь когда репутация страны кажется основательно подпорченной. Приговор участницам скандально известной панк-группы Pussy Riot вызвал в мире столь широкий резонанс (в защиту осужденных высказалось множество знаменитостей - и Мадонна, и Джулиан Ассанж, и Бьорк, и Стинг, и Питер Гэбриэл, и более сотни российских деятелей культуры), что стало очевидно – телеканал Russia Today, созданный в 2005 году для вещания за рубежом и призванный отражать позицию Москвы, в одиночку не справится. Одним из ключевых инструментов «мягкой силы», по крайней мере на постсоветском пространстве, должно стать созданное четыре года назад Россотрудничество.

Как говорят социологи, восприятие России в разных регионах мира заметно варьируется, причем огромное влияние на международный имидж страны оказывает характер освещения российской проблематики зарубежными СМИ. Более позитивный образ России характерен для государств СНГ и стран третьего мира, гораздо более негативный - для Запада. Маркетологи добавляют, что Россия может быть интересна миру не только сырьем, она способна экспортировать образовательные услуги, претендовать на роль крупнейшего поставщика интеллекта. «Надо транспортировать информацию и товары через свою страну. Чем большему числу государств будет нужна и интересна Россия, тем устойчивее станут ее позиции в мире, - говорил координатор Российской ассоциации маркетинга территорий Александр Панкрухин еще задолго до саммита АТЭС.

Проблема значительного отставания России в сфере международного гуманитарного присутствия стоит на повестке дня не первый день. По данным главы Россотрудничества Константина Косачева, если в его структуре задействовано всего 600 человек (они работают в 76 странах), то, например, Британский совет имеет офисы в 215 городах 110 стран мира, в его штате состоит семь тысяч сотрудников. Институты и кабинеты Конфуция открываются по одному каждые четыре дня. Сейчас их насчитывается уже порядка 850, в то время как Китай планирует достичь потолка в 1,5 тысячи представительств. Даже в приоритетном для России направлении - в странах СНГ - Россия значительно проигрывает. Так, в Азербайджане, действуют 107 зарубежных НПО, из них только один Русский центр в Баку. Похожая ситуация и в Киргизии, где на порядка 100 иностранных НПО приходится лишь две российские.

К 2020 году Россотрудничество планирует расширить свое присутствие до 104 стран, в которых будут базироваться 140-150 представительств. «Конечно, мы должны расширять сеть центров, но за формальной статистикой гнаться бессмысленно, тем более что финансовые ресурсы небезграничны. Надо прежде всего думать о содержании работы, о ее новых формах», - считает премьер Дмитрий Медведев. По его мнению, особое внимание надо уделять деятельности ключевых для российских интересов центров в странах СНГ, содействовать интеграционным процессам на этом пространстве. Важным инструментом здесь станет Межгосударственная целевая программа инновационного сотрудничества государств–участников Содружества на период до 2020 года. Ее координатором, кстати, назначено Россотрудничество.

Направление это для России новое, поэтому опыт стран, успешно проводящих политику «мягкой силы», будет использоваться достаточно активно. При этом очевидно, что со многими из этих государств России придется конкурировать. По данным главы представительства Россотрудничества в Киеве Константина Воробьёва, практически все западные информационно-культурные центры, которые существуют на Украине, обеспечивают единство государственной гуманитарной политики, которое направлено на вовлечение Украины в орбиту Евросоюза, США и их партнеров. Они пытаются создать новое гражданское общество по не понятным для многих украинцев европейским стандартам, что вызывает определенное противодействие внутри общества. Для этого реализуются широкомасштабные хорошо финансируемые проекты и программы, которые предусматривают как традиционные виды деятельности (фестивали, конкурсы, концерты), так и совершенно новые вещи, такие как применение новейших технологий в сфере информационных обменов, внедрение дистанционных форм обучения на среднем, на высшем уровне. Например, все работающие на территории Украины польские негосударственные организации считают своим долгом и обязанностью координировать свою деятельность с единым центром. В Киеве таким единым центром является абсолютно полный аналог Россотрудничества – Польский институт, который является структурой польского МИДа. Этот институт четко взаимодействует и с сеймом, и с сенатом, со всеми министерствами и ведомствами Польши. Главное направление деятельности их – молодежь, молодежные обмены и студенческие, и академические, и оснащение школ и высших учебных заведений мультимедийными приспособлениями, подготовка лояльной молодежной аудитории, кадров, будущих лидеров, которые ориентированы прежде всего на развитие самых тесных отношений с Польшей. Например, культурный центр в Виннице расположен в самом центре города, в специально построенном здании. В здании два входа: один вход, собственно, в культурный центр, где библиотека, видеотека, все необходимые залы (и концертные, и выставочные), а другой вход ведет в польскую клинику, где на новейшем оборудовании проводятся обследования и бесплатные консультации специалистов, причем этими консультациями могут воспользоваться не только этнические поляки, но и все жители Винницы. В этом городе, по данным последней переписи населения (правда, она была в 2001 году), проживает менее 1% поляков.

Очевидно, что деньги на реализацию подобных программ даже в республиках постсоветского пространства, считающихся приоритетными, Москва вряд ли выделит. Но те, кто знаком с западным оптом, утверждают, что проблема нарастания российской «мягкой силы» не только в объемах финансирования, а в разобщенности действий разных ведомств, в отсутствии необходимой координации.

Продолжение следует