Ромни не одинок в своих подходах

Уже несколько дней экспертное сообщество обсуждает выпады в адрес Москвы и президента США Барка Обамы экс-губернатора Массачусетса Митта Ромни, который борется за выдвижение в президенты от республиканцев. Последим пассажем Ромни стало заявление о том, что "политика перезагрузки" Обамы прямо направлена на то, чтобы "снискать расположение Кремля". О том, можно ли считать слова Ромни предвыборным ходом или за ними стоит нечно большее, рассуждает глава комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков.

Он напомнил, что на саммите в Сеуле часть разговора между президентами России и США, которая не предполагалась для публичного осмысления, была услышана журналистами: «За это зацепился Ромни, чтобы показать, что Обама, якобы, договаривается о чем-то с Россией, о чем он договариваться ни в коем случае не должен. Скажу, что Обама в своих соображениях, которыми он делился с Медведевым, не сказал ничего такого, что выходило бы за пределы нормального обмена мнениями. Основные вопросы всегда откладываются на после выборов, и это понятно. В предвыборный год вообще мало какие вопросы решаются, потому что кандидат находится под прессингом оппонентов, и естественно, любое его действие, которое он считает правильным, но которое может вызвать ослабление его электорального потенциала, увеличивает его уязвимость. Поэтому, естественно, во время выборов сложные вопросы, в том числе и вопросы стратегического характера, касающиеся безопасности, решаются с большим трудом.
Еще накануне Нового года американская сторона сделала заявление, смысл которого сводился к тому, что американские планы развертывания системы ПРО будут осуществляться вне зависимости от того, что о них думает Россия, и эти планы не будут подвергаться корректировке из-за российских озабоченностей. После этого заявления американская сторона все-таки давала понять, что оно носило предвыборный характер и что Обаме не хотелось показаться слабым в своей позиции по противоракетной обороне. Он хотел показать, что готов разговаривать с Россией решительно, как того и требуют многие в США, когда речь заходит о внешней политике: президент должен быть жестким, решительным, и твердо отстаивать интересы Соединенных Штатов. Поэтому как то заявление было связано с предвыборной кампанией, хотя и отражало реальную позицию США, так и заявление Ромни связано с предвыборной кампанией, но при этом безусловно отражает мышление правых республиканцев».
«Предшественниками» Ромни можно назвать Джорджа Буша-младшего, с его разговорами об «оси зла», вице-президента Ричарда Чейни, министра Обороны США первой администрации Буша Дональда Рамсфелда, и целый ряд других политиков, которые отыгрывали линию конфронтации с Россией. Надо сказать, что ближайшим советником Ромни по внешней политике является Роберт Каган, известный неоконсерватор. Его даже называют спичрайтером Ромни. Каган был известен, как один из лидеров той неоконсервативной волны, которая интеллектуально сопровождала администрацию Буша-младшего, или даже в ряде отношений направляла ее. Неоконсерваторы иногда даже диктовали повестку дня, тем более что к числу неоконсерваторов относились не только многие ведущие эксперты, но и ряд ведущих политиков, которые работали в то время в Министерстве обороны США. Например, такая известная фигура, как Пол Вулфовиц, который отвечал тогда за обоснование американской оккупации Ирака.
Эта консервативная публика, которая с приходом Обамы несколько потеряла свое влияние, перестроилась и сейчас активно работает с республиканскими кандидатами, в том числе с Миттом Ромни. Так что тут речь идет не столько о некой попытке разыграть против Обамы какие-то неосторожно сказанные им слова, сколько о том, что Ромни выражает некую идеологию, и это серьезная идеология. Эта линия в американской политике постоянно присутствует и занимает очень заметные позиции. А с какой позиции выступает сенатор Маккейн, который призывает все бомбить? Он призывал бомбить Ливию, теперь призывает бомбить Сирию, он призывает к смене режима в России, и так далее. Четыре года назад он шел с теми же взглядами, которые сегодня высказывает Ромни, на президентские выборы.
Известно и высказывание Ромни о том, что Америка должна править миром, а иначе «за нее это будут делать другие». Это высказывание сделано в рамках предвыборной кампании, и понятно, что многие говорят, что он просто пытается апеллировать к правоконсервативному американскому электорату – и это будет правильно. Но апеллировать можно по-разному. И если мы слышим о враге №1, о том, что «надо править миром», то понятно, что речь идет о некой новой редакции старой доктрины об американской гегемонии. Ромни не одинок в этих подходах, есть целая группа сенаторов, которая специализируется на продвижении идеи доминирования США в мировых делах, а также на антироссийской тематике.
Сейчас среди республиканцев, конкурирующих за место главного кандидата от партии, практически нет умеренных, и Ромни – еще самый умеренный из них. Ньют Гингрич и Санторум еще правоконсервативнее, чем Ромни. Это значит, что республиканцы идут на выборы с идеологией Джорджа Буша – Джона Маккейна. Именно на этой основе они хотят вернуться к власти. И в этом проблема. Люди с какой идеологией и с какой точкой зрения могут прийти к власти в США».

Касаясь непосредственно проблемы ПРО, Пушков заявил: «Заявление Медведева о том, что переговоры зашли в тупик, было совершенно оправданным, так как оно отражает реальность. Они действительно зашли в тупик, из-за того, что США приняли решение устанавливать систему ПРО независимо от позиции России. По их мнению, Россия не должна быть допущена к процессу принятия решений по ПРО и к практической реализации планов ПРО. Об этом и было заявление представителя Госдепартамента США в декабре. С другой стороны, проблема сохраняется, так как если тема зашла в тупик, это не значит, что ее нет. Так, ближневосточный кризис давно уже зашел в тупик. Сколько мы с вами живем, столько и ближневосточный вопрос находится в тупике, но от этого он не перестает существовать, и периодически кто-то говорит, что надо что-то с этим делать. Предпринимаются какие-то усилия, иногда более успешные, иногда менее успешные, есть какие-то результаты. От фиксации того факта, что вопрос находится в тупике, он не исчезает. И Россия, и США, на самом деле, - а я сейчас говорю об администрации Обамы, которая не заинтересована в какой-то политической конфронтации. Причины понятны: мы живем не в эпоху холодной войны и мы нужны друг другу. Ясно, что США не способны проводить внешнюю политику в одиночку, и те цели, которые они перед собой ставят, требуют взаимодействия с другими государствами, та же цель нераспространения ядерного оружия. С другой стороны, понятно, что и России не нужна конфронтация с США как с самым влиятельным членом западного альянса, с государством, которое имеет очень возможности по проведению своей политики в международных организациях, в том числе и экономических.
Понятно, что в предвыборный год в США ничего сделано быть не может. Как можно попытаться вернуться к этому вопросу в более благоприятной обстановке, не похоронив тему совсем? Передать ее на рассмотрение технических экспертов. Они изучат все параметры, которые могут быть обсуждены, по которым может быть какое-то взаимодействие, и по которым может быть увеличена степень взаимного доверия. ПРО, если говорить серьезно, очень связана с доверием. США не будут строить систему ПРО в защиту от Великобритании, потому что немыслимо, чтобы Великобритания нанесла удар по США. Они утверждают, что хотят уберечься от других государств, которые могут поставить под угрозу безопасность США. Учитывая, что мы очень долгий период времени находились в состоянии холодной войны, нам тоже нужно выстраивать это доверие. Как мы видим, на республиканском фланге предлагают исходить из доктрины автоматического недоверия: Россия – враг №1 и все, не о чем тут говорить. На демократическом фланге ситуация более сложная. Там тоже нас воспринимают как важный геополитический фактор, который далеко не всегда согласен с позицией США по многим важными глобальным вопросам – возьмите хотя бы сирийский вопрос, по которому администрация Обамы жесткое местами даже истерично критиковала позицию РФ. Но вместе с тем они также понимают, что в каких-то сферах нам необходимо налаживать это доверие. Мы не можем идти по пути возвращения к практически тотальной военно-политической конфронтации. Этот подход для нас и более приемлемый, и более многообещающий».

Говоря о «европейской составляющей» ПРО, Пушков напомнил, что «первый кризис вокруг американской системы ПРО в Европе возник, когда администрация Буша приняла решение разместить базу ПРО в Польше, недалеко от наших границ, и установить мощнейший радар, способный просматривать всю европейскую часть России, под Прагой. Тогда этот кризис начался именно из-за того, что Восточную Европу пытались ввести в эту систему. Новые планы размещения систем ПРО предполагают их размещение в Черном море, в Балтийском море, будет использована территория Румынии и, возможно, Польши, так то европейский фактор здесь безусловно присутствует. Заявление по ЕвроПРО делало, в частности, германское руководство. Европейцы вообще склоняются к тому, чтобы в той или иной форме включить Россию в эту систему, в содержательной ли или в символической, но найти общий язык с РФ. Понятно, что европейцам не хочется иметь с нами серьезный политический конфликт по этому поводу. В целом они играют смягчающую роль в этом споре, который у нас развернулся с США. Но не все. Восточноевропейские государства, наоборот, скорее играют ужесточающую роль. В восточноевропейской печати пишут, что угроза исходит в том числе и от России, и ПРО должна быть направлена и против России. Если некоторые западноевропейские руководители выступают за то, чтобы Россия была частью системы ПРО, чтобы мы нашли здесь общий язык, то некоторые восточноевропейские руководители настаивают на том, чтобы ни в коем случае Российская Федерация ни в каком виде, ни даже в виде обмена информации, не участвовала в деятельности этой системы».