«Территориальное единство Грузии останется для нас незыблемой ценностью»

Грузинские политики готовятся к президентским выборам 27 октября. «Вестник Кавказа» предлагает читателям интервью с основными кандидатами на высший государственный пост. Первым гостем рубрики стал лидер Христианско-демократического движения (ХДД) Георгий Таргамадзе.

Георгию Таргамадзе 40 лет. Он выпускник факультета журналистки ТГУ. В 1990-х был ведущим журналистом нескольких телекомпаний. Затем занимал пост пресс-секретаря председателя Верховного совета Аджарии Аслана Абашидзе. Одновременно читал лекции об основах журналистки в университетах Тбилиси и Батуми.
В 1999 году 26 летнего Таргамадзе избрали в парламент. Он возглавил фракцию «Единая Грузия». В 2003 году вернулся к журналистской деятельности, став ведущим самой популярной в то время еженедельной программы «Дроеба» (времена), выходящей в эфире телекомпании «Имеди». После разгрома «Имеди» частями спецназначения МВД во время событий ноября 2007 года Таргамадзе и ряд его коллег основали ХДД. В результате парламентских выборов весны 2008 года движение стало самой влиятельной оппозиционной партией в законодательном органе страны.
В 2001 году Георгию Таргамадзе присвоена научная степень доктора наук за труд «Современная информационная тележурналистика и гражданское общество». Женат. Жена Татия Топурия, искусствовед. Воспитывает двух дочерей.

- Георгий, почему вы решили выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих парламентских выборах? Ведь очевидно, что фаворитом будет кандидат от правящей коалиции «Грузинская мечта» Георгий Маргвелашвили, а социологи утверждают, что серьезной конкуренции ему никто составить не сможет.

- Думаю, вполне нормально и естественно, чтобы партия европейского типа, претендующая на активное участие в политической жизни страны, выдвигала своих кандидатов для участия в выборах всех уровней, в том числе президентских. У нашей партии есть четкая программа развития страны. Нашему движению всего 4,5 года, но мы уже успели принять участие в двух парламентских выборах, выборах Верховного совета Аджарской автономной республики и муниципальных выборах. Во всех случаях показали отличные результаты.
Мы считаем, что прошлогодними парламентскими выборами завершен важный этап развития политической системы Грузии. Начинается эпоха формирования в стране истинно европейской, плюралистической демократии. ХДД и я лично были инициаторами новой конституционной модели, которая вступает в силу после президентских выборов. Грузия трансформируется из президентской в парламентскую республику. Тем не менее, поскольку президент избирается прямым голосованием, то он будет обладать прямым мандатом всего населения. То есть глава государства сможет играть очень важную роль в политической и общественной жизни. За президентом – решающий голос в международных отношениях, он назначает начальника Генштаба и играет роль арбитра при возникновении правительственного или парламентского кризиса.
ХДД во всей Европе, в том числе в Грузии – центристское движение, далекое от любого максимализма и радикализма. Поэтому мы имеем полное моральное и политическое право претендовать на высший пост. А насколько я лично соответствую этим требованиям, решает наша партия, а затем и избиратель. Мы всегда искали пути компромисса при возникновении любых кризисов и часто добивались успеха в этом.
Кроме того, в нашей стране сейчас продолжается очень сложный процесс «коабитации» между президентом и премьером, а также их командами. Прошлогодние парламентские выборы были в большей степени референдумом, иначе говоря, «революцией у избирательных участков» с целью смещения Михаила Саакашвили и его Единого национального движения. Но в результате такой поляризации, другие партии, не участвующие в подобном «двухпартийном» противостоянии, оказались как бы не у дел. Мы получили парламент, в котором правящая коалиция «Грузинская мечта» не просто превалирует, но контролирует конституционное большинство. Происходит монополизация власти. Но ведь мы это уже проходили в эпоху полновластия Саакашвили и его партии. Такая тенденция в корне противоречит нашей цели – становления Грузии как полноценной демократической страны европейского типа, государства, где сразу несколько политических партий влияют на политические процессы. Важно, чтобы президентом стал представитель альтернативной политической силы, способной сбалансировать правящую коалицию. Существенно, чтобы президентом стал политик, у которого есть ясное и четкое видение внешнеполитического курса. Нынешнее правительство такой четкости в этом плане не демонстрирует и не отвечает на многие вопросы.
ХДД всегда поддерживало евроатлантический выбор Грузии. Только этот безальтернативный курс отвечает как долгосрочным, так и краткосрочным интересам Грузии, в том числе для поддержания мира и стабильности во всем регионе, борьбы с международным терроризмом и наркотранзитом. Это тоже очень важный аргумент в пользу президента – христианского демократа.

- Каковы основные положения предвыборной программы ХДД? Существует ли слоган, который вкратце выражал бы вашу программу?

- Мы сейчас работаем над предвыборной тактикой. Наше движение пока не располагает большими средствами и иными ресурсами, которых хватило бы на месяцы жесткой предвыборной борьбы. Мы намерены опираться на наши людские ресурсы, региональные структуру. Мы делаем акцент на средний класс - это основа будущей Грузии. Люди, составляющие этот слой, не ждут помощи правительства для развития и поддержания своего мелкого или среднего бизнеса. Важная часть нашей программы – развитие регионализма. Если средний класс будет влиятельным, Грузия станет более стабильным государством, а революционные идеи навсегда потеряют политическую актуальность.
Считаем развитие региональной инфраструктуры важным приоритетом, как и поддержку здравоохранения и образования. Наша экономическая программа значительно отличается от программ моих конкурентов. У нас есть очень четкая программа. Это модель социально ответственной экономики, которая уже апробирована христианскими демократами в центральной и Восточной Европе. Наглядный пример – ФРГ, где христианские демократы предложили обществу отличную программу социального и экономического развития, пользующуюся поддержкой значительного большинства избирателей в течение достаточного долгого периода. Ключевой постулат – социальная ответственность. Думаю, население сумеет воспринять это понятие, ставшее основным двигателем прогресса во многих развитых странах.

- Какие шаги вы намерены предпринять для урегулирования конфликтов?

- Не думаю, что у какого бы то не было грузинского политика есть некие космические планы или палочка-выручалочка по разрешению проблемы территориальной целостности Грузии и урегулированию отношений с Россией. Я рациональный пессимист в этом плане. В краткосрочной перспективе считаю наиглавнейшей задачей создание условий прочного мира и стабильности. Всецело поддерживаю идею создания системных условий неиспользования силы для разрешения конфликтных вопросов. Силовые меры абсолютно неприемлемы. На протяжении последних двадцати лет, целые поколения серьезно пострадали из-за использования силы. Настало время, чтобы в XXI веке мы начали размышлять о том, как найти общий язык и общие интересы в этом регионе.
Кавказ – один из самых сложных и конфликтогенных регионов в мире. Находить развязки сложнейших проблем нелегко. Но наши исторические, культурные и религиозные традиции создают платформу для работы и взаимодействия, в том числе с соседней Россией.
Впрочем, в этом вопросе я не настолько оптимистично настроен как правящая коалиция и ее лидер Бидзина Иванишвили. Нынешнее правительство занимает не очень принципиальную позицию по отношению к России. Не думаю, что одной только лояльностью можно чего-либо достичь. Необходимо искать точки совпадения интересов. Только на этой основе можно выстроить взаимовыгодные отношения. Разумеется, радикализм неприемлем. Я никогда не поддерживал агрессивную риторику Михаила Саакашвили, которая в значительной степени и создала почву для конфликта. Это была стратегическая ошибка прежних властей. С другой стороны, новые власти посылают очень лояльные сигналы в Кремль, пытаясь параллельно раздувать необоснованные ожидания. Но в реальности дискурс радикально не меняется. Тем не менее мы конечно должны выстраивать новые культурные, человеческие, экономические и торговые отношения с Россией. Но экспорт вина и зелени, как и растущее количество российских туристов – это не та цена, за которую грузинская общественность могла бы смириться с негативной реальностью, сложившейся по проблеме территориальной целостности страны. Ведь 20% нашей территории оккупированы российскими войсками и осуществлена этническая чистка в двух регионах – Абхазии и Южной Осетии.
Таким образом, политика в отношении России будет очень сложной. Во многом и по той причине, что политика самой России в отношении Грузии и нашего региона в целом, еще окончательно не сформирована. На мой взгляд, это наносит вред самой России. Думаю, очень важную роль могли бы сыграть православные церкви двух стран. Но, в любом случае, территориальное единство Грузии останется для нас незыблемой и непреходящей ценностью.

Читайте нас в