Отчужденное партнерство

В настоящее время немецко-российские отношения меняются. В прошлом Германия всегда была защитником российских интересов в Евросоюзе и стратегическим партнером в том, что касается экономического и энергетического сотрудничества. Однако в последние несколько лет можно наблюдать нарастающее отчуждение в двусторонних отношениях, при котором обе стороны говорят на одни и те же темы, но вынашивают различные приоритеты и интересы. Это очевидно в модернизационном сотрудничестве: в то время как немецкая сторона хочет разрабатывать общие передовые проекты по модернизации экономической и политической сферы в России, российские элиты заинтересованы в первую очередь в передаче технологий, а не в политических реформах. Это связано со снижающимся интересом к России и знанием России среди немецкой политической элиты. Немецкие предприниматели процветают в России, но беспокойство, вызванное продолжительным отсутствием внутренних реформ и успехов на пути внедрения верховенства закона и принципов информационной прозрачности, возрастает. Качественные изменения в энергетической политике Германии, связанные с повышением энергоффективности и использованием возобновляемых источников энергии, вкупе с негибкой политикой «Газпрома» окажут серьезное воздействие на немецко-российские отношения в будущем.

Старый консенсус среди немецкой элиты о том, что российская интеграция в Европу является ключом к европейской безопасности, все еще существует, но Германия не имеет представления о том, какие имеются возможности влияния на процесс реформ в России. Со времен распада СССР Германия проводила политику сотрудничества с Россией, однако немецкие правящие круги обеспокоены возвращением Путина и вероятным сворачиванием проекта модернизации. Ожидания Германии к президентству Дмитрия Медведева были высоки, возможно, даже слишком, и так и не сбылись. Возвращение Владимира Путина в качестве президента приведет к дальнейшему разобщению внутри немецкой элиты в связи с темой России.

В годы правления  Христианской социал-демократической большой коалиции (2005 – 2009 гг.) существовал дуализм между канцелярией под руководством Ангелы Меркель и министром иностранных дел, социал-демократом Франком-Вальтером Штайнмайером. Это проявилось в расхождении между подходами и заявлениями канцелярии и министерства иностранных дел, особенно по поводу политики в отношении России и стран Восточной Европы. В то время как Ангела Меркель крайне скептически относилась к идее всеобъемлющего сотрудничества с Россией в целом и с Владимиром Путиным в частности, Штайнмайер был движущей силой политики сближения с Россией Герхарда Шредера. Между канцлером и министром велся постоянный спор о том, каким образом вести дела с Россией – прагматично и с акцентом на права человека или сосредоточиться на сотрудничестве и интеграции.

Для Штайнмайера Россия была приоритетным направлением. Под его руководством внешнеполитическое ведомство обозначило основные схемы политики в отношении России и восточных государств (в этом контексте термин «восточная политика» относится к постсоветским государствам за пределами ЕС  и включает «Европейскую политику соседства +» и Центральноазиатскую стратегию), в то время как концепция «сближения через двусторонние связи» была разработана его аналитиками. После избрания Медведева президентом России в 2008 году этот концепт был расширен до проекта «партнерства с целью модернизации» с Россией, который Штайнмайер представил в своем выступлении в Екатеринбурге в мае 2008 года. Штайнмайер подчеркнул неизменную актуальность вопросов энергетической и климатической политики, а так же политики в сфере инфраструктуры, здравоохранения, образования, науки и государственного управления в двусторонних отношениях. В октябре 2008 года в Санкт-Петербурге на российско-немецких межправительственных совещаниях Меркель говорила об инновационном партнерстве. Основой для этого партнерства должно было стать обеспечение устойчивого развития обеих стран в условиях глобальной конкуренции как цели экономического сотрудничества.

С образованием христианско-демократической и либеральной правительственной коалиции (Христианский демократический союз и Свободная демократическая партия Германии) после парламентских выборов 2009 года особое партнерство между Германией и Россией начало сходить на нет. С приходом Ангелы Меркель сдержанность сменила личные отношения, существовавшие между Борисом Ельциным и Гельмутом Колем, а также между Герхардом Шредером и Владимиром Путиным. Во время президентского срока Дмитрия Медведева Ангела Меркель попыталась ограничить встречи с премьер-министром Владимиром Путиным, тем самым подчеркивая, что она поддерживает «новую современную Россию», в противопоставление «старой путинской России». Роль министерства иностранных дел в отношениях Германии с Россией также изменилась с приходом преемника Штайнмайера, либерала Гидо Вестервелле. Он отличился визитами в малые страны Центральной и Восточной Европы, но не смог акцентировать внимание на политике в отношении России. В результате канцелярия и бундестаг усилили свое влияние на немецко-российские отношения, а инициативы внешнеполитического ведомства в отношении России потеряли былое влияние. В то же время Россия не стала приоритетным направлением внешней политики для Ангелы Меркель. Даже учитывая тот факт, что она критиковала политику своего предшественника в отношении России, своей альтернативной политической линии в этом вопросе она не выработала.

Хотя Россия не является приоритетным партнером для нынешнего правительства, эта концепция вписана в традиции отношений с Россией предыдущих правительств Германии. В коалиционном соглашении ХДС и СвДП Россия не упоминается как стратегический партнер, но названа «важным партнером в решении региональных и глобальных задач». Коалиция хочет поддерживать модернизацию в России и сосредотачивает свое внимание главным образом на ликвидацию лакун в таких вопросах, как права человека, верховенство закона и демократия. Согласно коалиционному соглашению, правительство также будет особо учитывать интересы других прямых партнеров среди восточных стран. Польша описана как один из ведущих партнеров в Евросоюзе, который также является ключевым в отношениях с восточным (постсоветским) окружением.

С приходом нового правительства в 2009 году интерес немецкого правительства к отношениям с Россией и компетенция его в этих вопросах начали угасать. Члены парламента и государственные секретари, компетентные в отношениях с восточноевропейскими странами, покинули бундестаг и внешнеполитическое ведомство. Глобальный финансовый кризис, кризис евро и «арабская весна» превзошли по значимости отношения с восточными соседями. Это подкреплено процессом, который можно было наблюдать в течение многих лет: немецкие ключевые фигуры выделяют все меньше ресурсов на изучение России. Постсоветские страны, видимо, становятся менее приоритетными, в результате чего многие исследовательские институты по изучению России и постсоветских стран свернули свою работу, а число востребованных специалистов по данному региону было сокращено в пользу иных регионов и проблем. Многие исследовательские должности историков или политологов со специализацией на постсоветских странах в немецких университетах прекратили свое существование за последние 20 лет. Более того, Федеральный институт исследований Восточной Европы и международных отношений в Кельне был закрыт в 2001 году. Хотя некоторые специалисты перешли в Немецкий институт исследования международных отношений и безопасности, число регионоведов, исследующих Россию и постсоветские страны, сокращаются и там.

Это повлияло на немецкий дискурс и принятие решений в отношении России, и осведомленность о происходящих в стране событиях уменьшилась. Негативный образ Путина и России в немецких СМИ, часто созданный не на базе фактов, а на основе стереотипов, например, об «энергооружии», усугубляет ситуацию. Общественное мнение о России в Германии неоднозначно, с позитивными и негативными оттенками, проявляющимися в осмыслении угрозы, романтизме и антиамериканизме. Немногие опросы фокусируются на экономическом сотрудничестве и внешней политике: в опросе, проведенном Институтом Алленсбаха в июле 2011 года, Россия была поставлена на четвертое место как важный партнер Германии, получив 35%, после Франции, США и Великобритании. В то время как первые три страны, согласно общественному мнению, по сравнению с 2000 годом, стали менее важными партнерами, Россия сохранила свои позиции.

Немецкий дискурс в отношении России в настоящее время находится под влиянием двух основных групп. Первая из них – это «фракция прав человека» или «фракция ценностей», влияние которой усилилось при канцлере Меркель. Она концентрирует внимание на ситуации с демократией в России и критикует фальсификации во время парламентских и президентских выборов. Некоторые части этой группы пытались поддерживать реформы, объявленные президентом Медведевым. Это в большинстве члены ХДС и Партии зеленых, а также некоторые приближенные к канцлеру люди. Вторая группа состоит в большинстве своем из социал-демократов, но также включает некоторых членов ХДС, являющихся сторонниками сотрудничества с Россией, и сосредоточивается на возможностях стратегического экономического партнерства с ней. Эта группа также часто применяет похожий подход в отношении лоббистских организаций, действующих в интересах немецкой экономики, или организаций, которым удавалось существенно влиять на немецкую политику. Расхождение взглядов между двумя группами проявилось после российских парламентских выборов, когда немецкий бизнесмен, исполнительный директор Восточного экономического комитета Райнер Линдер описывал российские выборы как «наиболее свободные и демократические после конца Советского Союза». Напротив, члены парламента из другой группы были чрезвычайно обеспокоены фальсификациями на выборах и давлением, оказанным на наблюдателей. Андреас Шокенхофф, заместитель председателя парламентской группы ХДС бундестага по внешней политике и координатор правительства по делам гражданского общества в России, в интервью сравнил российское давление на независимых наблюдателей со сталинистскими методами.

Между этими двумя группами плохо налажен диалог, что мешает более здравомыслящему анализу событий в России. Россия все больше становится предметом своеобразного голосования «за или против» - «за» экономическое сотрудничество или «против» нарушения прав человека. В результате, налицо явное расхождение между подходом, ориентированным на ценности, и подходом, ориентированным на интересы. Но то, что фактически эти группы являются двумя сторонами одной медали, оттесняется на задний план. В результате, позиция Германии в отношении событий в России не всегда ясна стороннему наблюдателю, так как утверждения различных представителей властей могут расходиться между собой. Это ослабляет политику Германии в отношении России и дает российской стороне возможность подрывать немецкую критику или политические инициативы.

Россия важна для немецких компаний. В 2011 году произошел 30-процентный рост торгового оборота России и Германии общим объемом в 75 миллиардов евро. Немецкие экономисты давно говорят о большом потенциале российской экономики; то, что позиция Россия в торговле практически так же важна как позиция Польши, рассматривается как благоприятный фактор. В 2011 году Россия заняла 12 место в списке экспортных партнеров Германии - после Польши и перед Чехией.

Немецкие экономические и лоббистские организации, такие как Комитет по экономическим отношениям с Восточной Европой, играют ключевую роль в оказании влияния на отношения Германии с Россией. Даже учитывая тот факт, что Ангела Меркель весьма критически относилась к проекту «Северный поток» сразу после своего вступления в должность, в конце концов она его поддержала. Меркель сократила количество своих визитов в Россию, однако она обеспечила немецким компаниям доступ к российским лидерам во время встреч с президентом Медведевым. Экономические организации, такие как Восточный комитет, также играют важную роль в продвижении политически актуальных тем в восточных странах-соседях. В июле 2011 года комитет опубликовал стратегический документ, предлагавший отмену виз в межстрановом сообщении России и ЕС, как это было сделано с другими восточноевропейскими соседями. Почти все серьезные специалисты утверждают, что воздействие на рынок труда будет ограничено, но влияние на персональные контакты будет значительным. Тем не менее лица, принимающие решение в Германии, особенно члены бундестага и представители Министерства внутренних дел, все еще боятся, что избиратели «накажут» их за увеличение визовой свободы. Сопротивление Германии упрощению визовых требований в отношении своих восточных соседей, в настоящее время сменяются иными подходами благодаря поддержке членов парламента, ведомства иностранных дел и предпринимателей. Межпарламентская группа была учреждена в бундестаге с целью способствования отмене визовых требований, в особенности в отношении России.

Немецкие компании критически настроены в отношении инвестиционного климата в России, ссылаясь на коррупцию на местах, бюрократию и отсутствие верховенства закона. Особенно подвержен проблемам, связанным с рыночной ситуацией и верховенством закона в России, немецкий малый и средний бизнес. Из-за преобладания в экономике страны крупных компаний эти немецкие предприятия не находят себе необходимых партнеров. Влияние российского государства на экономику является значительным барьером, сдерживающим углубление экономических отношений. Российское членство в ВТО может изменить ситуацию, и ожидания Германии в этом отношении тоже высоки.

В то время как для большинства крупных компаний лоббирование хороших отношений с Россией – это обычный бизнес, в энергетическом секторе ситуация может измениться. Россия – крупнейший поставщик газа и нефти в Германию: около 40% газа и около 34% нефти, поставленных в Германию в 2011 году, были российскими. После решения правительства об остановке производства атомной энергии к 2022 году спрос Германии на газ увеличится в кратко- и среднесрочной перспективе. Крупнейшие немецкие энергетические компании будут вынуждены изменить свою бизнес-концепцию и искать новых стратегических партнеров для инвестиций. Это в интересах Газпрома, который сосредоточивается на Германии как северном энергетическом центре в своих поставках энергоносителей в ЕС и заинтересован в инвестировании в привлекательный потребительский рынок. Немецкие энергетические компании, такие, как E.ON и BASF (Wintershall), обладают опытом долгосрочного сотрудничества с Газпромом.

Но провалы запланированного совместного предприятия между Газпромом и RWE показали, что не всегда две стороны совместимы. Увеличение среднесрочного спроса на газ в Германии – это только один компонент новой энергетической политики. Компании нуждаются в стратегических партнерах для значительных инвестиций в возобновляемые источники энергии и энергетические системы. Газпром, интересы которого сфокусированы на сохранении монопольного статуса в транзите энергоресурсов и долгосрочных контрактах, не является вероятным партнером в контексте этой политики. Более того, изменения на глобальных энергетических рынках (наиболее заметные из них связаны с СПГ и сланцевым газом), как и либерализация энергетических рынков Европейской комиссией, оказали серьезное воздействие на эти отношения. Из-за негибкости политики Газпрома и потребностей немецкого рынка Россия теряет Берлин в качестве своего главного сторонника по вопросам энергетики. Немецкое правительство также скептически относится к увеличению своей зависимости от одного поставщика. Канцлер Меркель отклонила предложение президента Медведева о строительстве третьей линии «Северного потока» на немецко-российских межправительственных совещаниях в июле 2011 года.

Существует три приоритетных направления немецкого сотрудничества с Россией: экономика, безопасность и площадки для повышения доверия.

Сотрудничеству Германии с Россией в области модернизации не хватает стратегических проектов, за исключением «Северного потока». В основном это политика небольших шагов и доброжелательности. В то время как немецкие власти поддерживают реформирование российской политики через экономическое сотрудничество, российская сторона, прежде всего, заинтересована как раз в экономическом сотрудничестве и инвестициях. Пока немцы поддерживают установление главенства закона в государстве и лучших условий для малого и среднего бизнеса, российская элита заинтересована в получении знаний и технологий и обеспечении доступа к доходам государственных компаний.

Россия – сложный партнер, и поддерживать реформы в этой стране совсем непросто. Но страстное желание Германии влиять на внутреннюю российскую политику иногда приводит к незнанию российских реалий. Заявления о реформах, сделанные президентом Медведевым после его избрания в 2008 году, были всерьез восприняты в Германии, и ожидания были крайне высоки. Но реальность тандема Путин-Медведев, который является неотъемлемой частью путинской системы, не принималась во внимание. Такая «наивность» типична для немецкой элиты, и часто она связана не с экономическими интересами, а с надеждой на реформы и демократизацию России.

Один из примеров в рамках партнерства в области модернизации – это сотрудничество в таких сферах как рациональное использование энергии и возобновляемые источники энергии. Российско-германское энергетическое агентство отвечает за энергетическое сотрудничество, у него имеется несколько проектов строительства маяков в России. Но ввиду недостатка интереса и инвестиций с российской стороны, а также сложных инвестиционных условий в России, оно не оправдало ожиданий. То же самое касается и правового диалога с Россией. Очень трудно найти информацию об этом диалоге, который должен инициироваться не только экспертами и элитами, но также задействовать немецкое и российское общества.

В сфере сотрудничества в области безопасности разрешение конфликтов на постсоветском пространстве играет важную роль для Германии. Так называемый «Мезебергский процесс» был начат канцлером Меркель и президентом Медведевым в июне 2010 года, с целью предложить России эксклюзивную площадку сотрудничества - Совет безопасности ЕС и России в обмен на сотрудничество в решении приднестровского конфликта в Молдавии. Решение этого конфликта положительно сказалось бы на еще более сложных этнических конфликтах на Южном Кавказе и показало бы, что взаимодействие с Россией возможно в этом контексте. Сделка с Россией для достижения прорыва в решении конфликтов – это идея, которую стоит попробовать реализовать. Но она не обсуждалась с партнерами по ЕС и у Германии нет четкой стратегии. Нет ни ориентиров, ни дорожной карты, прошло почти два года с момента начала процесса, а достигнутые результаты ничтожны. Вместо того чтобы укреплять механизмы решения конфликтов в контексте Европейской политики соседства, немецкое правительство пыталось заключить двустороннюю сделку с Россией без намека на то, что успех этого проекта будет приоритетом для ведомства федерального канцлера. У российского руководства никогда не было впечатления, что важно или необходимо идти на компромиссы.

Немецкий подход, направленный на сотрудничество с Россией, противоречит российской логике игры с нулевой суммой. В то время как немецкая политическая элита всегда стремится к ситуации, в которой выигрывали бы обе стороны, российская сторона хочет лишь заключать сделки, которые бы отвечали только ее интересам. Одним из результатов такой разницы подходов может стать «русификация» немецких инициатив. "Петербургский диалог", основанный Владимиром Путиным и Герхардом Шредером в 2001 году, предполагает поддержку взаимодействия между гражданскими обществами двух стран. Но этот проект  стал инициироваться элитой: Германия принимала то, что российское правительство выбирает участников, а не деятели гражданского общества. В результате власти и представители бизнеса обеих стран преобладают на форумах. Таким образом, получился не диалог между обществами, а согласие на российские правила и легитимизацию недемократических решений, принятых российским руководством.

Основная идея немецкого взаимодействия с Россией в настоящее время - трехсторонний диалог, включающий Польшу, со встречами на уровне министров иностранных дел, а также  все чаще -  также других министерств. Без сомнения, это, прежде всего, механизм повышения доверия. Из-за разных подходов и приоритетов Польши и Германии в их восточной внешней политике сложно выработать общий подход для новой восточной политики ЕС. Со стороны России ожидания сдержаны. Русские скептично относятся к новой площадке взаимодействия с членами ЕС в довесок к многочисленным каналам связи с ЕС, которые у них уже есть. Это может способствовать дальнейшей бюрократизации отношений.

Возвращение Владимира Путина в качестве российского президента не изменит кардинально российско-германские отношения. Экономическое и энергетическое сотрудничество останутся в основе наших отношений. Но возвращение Путина поспособствует охлаждению российско-германских отношений и еще более ослабит стратегическое партнерство. Охлаждение означает рост разочарования в политической ситуации и спад интереса и знаний в отношении России с немецкой стороны, что уменьшит роль Германии в качестве адвоката России в ЕС. Германия не достаточно влиятельна в вопросах внутрироссийских реформ, потому что российские элиты заинтересованы лишь в частичной модернизации их страны.

Модель российско-германских отношений остается прежней: Германия начинает новые проекты взаимодействия с Россией в надежде повлиять на российскую политику. Всегда существовало желание преобразовать Россию через экономическое взаимодействие, которое повысило бы доверие и предоставило возможность повлиять на внутренние реформы в России. Но эта идея потерпела крах за последние 10 лет. В то время как Германия хочет продвигать примеры положительной практики, российская элита в основном заинтересована в собственных выгодах. Несмотря на опровержения со стороны нынешнего немецкого правительства, эта политика серьезно не изменилась за последние три года.

Незаинтересованность российской элиты в модернизации страны, которая была подтверждена рокировкой Путина и Медведева, недостаток господства закона и контроль государства над экономикой сократили расширение экономических связей между двумя странами. В результате российский статус рынка « с высоким потенциалом» не изменился. Сотрудничество с Россией в области модернизации, можно сказать, провалилось из-за разных взглядов на это сотрудничество. Что Германии нужно, так это реалистичная оценка современных российско-германских отношений и их институтов. На основании этой оценки необходимо обсудить, какие интересы и цели Германия имеет в России и других постсоветских странах, а также каким образом их можно достичь. С другой стороны, во взаимодействии с Польшей и другими заинтересованными странами (например, Финляндией) Германии необходимо взять лидерство в политике ЕС в отношении России и других восточных стран.

Если Германия хочет интегрировать Россию в Европу и намерена поддерживать повышение доверия, ей нужен подход к России, менее ориентированный на элиты и более ориентированный на взаимодействие обществ. Это не довод в пользу кардинального переключения немецкой политики исключительно на гражданское общество, но в пользу более реалистичного анализа неспособности современной российской элиты модернизировать свою страну и обеспечить потребности общества. Немецкие политики должны переориентировать взаимодействие на те группы, которые хотят и способны поддержать реформы. Германии приходится сотрудничать с режимом Путина, но она должна быть более твердой в продвижении главенства закона и прекращения нарушения демократических норм. Происходящие изменения в российском обществе, проиллюстрированные массовыми протестами после парламентских выборов в декабре 2011 года – возможно помогут изменить политику Германии в отношении России.