Готова ли Европа рисковать?

Открытие французской компанией Total новых залежей газа на месторождении "Абшерон", похоже, в очередной раз взвинтило страсти в пресловутой «газовой игре». В самом деле, в европейских странах уже не первый год говорят о необходимости обеспечения собственной энергетической безопасности, где одним из важных аспектов является диверсификация поставок углеводородов. «В переводе» речь идет о снижении на европейском рынке доли российского углеводородного сырья – с тем, чтобы Москва не могла использовать свою доминирующую роль на энергетическом рынке Европы в качестве рычага политического давления. Вначале интерес к этой теме по понятным причинам «взлетел», затем дискуссии о новых проектах трубопроводов начали постепенно терять остроту. Но теперь обнаружение на азербайджанском шельфе новых месторождений газа привело к тому, что слова «Каспийское море», «газ» и «трубопровод» вновь на первых страницах газет.

Буквально через несколько дней после того, как стало известно об открытии нового газового месторождения, 12-го сентября, Совет ЕС утвердил мандат Еврокомиссии на прямые переговоры с правительствами Азербайджана и Туркменистана по поводу строительства Транскаспийского трубопровода, который должен проходить по дну Каспия.

Как заявил комиссар ЕС по энергетическим вопросам, Гюнтер Оттингер, строительство этого трубопровода является составной частью новой внешней энергетической политики ЕС. Однако напомним: против строительства Транскаспийского трубопровода с самого начала активно выступили Россия и Иран. По официальной версии, в этих странах обеспокоены возможной угрозой экологии Каспийского моря – дескать, трубопровод будет проходить в закрытом водоеме с повышенной сейсмической активностью. В реальности Россию, уверены многие аналитики, волнует потеря монополии на европейском энергетическом рынке и рост самостоятельности Азербайджана. И тем более понятно, почему перспективы роста влияния ЕС на Каспии волнуют Иран.

В Тегеране пока что хранят молчание по поводу активизации ЕС на «каспийском направлении», но зато на принятое советом ЕС решение довольно жестко отреагировал российский МИД в лице Александра Лукашевича. Напомнив об экологической угрозе, которая затронет все государства каспийского бассейна, Лукашевич выразил удивление тем фактом, что ЕС планирует строительство трубопровода в бассейне, к берегам которого он не имеет выхода. Реакция ЕС не заставила себя долго ждать, причем ответил на это заявление непосредственно еврокомиссар Гюнтер Оттингер - один из главных лоббистов "Южного коридора". Как передает агентство "Туран" со ссылкой на Deutsche Welle, Оттингер назвал доступ Евросоюза к Прикаспийскому региону и Центральной Азии, где самые большие в мире запасы газа, превышающие российские, ключевым вопросом для ЕС.

"Если Москва смирится с тем, что Туркменистан и Азербайджан имеют право принимать самостоятельные решения, то европейцы будут значительно больше доверять такому энергоносителю, как газ", - пояснил Оттингер. После чего обозначил главный и весьма болезненный для России акцент: "Если россияне будут пытаться ставить палки в колеса Nabucco и одновременно давить на Ашхабад и Баку, я лично буду меньше доверять долгосрочным газовым контрактам и меньше верить в тезис о том, что газ не является для России политическим инструментом".

Как утверждают в берлинских политических кулуарах, Оттингер, выходец из богатой южной Германии, успешный бизнесмен, частый гость в Баку, считается вообще довольно жестким политиком, не стесняющимся делать прямые заявления. И реакция на них порой бывает, скажем так, неоднозначной. Например, сегодня нешуточную критику внутри ЕС вызвали слова Оттингера, что поступают предложения опустить наполовину в штаб-квартире ЕС в Брюсселе флаги стран-членов ЕС с крупными долгами, чтобы оказать тем самым на «должников» психологическое давление.

Естественно, что идея эта хоть и далека от дипломатических канонов, но несет в себе ясный посыл: должников, вроде Греции и других стран, готовых пойти по ее стопам, надо наказывать, а не сочувственно брать на иждивение. Та же жесткая линия поведения наблюдается и в случае с Россией: Оттингер даже не счел нужным комментировать высказанные российским МИД-ом опасения вокруг экологической безопасности региона, отлично понимая, что за ними кроются вовсе не убеждения "зеленых" активистов, достучавшихся до МИДа, и что вопрос экологии здесь намеренно политизируется.

В то же время, Оттингер ясно дал понять, что ЕС имеет свои ключевые интересы, и поступаться ими он не намерен. Весь вопрос заключается теперь в том, смогут ли европейцы, хронически страдающие неспособностью координировать свои действия на внешнеполитическом фронте, в том числе, и во внешнеэкономической политике, сейчас выступить с единых позиций. И когда Оттингер говорит о "ключевом вопросе для ЕС", то хочется спросить, для какой страны или группы стран, лоббирующих собственные интересы в ЕС, этот вопрос является ключевым? Ведь пока у ЕС нет единого понимания собственной внешней политики и интересов, пока Европа не выйдет из нынешнего аморфного состояния и не начнет представлять собой внешнеполитическую единицу, которая может дать политические гарантии своим потенциальным партнерам - таким, как Баку и Ашхабад - "жесткая линия Оттингера" будет носить скорее фрагментарный характер.

Безусловно, что понимание этого - на самом деле ключевого вопроса для ЕС - в Европе есть, и бундесканцлер Германии Ангела Меркель в очередной раз заявила о необходимости более глубокой интеграции внутри Европы и изменений с целью "более сильной гармонизации экономических, финансовых и политических действий". "Если не меняется мир, то мы сами должны быть готовы провести определенные изменения в нашем союзе", сказала Меркель, добавив, что для этого будут необходимы дальнейшие изменения Лиссабонского договора.

Стоит отметить, что определенных успехов в выработке единой позиции, хотя бы в энергетических вопросах, Брюссель все же добился, и это признают и российские дипломаты. Так, постоянный представитель России при ЕС, Владимир Чижов, заявил агентству "Интерфакс": "Впервые в истории Евросоюза мандат на переговоры от его имени получила Еврокомиссия и очень этим гордится. В глазах ее представителей, это первое реальное проявление единой внешнеэнергетической политики ЕС, нехватка которой, традиционно уже, расценивалась брюссельскими еврочиновниками как неспособность Евросоюза говорить "одним голосом" со странами-поставщиками энергоносителей".

В Баку все эти факторы учитывают и предпочитают не вмешиваться в развернувшуюся полемику между ЕС и Россией, наблюдая за ней пока со стороны. Несмотря на заявленное желание Баку участвовать в проектах "Южного коридора" и естественное стремление выйти на европейский газовый рынок, без четких гарантий и ощутимой политической поддержки со стороны Брюсселя и Вашингтона Баку вряд ли рискнет пойти на обострение отношений сразу с двумя своими могущественными соседями - Россией и Ираном. А без клиентов на газ Азербайджан не останется в любом случае - предложение "Газпрома" по скупке любых объемов газа из Азербайджана по рыночной цене остается в силе. Так или иначе, сегодня принимать решение должны уже в Брюсселе. И готовы ли там к реальным действиям для достижения своей столь желанной энергетической безопасности, покажет ближайшее время.

Орхан Саттаров, руководитель Европейского бюро ИАА "Вестник Кавказа"