Нашумевшие фотографии американского вертолета в Кабуле, а также ужасающих сцен в аэропорту афганской столицы, сравнивают со знаменитым снимком, сделанным в 1975 году во время эвакуации с крыши американского диппредставительства в Сайгоне, пишет доцент факультета политологии Сараевского университета Хамза Карчич в статье для Анатолийского агентства.
Когда 15 августа силы талибов начали наступление на Кабул и неизбежный крах афганского правительства стал очевидным, госсекретарь США Энтони Блинкен заявил, что это "не Сайгон". Блинкен имел в виду эвакуацию американского персонала из Сайгона, столицы Южного Вьетнама, в 1975 году, когда город перешел под контроль северовьетнамской армии.
На кадрах из аэропорта Кабула, опубликованных после заявления Блинкена, видно, как толпа афганцев бежит по взлетно-посадочной полосе, как некоторые пытаются проникнуть в воздушное судно, а кто-то даже цепляется за шасси взлетающего американского военно-транспортного самолета. Теперь, спустя 46 лет, культовую фотографию американского военного вертолета перед взлетом с крыши американского посольства в Сайгоне в апреле 1975 года сравнивают с фотографией американского вертолета, пролетающего над Кабулом.
Многие аналитики отмечают сходство кризисных для США моментов в Южном Вьетнаме и Афганистане. Политика "вьетнамизации" и "афганизации" провалилась. Коррупция правительства Кабула была сопоставима только с коррупцией Сайгона. Теперь же эвакуация сотрудников американского посольства из Кабула и неопределенная судьба местных жителей, сотрудничавших с силами США и НАТО, указывают на то, что ситуация даже хуже. "Кабульский прецедент" станет новой метафорой в американской литературе по внешней политике.
Что будет означать этот "кабульский прецедент" для внешней политики США?
Во-первых, фиаско в Афганистане теперь будет считаться худшим провалом внешней политики США со времен Вьетнама. Решение президента Джо Байдена о выводе американских войск из Афганистана стало следствием его предвыборного обещания положить конец "бесконечной войне". Его решение соответствовало опросам общественного мнения, свидетельствующим о поддержке такого шага американским обществом. Однако сейчас этот шаг подвергается резкой критике как слишком поспешный и не дающий достаточно времени для эвакуации тысяч афганцев, которые работали с американцами, а также самих американцев. Неспособность эвакуировать афганских переводчиков, консультантов и других местных союзников до падения афганского правительства почти наверняка запомнят как серьезную неудачу, подрывающую доверие к Америке.
Во-вторых, как и после Вьетнама, поддержка американских военных интервенций за рубежом значительно снизится. Войны в Афганистане и Ираке истощили общественную поддержку военных интервенций в далеких местах, где жизненно важные интересы Америки не являются очевидными. Это сигнал небольшим государствам не связывать свои надежды с США. Война в Персидском заливе 1991 года стала крупнейшей военной операцией Америки, которая, наконец, положила конец "вьетнамскому синдрому". Другими словами, США потребовалось более пятнадцати лет, чтобы подтвердить свою интервенционистскую позицию.
В-третьих, провал миссии в Афганистане неизбежно сказывается и на авторитете НАТО. После терактов 11 сентября 2001 года, когда НАТО впервые с момента своего основания в 1949 году применила статью 5 Устава, которая предусматривает коллективную самооборону. Фактически, это первое поражение, которое потерпел Альянс с момента его основания. Поражение произошло от рук негосударственного субъекта. В предстоящие годы еще предстоит увидеть, как Афганистан будет фигурировать в самооценке НАТО, в ее новых стратегических концепциях и в восприятии Североатлантического союза противоборствующими державами.
"Бесконечная война" США в Афганистане будет изучаться, и сравнения с Вьетнамом почти неизбежны. Если судить по ситуации после Вьетнамской войны, то от администраций США следует ожидать большего внимания к внутренней политике. Военное вмешательство за рубежом, где жизненно важные интересы Америки не поставлены на карту, в ближайшем будущем становится менее вероятным.