Эрзац гражданской войны в Грузии -2

Недавно премьер-министр Бидзина Иванишвили предъявил президенту страны ультиматум: Михаил Саакашвили должен либо открыто поддержать конституционную реформу, инициированную правящей коалицией «Грузинская мечта», либо однозначно заявить, что все попытки найти компромисс по этому вопросу окончательно провалились. Речь идет об изменениях в Основной закон, по которым президент лишается возможности сформировать правительство без согласия парламента.

По действующей конституционной модели, Саакашвили может отправить правительство в отставку, а при определенных обстоятельствах и распустить парламент, сформировав «свой» Кабмин, не утруждая себя его утверждением в парламенте. «Грузинская мечта» предлагает иную модель: распустить парламент президент сможет в любое время, но до проведения новых парламентских выборов функцию правительства выполняет прежний кабинет Иванишвили.

Это принципиально по трем причинам. Во-первых, в Грузии, как и в большинстве стран постсоветского пространства, партия власти, контролирующая правительство, имеет фору перед любым соперником на выборах. Во-вторых, пока Саакашвили обладает теоретической возможностью распускать парламент, назначив «свое» правительство, бюрократия среднего и низшего звена (в том числе в регионах), опасливо поглядывает на главу государства, что мешает правительству в полной мере осуществлять власть и проводить необходимые с точки зрения Иванишвили преобразования. В-третьих, пока Саакашвили остается полновластным президентом, грузинскому правительству вряд ли стоит рассчитывать на прорыв в отношениях с Москвой. Российское руководство наверняка воздержится от решений (например, о возвращении грузинской продукции на российский рынок), которые, в случае неожиданных изменений, могут оказаться бонусами для Саакашвили. Кроме того, правительство Иванишвили не может пойти на реальные уступки Москве, например, в плане более тесного сотрудничества с СНГ, опасаясь, что президент использует компромиссные шаги для обоснования отставки Кабмина.

Саакашвили и его команда не примелют эти инициативы по той же причине, по которой они необходимы Иванишвили: такая реформа превращает главу государства в «свадебного генерала», реально не способного осуществить власть. Тем не менее, поразмыслив, Саакашвили решил пойти на компромисс и предложил сопернику следующую формулу: «Мы соглашаемся с конституционной реформой, сокращением полномочий президента, с переходом страны на парламентско-президентскую модель уже с весны, но только с условием всеобщей амнистии для бывших чиновников, то есть прекращения сотен уголовных дел против активистов президентской партии Единое национальное движение (ЕНД).

«Грузинская мечта» ответила, что не может амнистировать прежний режим, поскольку шла на прошлогодние выборы именно под лозунгом восстановления справедливости. Если бы правящая коалиция контролировала в парламенте две трети голосов (100 из 150), согласия партии Саакашвили ей бы не понадобилось. Но поскольку число депутатов, готовых проголосовать за поправки до ста пока не дотягивает, приходится торговаться. И наивно было бы думать, что Саакашвили не потребует ничего взамен. Хотя бы неприкосновенности для своих соратников.

Наконец, после многодневных раздумий Саакашвили сделал хитрый ход: «Не надо амнистии для президента, председателя парламента и министров, но всех других экс-чиновников она должна коснуться безусловно».

Тогда коалиция ответила важной досылкой к предыдущей формуле, тем самым пролив свет на свою истинную мотивацию: «Готовы простить всех, приняв закон об амнистии, но с условием, что прощенные потеряют возможность занимать любые должности на протяжении пяти лет.

Был бы человек, а статья найдется. За превышение служебных полномочий, или иному поводу можно завести уголовное дело против любого чиновника- активиста ЕНД. Не всех посадят, но всем могут запретить занимать должности в течение пяти лет. Получается, что подспудная цель Иванишвили и его соратников – полностью стереть с политической карты страны партию Саакашвили. Ведь любая партия жизнеспособна до тех пор, пока ее члены могут рассчитывать на карьерный успех. Альтруисты бывают в гуманитарных организациях, но только не в партиях, планирующих обрести власть или вернуться в нее. Причем запрет занимать любые должности мог коснутся самых верных, проверенных и опытных членов ЕНД.

Разумеется, президент ответил отказом и, как следствие, в последнем заявлении Иванишвили прозвучали угрожающие ноты. Он упомянул и об «исторической ответственности», и о «грозной реакции общества» и о «суде, который воздаст всем виновным».

Сейчас ситуация вокруг заведенных уголовных дел все более обостряется. Несмотря на западные призывы к коабитации, прокуратура пытается посадить наиболее вероятного кандидата в президенты от ЕНД, мэра Тбилиси Гиги Угулаву. Его обвинили в злостном использовании служебного положения, незаконном захвате «ТВ-Имеди» и трудоустройстве в муниципальные структуры своих партийных активистов. Суд отказал прокуратурам в ходатайстве о залоге в 1 млн дол. для мэра, избранного горожанами на первых прямых выборах, и главная прокуратура сразу инициировала разбирательство в отношении судей, принимающих «неправильные» решения.
Параллельно, продолжаются расследование уголовных дел в отношении экс-премьера и бывшего министра внутренних Вано Мерабишвили, нескольких его заместителей и депутатов парламента от ЕНД, в разное время занимавших должности в администрации президента Саакашвили. Процесс сопровождается масштабной информационной войной и угрозами поднять народ на штурм резиденции. Репетиция «ярости масс» состоялась 8 февраля у национальной библиотеки перед докладом президента о положении в стране, когда бывшие «политзаключенные», совместно с активистами «мечты», избили членов парламента от президентской партии.

Уничтожение президентской партии и лишение ее всех перспектив означает «зачистку» политического поля от оппозиции. Судя по всему, Иванишвили не считает политический потенциал президентской партии исчерпанным. Но попытка полного уничтожения любой альтернативы может до предела обострить обстановку и привести к взрыву. Тем более что у Саакашвили, отличающегося импульсивностью, есть немало рычагов для подрыва хрупкой стабильности. В свои 46 лет он еще может смириться с потерей реальной власти, временным переходом в оппозицию, но не с полной бесперспективностью и лишением надежды на будущее возвращение в большую политику.