Владимир Евсеев: Иран глазами очевидца

Обострение ситуации вокруг Ирана, угрозы новых санкций против страны со стороны стран Запада, и последовавшее предупреждение о перекрытии Ормузского пролива, которое значительно ограничит экспорт нефти на мировые рынки, заставляет пристальнее приглядеться к исламскому государству, посмотреть на него изнутри.

В середине декабря директор Центра общественно-политических исследований Владимир Евсеев побывал в Иране, где встречался с представителями руководства страны, журналистами и общественниками. О своих впечатлениях российский эксперт рассказал "Вестнику Кавказа".

Демократия в иерархии

"Хотелось бы обратить внимание на некоторые стороны жизни в Иране, которые не видны из Москвы.

Первое – органы исполнительной власти Ирана являются достаточно демократичными в общении, причём как с иностранными гражданами, так и с людьми, работающими в аппарате. Это видно и в органах исполнительной власти, и в СМИ, во взаимоотношениях руководства с подчинёнными. Они, кстати, более демократичны, чем, например, у нас, и, конечно, сильно отличаются от того, что можно наблюдать, например, в Китае, где наблюдается жёсткая линия. У китайцев четко определено, кто начальник, а иерархия выстроена жёстко. В Иране такого нет, и это обескураживает, потому что я помню советское прошлое, в котором создавалась видимость этого. В Иране это выглядит более естественно, чем было у нас в советское время. Может быть, не в плане доступности, но демократичности во взаимоотношениях между руководством, высокопоставленными официальными лицами, и окружающими их людьми.

Не бедность, а скромность

Второе – в Иране не ощущается напряжённости в обществе. Во-первых, общество достаточно сбалансировано, многое для этого даёт, наверное, их религиозность, но религиозность не в том смысле, что они становятся фанатиками. Если судить по жителям Тегерана, то иранцы являются внутренне уравновешенными, доброжелательными в общении и избегают конфликтности внутри общества. Это видно по ситуации на дорогах. В Тегеране очень сильные пробки, много проблем доставляют мотоциклисты, пешеходы, которые переходят дорогу, где им вздумается. Но у людей очень большой запас толерантности, они терпимо относятся друг к другу и, несмотря на то, что нарушаются правила, достаточно спокойно на это реагируют. Если бы так происходило у нас в Москве, то мы бы слышали постоянный рёв клаксонов и ругань. В Иране такого не наблюдается.

Я не могу сказать, что общество богатое. Судя по автомобилям, люди живут довольно бедно, во всяком случае, в сравнении с Москвой. Хотя, может быть, автомобили просто нельзя ввозить из-за высоких пошлин. Впрочем, иранцы скромнее и в быту. Это видно при сравнении лиц, занимающих значительное положение в обществе, и людей, находящихся внизу социальной лестницы. Даже те, кто могут себе позволить дорогие вещи, одеваются скромно. Я не говорю, что бедно, но скромно. Они не уделяют этому такого внимания, которое уделяется у нас.

Фаталисты от религии

На что ещё хотелось бы обратить внимание. Иранцы всё, что происходит в окружающем мире и имеет к ним отношение, воспринимают как шииты. Они считают, что если что-то предопределено, то не стоит волноваться по этому поводу. Поэтому они спокойно и без страха смотрят на возможность нанесения военного удара по Ирану. Люди считают, что, раз это неизбежно, то с этим всё равно ничего не поделаешь. Они, конечно, будут сопротивляться. Однако это не создаёт нервозности в обществе. Иранцы, как шииты, привыкли стойко переносить трудности, которые встают на их пути, научились приноравливаться к событиям. Это не значит, что они готовы сложить руки и сдаться, но они спокойно воспринимают любые варианты развития событий.

Плюс ко всему, в иранском обществе существует очень сильная внутренняя организация. К этому можно по-разному относиться, критиковать за это, но в противном случае общество как таковое просто не смогло бы выжить. Я имею в виду разного рода структуры, басиджи, например, и др. Они цементируют общество изнутри и позволяют быстро реагировать на любые события оперативно и в сжатые сроки. В это вовлекаются тысячи людей. У нас в советское время не было таких возможностей. То есть, определённая часть общества очень монолитна и может быть задействована на том направлении, которое будет нужно власти. Но, если говорить про власть, в ней нет, как таковой, вертикали. Есть управление, но оно достаточно сложное, потому что есть президент, есть духовный лидер, "рахбар", есть много структур, влияющих на выборы, на принятие решений.

Мобилизация по щелчку за три часа

Сама по себе организация общества достаточно сложная. Есть структуры, которые могут управлять значительным количеством людей. В этом отличие, например, от Китая. В принципе, китайцы достаточно законопослушные. В Иране такого нет. Но определённая "жёсткость" некоторой части общества существует. И если произойдут какие-то трагические события, например, нанесение военного удара, эта часть общества будет задействована, и она сможет организовать достаточно сильное сопротивление внутри страны при любом развитии событий. С этой точки зрения, использование силы против Ирана является нецелесообразным. Не на уровне применения вооружений, здесь возможности США, понятно, намного шире. Но если будет идти речь о наземной операции, то с ней будут серьёзные проблемы, потому что это не Ирак, где купили военных, это не Ливия, где общество было расколото, и это не Афганистан. Здесь их ожидают свои сюрпризы. Мне кажется, это на Западе недостаточно понимают, когда говорят о возможности силового решения. Все модели, которые были реализованы раньше, здесь не пройдут. Поскольку есть монолитная часть общества, которая готова среагировать на любые события за три часа. И это тысячи людей, может быть, даже больше, сотни тысяч. Иранцы не будут сидеть, сложа руки, как было в Ираке, они будут действовать в тех условиях, которые сложатся.

Патриотизм на крыльях американского беспилотника

Общество в Иране очень патриотично. Когда был посажен американский беспилотник, произошёл большой подъём чувства национальной гордости. По иранским данным, опубликованным в местных газета, он осуществил влёт на территорию страны не менее 250 км, то есть это был полёт не вдоль границ или случайность, это был полёт над иранской территорией.

Был ли посажен беспилотник или нет? Существуют разные точки зрения, но, насколько я понимаю, при использовании средств радиоэлектронной борьбы посадка была возможна. Не могу точно сказать, были ли использованы те войсковые средства РЭБ, которые Россия недавно поставила Ирану, или другие, но вполне возможно, что Россия имела к этому отношение. В любом случае, говорить о том, что этого события однозначно не было, нельзя. Это имело место, и это укрепило патриотический дух иранцев. Они восприняли инцидент с беспилотником как предмет национальной гордости. Они смогли посадить американский БПЛА. И сразу начали задавать вопросы: а были ли в истории ещё такие случаи? Или мы были первыми? Такова была их реакция. Мне такие вопросы задавали на телевидении в прямом эфире. Я очень много беседовал с разными людьми именно по теме беспилотников. Конечно, вопрос в том, как они его выявили. Может быть, его захватили в старом диапазоне, который не был защищён. Если его подавили РЭБом и заставили сесть, то неудивительно, что аппарат цел. Не знаю, правда, насколько самостоятельно БПЛА выбирал площадку для посадки. Хотя я всегда очень аккуратно отношусь к тому, что связано с Ираном, некоторая вероятность того, что всё было именно так, существует. Некоторые люди говорили мне, что лично видели кадры захвата. Я этого не видел, мне трудно судить. Но, во всяком случае, даже с российской стороны было проявлено желание получить то, что удалось добыть Ирану. А значит, что-то добыть удалось. Ну и факт, вызывающий возмущение, - имевший место влёт на иранскую территорию.

Ситуация, совершенно аналогичная инциденту с U-2 Фрэнсиса Пауэрса, летевшего на СССР в 1960 году и сбитого ракетой. Американцы не меняют тактики. Тогда они запустили самолёт-шпион и думали, что его не собьют. И теперь они были уверены в том, что запустили БПЛА высоко и его, во-первых, никто не заметит, а во-вторых, всё равно не смогут сбить. Конечно, американцы не ожидали, что существует вероятность его посадки, она, по-видимому, просто исключалась. Операция проводилась ЦРУ без обеспечения со стороны военных. В принципе, БПЛА можно было поразить с помощью истребителя, не допустить его посадки. Но военные, по-видимому, узнали об операции слишком поздно, а кроме того, дистанция в 250 км – это уже далеко.

Ядерная уверенность

Чувство патриотизма характерно для иранцев и в связи с ядерной программой. Её необходимость даже не обсуждается. Не вызывает сомнений и вопрос направленности ядерной программы. Для людей очевидно, что она носит мирный характер. Может обсуждаться вопрос о путях решения проблем, возникающих в связи с программой. Но считается естественным то, что она нужна Ирану – раз, и носит мирный характер – два. Может быть, есть какое-то количество людей, которые считают иначе, но оно совершенно некритично по отношению ко всему обществу.

Интересным является тот факт, что в Иране нет официальных органов цензуры. По-видимому, есть внутренняя цензура, но нет того, к чему мы привыкли в советское время. У них, конечно, есть другие методы воздействия. Однако отсутствие официальной цензуры – факт, и на Западе не хотят его замечать. Как уже было сказано, организация иранского общества очень сложная, и о ней нельзя судить прямолинейно, иначе неизбежны заблуждения.

Приведу пример. Известно, что в марте будут парламентские выборы. На данный момент оппозиция не имеет значительной силы. В первую очередь это касается Карруби и Мусави. Определённую поддержку имеет лишь Хатами, но и она ограничивается примерно 10%. То есть, оппозиция в принципе не может взять даже половины мест в парламенте. В реальности будет ещё меньше. Это свидетельствует о том, что оппозиция не пользуется значительной поддержкой внутри иранского общества. Для меня это было удивительно, поскольку я полагал, что оппозиция сильнее.

Но есть противоречия между неоконсерваторами, которые тяготеют к Ахмадинеджаду, и теми силами, которые тяготеют к маджлису (парламенту), близки духовному лидеру. Расклад между ними не очень понятен, не ясно, кто возьмёт верх. Судя по тому, что происходило, Ахмадинеджад проиграл, потому что были смещены с постов люди из его ближайшего окружения. Отстранён тот человек, на которого он хотел сделать ставку на президентских выборах. Но пока не ясно, кого реально поддерживает население, потому что действия неоконсерваторов людям понятны, и многие готовы за это голосовать. Они готовы поддержать этот курс. Но из этого также следует, что сейчас и одна, и другая сторона настроены жёстко и не могут пойти на уступки Западу. Компромисс невозможен, потому что если одна из сторон пойдёт на уступки, это будет расценено как предательство. И до весны 2013 года, до президентских выборов, ситуация не изменится. Силы, ответственные за принятие решений, борются за власть и не готовы идти навстречу Западу. Это внушает определённый пессимизм.

Что не понимает Запад в Иране…

Однако наличие борьбы между политическими силами говорит о демократичности иранского общества, при всей его религиозности. Этого на Западе не понимают. А это реальность. Выборы в парламент – через несколько месяцев, но расклад до сих пор не ясен. Люди голосуют исходя из собственных принципов: мне приводили массу примеров, когда человек всегда поддерживал Ахмадинеджада, а на выборах голосовал против него. То ли здесь говорит внутренний менталитет, то ли последние события не понравились, то ли кто-то что-то перед выборами не так сказал ... Но предсказать поведение иранца, когда он идёт голосовать – чрезвычайно сложно. Это создаёт интригу. Конечно, существует определённая возможность не допустить кандидата до голосования, поскольку их должны утвердить. Человек должен подходить по формальным признакам, лояльно относиться к существующей власти. Здесь есть возможность отстранять неугодных. Но вот как проголосует рядовой иранец – это одному Богу известно. Конечно, есть прогнозы, и не в пользу оппозиции. Парламент, скорее всего, будет консервативным. По-видимому, в меньшинстве будут и неоконсерваторы. Но это ещё не окончательный факт. Есть категория людей, которая, как я уже говорил, спаяна различными организациями и будет голосовать так, как им скажут. И это большое количество людей. Но не большинство. И опять-таки, неоконсерваторы и консерваторы представлены во всех ветвях власти. Какую из ветвей они послушают, тоже вопрос. По-видимому, эти общественные структуры управляются консерваторами, то есть со стороны "рахбара". Если я правильно понимаю ситуацию, они проголосуют против неоконсерваторов. Но поддержка последних тоже значительна, и основная борьба на выборах развернётся между ними. Оппозиция же будет представлена в парламенте, скорее всего, некритичным меньшинством.