Кеннет Рогофф: "Китайский юань может стать центральной валютой Азии"

Летом 1971 года на секретном собрании в Кэмп-Дэвиде президент США Ричард Никсон и его высшие экономические советники приняли историческое решение приостановить конвертацию доллара в золото, изменив в одностороннем порядке глобальную валютную систему. Спустя пятьдесят лет после события, получившего название ”никсоновский шок”, доллар США по-прежнему сохраняет свой статус ключевой глобальной валюты. Но насколько долго это продлится? На вопросы японского издания "Нихон кэйдзай симбун" о будущем денежной системы отвечает профессор экономики Гарвардского университета Кеннет Рогофф. 

- Когда Китай перестанет привязывать юань к доллару?

- Сейчас доллар является доминирующей валютой в мире в гораздо большей степени, чем евро, который в основном остается региональной валютой в Европе. Доллар, с точки зрения резервов, практики выставления счетов, того, насколько страны и финансовые рынки стабилизируются вокруг него, более преобладающая валюта, чем в 1950-х годах. Однако стоит помнить о том, что Китай решил стабилизировать свой обменный курс по отношению к доллару. Мы не знаем, что произойдет, если когда-нибудь Китай перейдет к более привычному режиму таргетирования инфляции и даже будет иметь обменный курс, близкий к тому, что есть у иены, которая в последние годы была очень стабильной по отношению к доллару, при этом оставаясь волатильной.

Переход не произойдет в одночасье, но я предполагаю, что со временем Азия объединится уже не вокруг доллара, а вокруг юаня. Тогда мы окажемся в мире, где юань будет региональной валютой в Азии, евро будет региональной валютой в Европе, а у доллара останутся все остальные регионы. Это будет означать потерю огромной части мировой экономики, что, безусловно, повлияет на легкость, с которой американские корпорации могут брать кредиты. Сейчас США извлекают выгоду из того, что Азия настолько ориентирована на доллар.

- Доллар по-прежнему доминирует?

- Сила доллара заключается не только в том, что большая часть мира использует его в качестве расчетной единицы, для выставления счетов и для резервов, но и в том, что благодаря силе доллара США контролируют большие объемы информации. Каждый раз, когда происходит долларовый клиринг в любой точке мира, в основном он касается США. Иностранному центральному банку, иностранной клиринговой палате очень трудно конкурировать с клиринговой палатой США, потому что за ней стоит Федеральная резервная система. Если что-то пойдет не так, у них просто будет бесконечный запас долларов. Если клиринг происходит в США, Вашингтон знает, что это была за сделка и что произошло. Нельзя сказать, что президент Джо Байден наблюдает за процессом каждый день, но он бы мог.

- С точки зрения истории, глобальная валютная система в основном многополярна или однополярна?

- Однополярна, и это обычное дело. Мультиполярность обычно бывает переходной. Это нестабильное равновесие, потому что есть очень мощные сетевые эффекты, которые, как правило, преобладают. Если случится так, что Китай станет таким же важным, как Европа сегодня, я подозреваю, что произойдет переход и страна однажды станет центром.  Доллар может просуществовать еще долгое время после того, как экономика США пойдет на убыль.  Быть на вершине - невероятное преимущество. Будучи монополистом, вы можете долгое время выпускать посредственный продукт, прежде чем потеряете монополию. Но думаю, американцы недооценивают вероятность того, что это действительно может произойти. Сторонники прогресса говорят, мол, ”давайте сделаем все бесплатным для всех, чтобы можно было брать взаймы. Процентные ставки никогда не поднимутся”. Такой аргумент достаточно часто всплывает и он довольно близок к современной монетарной теории. Все относятся к текущему положению дел так, будто это навсегда. Будучи слишком самоуверенной, американская политическая система рискует очень многим. 

- О каких временных рамках мы говорим?

- Изменения произойдут через несколько лет. Китай может внезапно достичь целевого показателя инфляции, но я не думаю, что это обязательно приведет к резкому движению во всем. На рынках произойдут изменения, но может пройти 10, 20, 30 лет, прежде чем все последуют за Китаем. Риск заключается в том, что процентные ставки начнут расти, и США решат ничего не предпринимать и будут ждать слишком долго, как всегда во времена финансового кризиса. Американцы уверены, что могут занимать и занимать. Если бы я был американским правительством, меня бы интересовали следующие 200 лет, и я бы старался оставаться на доминирующих позициях в культурном, политическом и экономическом отношении как можно дольше. Кстати, я выступаю за перераспределение доходов. Почему бы не поднять налоги и не предоставить больше льгот? Но прямо сейчас в Вашингтоне очень неохотно повышают налоги для большинства людей, при этом они хотят увеличить размер пособий, что само по себе опасно.

- Как будет выглядеть  мировая валютная система?

- Тут нужно прогнозировать с точки зрения геополитической системы, понимать, кто будет контролировать интернет через сто лет, а кто будет глобальной сверхдержавой. Если экстраполировать рост Китая и разделить на три, то через сто лет он по-прежнему будет мощной силой. И доллару будет очень непросто противостоять этому бесконечно. Я был очень удивлен, что в Китае не произошло глубокой рецессии, по крайней мере, по официальным данным. Если бы вы спросили меня 20 лет назад, каковы шансы, что у Китая будут 20 лет без значительного спада экономического роста, я сделал бы ошибочный прогноз. Возможно, их система хороша для работы в хорошие времена и плоха для работы в плохие времена. Мы не знаем наверняка. Ученые-политологи утверждают, что если Китай продолжит восхождение, он расширит сферу своего влияния по всей Азии.

Наиболее вероятный сценарий состоит в том, что у нас будет многополярная система в течение долгого времени, может быть, до 2100 года, когда Китай станет гораздо более значимым. Я не понимаю, как Китай может бесконечно мириться с нынешней системой и делать такие незначительные шаги. В какой-то момент они увидят, что их стратегия не работает, и внесут в нее изменения. Все действительно зависит от того, когда Китай решит, что он готов. Многое зависит и от остальной Азии, от тех государств, которые за ним последуют. Надеюсь, изменения будут положительными. По мере роста они должны быть ориентированы на инфляцию. Китай должен открыться. Так что военный исход не единственный возможный, хоть и кажется естественным.

- Считаете ли вы, что многополярная система будет лучше для стабильности мировой экономики?

- В данном случае речь не о стабильности. Очень стабильно иметь доминирующую валюту, которая хорошо работает и где гегемон несет ответственность и преследует определенную цель. Это самая устойчивая система. Многополярность не обеспечивает естественное равновесие, потому что всегда присутствуют сетевые эффекты. Естественное равновесие заключается в том, что одна валюта намного важнее, чем другие.

Что касается США, когда одна администрация поступает по-своему, а другая по-своему, это не очень хорошо для мира. Сейчас у нас президент Байден, который, что бы там не говорили, очень стабильный и здравомыслящий, и старается нести ответственность. Кто знает, как будет вести себя следующий лидер? То, что произошло 6 января [нападение на Капитолий сторонников президента Дональда Трампа], до сих пор кажется нереальным. Кто мог такое предвидеть? Это просто невероятно. Не думаю, что Трамп был неправ во всем, но он пытался опровергнуть результаты выборов. Он действительно так поступил, потому что ему очень хотелось. 

В некотором смысле сейчас прогрессисты хотят захватить гораздо больше власти, чем им дали избиратели, и это также дестабилизирует ситуацию. Очень быстрые изменения наверху не лучшее, что может произойти с точки зрения руководства. Канцлер Германии Ангела Меркель из года в год руководит государством: изменения небольшие, и как раз таким должно быть глобальное лидерство.

-  Каковы, по вашему мнению, минимальные условия для того, чтобы китайский юань стал мировой валютой?

- Должны быть четкие законодательные нормы, которых у китайских лидеров прямо сейчас нет. По крайней мере, у них нет правил, которым бы доверяли другие. Когда британский фунт был центральной валютой, Великобритания была банковским и финансовым центром. Все дела велись там. Валюта не может быть мировой, если никто не доверяет ведению бизнеса в ее стране. Китаю, безусловно, придется значительно укрепить свои институты и завоевать доверие к себе. Все считают, что единственный выход - стать более демократичным. Но пока этого не происходит.

Может, у них есть другой способ добиться результата. Я не знаю. В конце концов, если Пекин будет контролировать две трети мира, он сможет делать все что угодно. Но без доверия китайским учреждениям не будет желания заключать финансовые контракты и вести бизнес в Китае. Никто не захочет делать то, что ему невыгодно. Так что им предстоит много работы, чтобы добиться успеха.