Михаил Крокин: откуда взялись галеристы

Каждый месяц Крокин галерея — одна из старейших московских галерей современного искусства - открывает персональные и групповые выставки современных художников. О том, как начинали работать галеристы в современной России, ″Вестнику Кавказа″ рассказал Михаил Крокин, выходец из Баку, владелец Крокин галереи.

- Михаил, какова история создания вашей галереи?

- История совершенно случайная. После окончания бакинской школы я уехал в Выборг - учиться гражданской авиации. Все мои сны были о небе, я мечтал летать. У всех моих друзей со двора папы были летчики ”Аэрофлота”, и многие тоже поехали учиться. После Выборга я жил в Ленинграде, потом поступил в МАИ на экономическое отделение. Мне хотелось заниматься продюсированием, организацией творческих процессов. Где-то на третьем  курсе я понял, что в МАИ учат не тому, о чем я мечтал. Но мне повезло - взяли на работу в Дом культуры МАИ, гениальная замдиректора которого Галина Аркадьевна Курочкина курировала все культурные концертные программы. Она и взяла меня к себе помощником.

Я окунулся в среду капустников, квнщиков, художественных выставок, творческих конкурсов. Уже на пятом курсе я был готов создать что-то самостоятельно - либо какое-то театральное содружество, либо киносодружество, либо художественное содружество. В этот момент вокруг меня оказалось чуть больше друзей-художников, чем друзей-киношников. Первую выставку мы состряпали ″на коленке″ в 1989 году.

Но история галереи по-настоящему начинается с августа 1990 года. Это дата, когда официально был арендован выставочный зал на Петровских линиях в Москве, когда у нас было открытие, вернисаж, фуршет, каталог гостей, которых мы собрали по своим каналам. Это были наши университеты, наши пробы, ошибки, шишки, моменты славы, но все было организовано на очень простом уровне.

- Галерея создавалась как творческое содружество художников «Нео Шаг»?

- Мы входили в состояние новой эпохи, галерей было мало и все они назывались не именем куратора, владельца или директора, а имели нейтральные названия. Я тогда назывался галереей ”Нео Шаг” - новый шаг в новой эпохе. На Запада галереи часто назывались именем галериста, а у нас это началось только где-то в 1995-1996 годах. В начале 1990-х Айдан Салахова первая грамотно свою галерею ″Айдан Галерея″, потом появилась Gallery Guelman, и пошло-поехало.

В 1990-е мы знакомились с художниками, собирали их со всей страны, знакомились с их творчеством, проводили большое количество групповых выставок. Это нам помогало увидеть художника поближе, присмотреться. Но мы редко готовили персональные выставки, поскольку художники были еще не готовы к большим персональным проектам – были большие проблемы с мастерскими, с материалами. Нужно было иметь хорошие связи и хорошие возможности, чтобы подготовить большую выставку на свои деньги.

На этом этапе мы почувствовали что участие галереи необходимо - мы помогаем художникам, мы мотивируем художников на принятие решений, на то, чтобы создать свою персональную выставку или придумать новый проект и довести его до конца. Мы давали ту самую мотивацию, которая художнику была необходима, помогали материалами -  подрамниками, холстами, красками. Задача художника была настроиться, не отвлекаться и подготовить свою персональную выставку. Где-то с 1997 года мы начали идти в этом направлении.

- Когда вы занялись персональными проектами?

- В 2000-е мы практически полностью переключились на персональные выставки, которые художники готовят с нуля. Бывает 10-15% базисных старых работ, которые становятся базой для продолжения современных работ, но не больше. Мы стараемся показать все новое. Открытие новой выставки, как премьера в театре. Сейчас мы открыли выставку Алексея Гинтовта ”Путь”. Это история так называемого русского, советского авангарда - от Ларионова до Филонова на портрете одного человека, лидера.

Это интересно и неожиданно. Все предыдущие выставки делались по такому же сценарию: приходит художник, рассказывает о своем сокровенном, что он хотел бы создать, какую выставку. Мы помогаем советами - кураторскими, искусствоведческими, материальными – и ждем. Мы можем ждать полгода-год, можем ждать два года. Эта выставка Алексея Гинтовта готовилась почти год.

Продолжение следует