Десуверенизация Саакашвили

Парламент Грузии внес изменения в конституцию. За поправки солидарно проголосовали депутаты от правящей коалиции «Грузинская мечта» (ГМ) и президентского Единого национального движения (ЕНД). Значение этого события для политической жизни страны трудно переоценить. С 21 марта 2013 года, Михаил Саакашвили окончательно превратился в символическую фигуру, не способную влиять на процессы в государстве.

По нормам Конституции, действовавшим до 21 марта, глава государства мог в любой момент, без объяснения причин, отправить в отставку кабинет министров Бидзины Иванишвили и предложить парламенту (где большинство составляют депутаты от ГМ) новую кандидатуру. Если бы законодатели трижды отвергли кандидатуру нового премьера, президент получал право распустить парламент и назначить «своего» премьера временно исполняющим обязанности. Это право было ограничено в течение последних шести месяцев президентства, когда главе государства запрещалось распускать законодательный орган, но в любом случае правительство оставалось за ним.

Согласно новой редакции, если президент выразит недоверие Кабмину Бидзины Иванишвили, он может подписать формальный указ об его отставке, но в случае, если парламент не согласится с кандидатурой премьера, обязанности правительства выполняет прежний кабинет министров. В нынешней ситуации это означает, что до октябрьских президентских выборов, в которых Михаил Саакашвили уже не сможет принять участия, он лишен всякой возможности избавиться от кабинета Иванишвили.

Но пока Саакашвили обладал хотя бы теоретической возможностью повлиять на правительство, бюрократия среднего и низкого звена (в том числе в силовых структурах) «топталась в нерешительности», опасаясь делать кардинальный выбор между двумя лидерами, находящимися в процессе коабитации. Теперь они знают, что «Миша больше не настоящий президент», а значит опасаться его гнева и «второго пришествия» незачем.

Кроме того, «десуверенизация Саакашвили» – четкий сигнал внешнеполитическим игрокам. В первую очередь Москве, а также западным партнерам Грузии. Премьер и его команда как бы говорят всем заинтересованным сторонам: «Всё! Саакашвили кончился как политическая фигура и можно выстраивать отношения без оглядки на него». Мессидж актуален с учетом того, что российские руководители неоднократно намекали, рассуждая о возможности улучшения отношений с Тбилиси, что Саакашвили все еще действующий президент, а исход его борьбы с командой премьер-министра окончательно неясен. А значит, нет резона принимать скороспелые решения, например, о полном открытии рынков для грузинской продукции или встречаться на более высоком уровне, чем замминистра иностранных дел и спецпредставитель премьера по урегулированию отношений с РФ.

Еще один аспект события связан с решением президентской партии (причем по предложению самого Саакашвили) проголосовать за поправки. Очевидно, что без голосов депутатов от ЕНД, правящая коалиция не смогла бы изменить конституцию: ГМ контролирует всего 93 мандата в парламенте при необходимом кворуме в 100 голосов. В президентской партии состоят 53 депутата. Впрочем, лидеры ГМ неоднократно намекали: эта цифра раздута и на самом деле многие «националы» уже отвернулись от Саакашвили, тайно выразив готовность перейти в новую правящую команду, то есть готовы в решающий день проголосовать за конституционные изменения.
Казалось, самый простой способ доказать, что ЕНД по-прежнему составляет монолит, просто поставить вопрос на голосование и провалить законопроект. Однако президент и его соратники поступили изощреннее: они предложили сначала провести «рейтинговое голосование», подтвердившее, что у «ГМ» на самом деле, не было возможности изменить конституцию без поддержки оппозиции; а проголосовали за поправки только после того, как на табло засветились цифры реального ресурса Бидзины Иванишвили в парламенте: 93 депутата из 147. (Три члена парламента, состоящего из 150 депутатов, получили должности в исполнительной власти).

«Мы были не против самих поправок, поскольку и не собирались отправлять правительство отставку, но хотели доказать, что сломить ЕНД не удалось и наша партия остается влиятельной силой», - объяснил президент Саакашвили. Таким образом событие 21 марта приобрело еще одно измерение - Конец Саакашвили не означает конца его партии. На фоне правящей коалиции, состоящей из политических сил с прямо противоположной мировоззренческой и политической платформой (от левых до правых, от либералов до националистов), ЕНД пытается позиционировать себя как единая, консолидированная партия с четкой правоцентристской программой и уже традиционной концепцией как во внешней, так и во внутренней политике.

Команда Саакашвили уже смирились с необходимостью его ухода, но пытается разыграть карту выдвижения нового лидера. Скорее всего, кандидатом на эту роль станет мэр Тбилиси Гиги Угулава или экс-министр внутренних дел Вано Мерабишвили. Впрочем, «историческое поражение» Михаила Саакашвили было столь сокрушительным, что успех проекта по смене лидера вызывает большие сомнения, даже несмотря на бесспорную харизматичность альтернативных кандидатов. А если осуществить план не удастся, то повторится ситуация 1992 и 2003 годов, когда вместе с уходом с политической арены президентов Звиада Гамсахурдиа и Эдуарда Шеварднадзе, навечно ушли в небытие и их партии «Круглый стол – свободная Грузия» и «Союз граждан Грузии».