Со следующего учебного года российские четвероклассники будут изучать новый предмет «Основы религиозной культуры и светской этики». Он включает шесть модулей, из которых родители могут выбрать один - «Основы православной культуры», «Основы исламской культуры», «Основы буддийской культуры», «Основы иудейской культуры», «Основы мировых религиозных культур», «Основы светской этики». Вначале предполагалось изучать этот предмет в четвертом и пятом классах, но когда «выяснилось», что с пятого класса с детьми начинают заниматься учителя-предметники, обязанность по развитию представлений о нравственных идеалах и ценностях, составляющих основу религиозных и светских традиций многонациональной культуры России, взвалили на учителей младших классов. Вероятно, так дешевле. Сейчас учителя «началки» ходят на соответствующие курсы и намекают родителям, что все шесть модулей освоить не могут. Причем многие московские учителя склоняются к модулю «Основы светской этики», предупреждая родителей, что давить на них не имеют права и выбор все-таки остается за семьей. Однако в одном московском классе за партами рядом сидят и русские, и евреи, и азербайджанцы, и армяне, и киргизы… Принять общее взвешенное решение о том, чему учить детей, практически невозможно.
Так или иначе после вынесения на родительском собрании консолидированного решения о выборе модуля, каждый присутствующий обязан написать соответствующее заявление (сначала предполагалось за подписью обоих родителей, потом разрешили подписываться одному), и в итоге составляется протокол общего собрания! Вот так все серьезно. Вопрос о том, насколько 10-летние дети могут освоить такой курс, не поднимается, отметок за него тоже, по некоторым данным, ставить не будут. Так в чем же смысл введения предмета? На этот вопрос пытаются ответить представители религиозных общин Москвы.
Фарид Асадуллин, председатель научно-общественного комитета Совета муфтиев России
Наше сообщество очень неоднозначно относится к этой идее. Да, религиозно ориентированная часть россиян в целом поддерживает этот курс, но какой модуль и в каких регионах должен доминировать – это вопрос вопросов, потому что если в Чечне 99% жителей одного аула будут изучать ислам, а в Ивановской области 99% будут изучать основы православия, то в условиях миграционной активности, когда молодой человек из этого аула получив аттестат о среднем образовании приезжает в Москву, он попадает в совершенно другую среду, которая кажется ему непонятной и агрессивной, потому что его жизненный опыт ничему его не научил: он привык жить в монорелигиозной и мононациональной среде. Поэтому я считаю, что истина все-таки где-то посередине: нужно изучать основы традиционных религий – православия, ислама, иудаизма, буддизма.
Что касается того вопроса, как государство и общество должно относиться к религиозно-ориентированной части нашего населения – а это очень большой сегмент, и здесь уже было отмечено, что люди возвращаются к истокам, возвращаются к своим религиозным традициям, и на этом пути у людей не должно быть никаких барьеров. Конфессиональные школы каждой общины – медресе, мактабы, воскресные и еврейские школы - должны получать все возможности и преференции, чтобы религиозное образование получило возможность самореализации внутри каждой религиозной традиции. Важно находить общий язык, уметь слушать друг друга. Знание российской истории позволяет нам находить ответы на очень многие острые вопросы, с которыми мы сегодня сталкиваемся. Российские императоры путем проб и ошибок, в принципе, пришли к какой-то формуле внутри Российской империи. Были случаи гонений, дискриминации и расизма, но люди самых разных национальностей жили мирно. Сегодня мы живем в такое время, когда каждая религиозная традиция имеет все возможности для самореализации в условиях демократической России.
Роман Багдасаров, священник, член Межрелигиозного совета РФ
Что касается образовательных программ, то в Перми как раз недавно был круглый стол, посвященный такому вопросу. Мы говорили о том, что если религиозное образование сделать прерогативой исключительно религиозных общин, то что же в результате получит государство и те же нерелигиозные общественные организации? Не обладая большими финансовыми средствами, а зачастую так это и бывает, общины начнут в полуподвальном помещении проводить курсы подготовки молодежи, подростков (детей я не беру, говорю только о тех людях, которые наиболее подвержены влиянию и которые в ближайшей перспективе смогут реализовать вложенные в них знания и умения). Это неконтролируемый процесс. Дав полную свободу и выведя из-под контроля религиозное образование, мы получим большие проблемы в государстве. Поэтому введение основ религиозных культур во все государственные образовательные учреждения, решит многие проблемы, не только те, с которыми мы сейчас сталкиваемся, но и те, которые сейчас находятся только в зародыше. Возьмем хотя бы страшную акцию в Храме Христа Спасителя: тем, кто в ней участвовал, в свое время просто не объяснили, что есть храм, что есть вера православная, и какое отношение должно быть у человека, который пришел в православный храм, и какое отношение должно быть к людям, молящимся в этом храме, к стенам храма, к самому внутреннему пространству и убранству православного храма, мечети, дацана, синагоги.
Введение в государственных образовательных учреждениях религиозного образования – это не навязывание догматов, а именно объяснение культуры поведения в обществе. Если кому-то не нравится название «Основы православной культуры», то давайте назовем это «Основами религиозной этики», аналогично со «светской этикой». Тем не менее, мы же учимся, как себя вести в общественных местах, также мы должны и учиться, как себя вести в храме, мечети и так далее. И действительно, ситуация показала, что вопрос этот совершенно не поднят в современном российском обществе, много про это говорится, но мало делается.
На самом деле у религиозных общин есть большой опыт по преподаванию – и не где-то в подвальных помещениях, а именно открыто, по образовательным программам, утвержденным государством. Это именно традиционные наши религиозные общины, которые уже на протяжении многих лет ведут такую работу – так возьмите этот опыт, используйте его в школах. Но нет! Навязывают светскую этику, не давая ни православным, ни мусульманам, ни иудеям, ни буддистам преподавать свои предметы. Якобы, все выбрали светскую этику. Но это нарушение прав человека, нарушение прав учащихся, когда статистика подтасовывается ради того, чтобы нужные проценты были набраны по светской этике. Якобы, православие всего 1% выбрало, а 99% выбрали светскую этику. На самом деле это не так. На самом деле, может, многие и хотели бы изучать православную культуру, но какие-то комитеты, учителя, педагоги им не дают этого сделать. Это проблема. В результате мы получаем то, что произошло в Храме Христа Спасителя. Такая же ситуация могла бы произойти в мечети, или в любом другом культурном религиозном месте. Но есть и положительные примеры. Когда в Москву привозили Пояс Пресвятой Богородицы, то ко мне как секретарю Межрелигиозного совета России обращались наши братья-мусульмане с просьбой провести делегации мусульман в Храм Христа Спасителя, чтобы они могли поклониться поясу Божьей Матери.
Адольф Шаевич, главный раввин России
Конечно же, нам бы хотелось, чтобы каждый, принадлежащий к иудейской общине, знал историю и традицию. Мои коллеги – православные, мусульмане, буддисты, хотели бы, чтобы православные люди действительно воспитывались в традиции православной, мусульманские коллеги – в мусульманской. Это все естественно и нормально. Но так как страна у нас многонациональна, это тоже надо учитывать. Это наши коллеги, наши соседи, и нам вместе жить и работать на благо нашей общей родины. К сожалению, многие вещи сегодня не учитываются. Мы торопимся, спешим. Но не надо нам к царской власти за примерами ходить, у нас и в советское время достаточно этих примеров. Меня, например, до сегодняшнего дня поражает: я до своей религиозной деятельности, работал инженером, очень много ездил по стране и видел, как в самых разных регионах, например, православный человек везет картошку в бывшую церковь, вываливает ее там и не испытывает ни каких угрызений совести. Я вырос в Еврейской автономной области в городе Биробиджане. Когда я приехал в Москву, с великим удивлением узнал, что тут есть синагога: я воспитывался на «Комсомольской правде», и для меня это было большим открытием, что синагога существует в столице в советское время. А сегодня молодые люди, которые вырастают уже в современной России, - для них уже совершенно непонятны эти вещи тридцатилетней давности, в которых выросли их родители. И если ребенок идет в церковь и зовет с собой папу и маму – это благо. Точно также и у нас: в синагоге, в школе мы учим детей, и они за собой ведут своих родителей, которые совершенно оторваны от этой традиции, ничего о ней не знают. На это нужно много времени, много терпения, все это невозможно восстановить за короткий промежуток времени. Чтобы ребенок уже в школе получал нормальные знания, которые бы его не настраивали на противостояние людям другой национальности, нужны хорошие учителя. Большая проблема в том, кто будет учить детей этим предметам, как их будут подавать. Это все новые наработки и для тех людей, которые собираются преподавать эти предметы. Поэтому этим тоже надо постоянно заниматься. Этим надо внимательно заниматься, принимать решение в Министерстве образования. Вырастет – хорошо, не вырастет – тоже ладно. Все это очень сложные вопросы, этим надо постоянно заниматься, с учетом всех нюансов, ведь речь идет о будущем страны. Дети – это будущее нашей страны, и от того, какими гражданами они вырастут, зависит будущее нашей страны.