Россия-Узбекистан: Партнеры? Друзья? Союзники?

Сегодня внешняя политика Ташкента представляет собой классическое воплощение многовекторной дипломатии. "Все флаги в гости к нам" - так можно охарактеризовать диалоговый формат, выбранный руководством Узбекистана в отношении ключевых внешних центров силы.

В основу этого диалога положен прагматичный экономический интерес. Узбекистан остро нуждается в притоке финансов, поэтому ему интересен любой потенциальный инвестор вне зависимости от того, какую страну он представляет: Россию, Турцию, Китай, Южную Корею или ЕС. Инвестиции, технологии, повышение качества человеческого капитала, кредиты международных организаций, создание новых транспортных коридоров – если у вас есть достойное предложение по этим кейсам – добро пожаловать в Узбекистан.

Внешнеполитический прагматизм дополняется взвешенной риторикой на высшем уровне. Официальный Ташкент в ситуации глобальной турбулентности тщательно выверяет публичные заявления на предмет возможных претензий со стороны главных международных игроков. В некоторых случаях, как это было в период тайваньского кризиса, максимально четко контролирует медиапотоки в социальных сетях, чтобы не допустить "информационных перегибов" в общественном секторе.

Не всегда эта модель эффективно работает в отношении украинского кризиса, но в остальном система сбоев не дает

Внешний образ Узбекистана выстроен по известным лекалам "ноль проблем со всеми". Российский трек на международной арене остается одним из ключевых для Ташкента и в значительной степени этот факт определяется доверительными отношениями двух лидеров. Можно и нужно отметить высокую степень эффективности диалога на высшем уровне, что позволяет оперативно решать возникающие проблемы на уровне министерств и ведомств.

Торгово-экономическое сотрудничество, несмотря на санкционный режим, развивается по нарастающей, причем все более заметную роль играют контакты между регионами двух стран. Не случайно, раздел "межрегиональное сотрудничество" занял особое место в сентябрьской Декларации о всеобъемлющем стратегическом партнерстве между Российской Федерацией и Республикой Узбекистан. В том же документе отмечается устойчивая динамика сотрудничества в области промышленности, взаимовыгодные связи в горной промышленности и переработке минеральных ресурсов, машиностроении и обрабатывающей отрасли, электротехнической, легкой и текстильной промышленности, химической отрасли и фармацевтике. И это не пустые слова.

Российские компании все более активно выходят на узбекистанский рынок, хотя у многих из них явно не хватает понимания местной специфики и определенных правил ведения переговорного процесса

Но это дело наживное, хотя конкуренция со стороны турецких, южнокорейских, американских компаний на внутреннем узбекском рынке также усиливается. К этому надо быть готовым. На практике санкции негативно влияют на целый ряд аспектов двухсторонних отношений, как это было с не очень приятной историей с внезапным прекращением обслуживания карт "Мир". Но и здесь Узбекистан постарался "подсластить" больную для российских туристов тему, сославшись на "техническую проблему процессинг-центра".

Ключевой вопрос последних лет – тема вступления Узбекистана в ЕАЭС остается открытым. В СМИ неоднократно проходила информация о готовности Ташкента подать официальную заявку на вступление в Евразийский союз (в некой перспективе), однако в последние несколько месяцев этот сюжет явно "завис".

В уже упомянутой Декларации достаточно сдержанно отмечается, что "Российская Федерация приветствует Республику Узбекистан в статусе наблюдателя в Евразийском экономическом союзе и подтверждает приверженность полномасштабному содействию поэтапной гармонизации законодательной и регуляторной базы". Означает ли это, что вопрос перешел в статус отложенных тем, или же переговорный процесс продолжается, пока не ясно.

Что касается еще одной возможной интеграционной темы – отношений Узбекистана и ОДКБ, - то на этом треке каких-либо серьезных перемен едва ли стоит ожидать, хотя риски для безопасности Ташкента, особенно на афганском направлении, сохраняются.

Один из ведущих узбекских экспертов Бахтиёр Эргашев еще в январе 2022 года так охарактеризовал подходы руководства страны к решению проблем безопасности: "В Узбекистане трезво и спокойно оценивают ситуацию и понимают, что в стране есть "спящие" террористические и экстремистские ячейки, нужно усиливать свой потенциал, который позволяет локализовать такие угрозы. Но если это будет большое сильное и скоординированное движение извне нескольких тысяч боевиков, то тогда может понадобиться помощь. И Узбекистан будет обращаться не к ОДКБ, а к стране, с которой у нее в 2005 году заключен договор о союзнических отношениях. Это Россия". Важное замечание, поскольку Ташкент неоднократно подчеркивал стремление к наращиванию именно двухсторонних связей, достаточно сдержанно реагируя на призывы к многосторонней интеграции.

Преференции в плане участия в многосторонней евразийской интеграции давно просчитаны и озвучены экспертами из Узбекистана. Впрочем, как и выгоды от строительства АЭС, но и на этом направлении пока продолжаются сложные переговоры

Еще один перспективный трек для развития российско-узбекистанских отношений – научно-образовательное сотрудничество. Сейчас РФ существенно опережает в этом вопросе Турцию, ЕС и США, свидетельством чего можно считать 15 филиалов российских вузов в Узбекистане, увеличение квот на обучение узбекских студентов в нашей стране. На прошедшем недавно в Самарканде III Образовательном форуме очерчено новое направление сотрудничества в данной сфере.

Российские компании готовы участвовать в создании двухсторонней цепочки: бизнес-производство-наука-образование

 По этому направлению пока что делаются только первые шаги, но перспективы проектов очевидны.

Наконец, тема трудовой миграции. Со второго квартала 2022 года начался рост потоков трудовой миграции из Узбекистана: почти половину из трех миллионов трудовых мигрантов, которые прибыли работать в Россию в первом полугодии, составили узбекистанцы. Как отметил Эргашев, "они поняли, что экономика, которая выдержала санкции, имеет перспективы для дальнейшего развития".

Если Турция и Южная Корея могут принять на своем рынке труда 200-300 тыс. рабочих из Узбекистана, то потенциал и потребности России в этом плане перекрывают ресурс упомянутых стран в несколько раз.

Поэтому, отвечая на вопрос, вынесенный в заголовок статьи, можно констатировать, что Узбекистан придерживается максимально гибкой схемы двухсторонних отношений, ориентируясь на достижение выгоды с точки зрения национальных интересов.

В чем-то мы партнеры, в каких-то вопросах развиваем дружеские связи, а по ряду сюжетов Ташкент выбирает линию нейтралитета

Можем ли мы желать и стремиться к большему? Очевидно, что можем. Но для этого нужно четко артикулировать собственные интересы на стратегическую перспективу, определив те принципиальные линии взаимодействия (общего интереса), которые будут в дальнейшем составлять стержень российско-узбекистанского диалога.