Ирано-китайское партнерство: последствия для региона

В начале июля министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф объявил, что Тегеран стоит на пороге заключения соглашения о долгосрочном стратегическом партнерстве с Пекином. Несколько недель спустя индийские СМИ сообщили, что Иран исключил Нью-Дели из ключевого железнодорожного проекта на границе с Афганистаном после того, как ”Индия проявила нежелание вкладывать средства, опасаясь американских санкций”.

Аль-Джазира в материале What the new Iran-China partnership means for the region отмечает, что новости о недавно сформированном стратегическом союзе между Ираном и Китаем и предполагаемом охлаждении к Индии не связаны напрямую. Тем не менее эти две новости, рассматриваемые вместе в контексте растущей напряженности между США и Китаем и спора о гималайской границе между Китаем и Индией, предлагают ценную информацию о новых геополитических изменениях в Азии. Похоже, что политика максимального давления администрации Трампа на Иран подтолкнула страну в объятия Китая и нанесла серьезный стратегический ущерб его давнему союзнику Индии.

Согласно сообщению New York Times от 11 июля, еще не подписанное соглашение между Пекином и Тегераном предполагает, что Китай инвестирует в общей сложности $400 млрд в банковский, транспортный и сектор развития Ирана. Взамен Пекин рассчитывает получать регулярные поставки иранской нефти со значительными скидками в течение следующих 25 лет. Сделка станет частью амбициозной инициативы лидер КНР Си Цзиньпина ”Один пояс - один путь”, которая направлена на расширение экономического и стратегического влияния Китая на всю Евразию.

14 июля, всего через несколько дней после того, как подробности предлагаемой сделки между Китаем и Ираном были обнародованы, индийская ежедневная газета The Hindu сообщила, что Иран решил исключить Индию из обширного железнодорожного проекта, который соединит иранский портовый город Чабахар с Захеданом, расположенным недалеко от границы с Афганистаном. По данным The Hindu, индийская консалтинговая компания IRCON обязалась предоставить все услуги и финансирование для проекта, который оценивается примерно в $1,6 млрд.

Правительство Ирана сразу же опровергло сообщение индийской газеты, заявив, что не исключало Нью-Дели из проекта, поскольку ”с Индией не было подписано никаких соглашений относительно железной дороги ”Захедан-Чабахар””. 

Несмотря на заявление Тегерана, многие эксперты расценивают исключение Индии из проекта железной дороги, которая будет доходить до Заранджа на афганской стороне границы, как серьезную неудачу в реализации планов по созданию альтернативного торгового маршрута в Афганистан и Центральную Азию в обход пакистанского порта Гвадар, управляемого Китаем.

Чабахар играет ключевую роль в проекте международного транспортного коридора ”Север-Юг”, грузового маршрута протяженностью 7200 км, соединяющего Мумбаи с Москвой. В течение многих лет Индия с энтузиазмом продвигала проект, направленный на усиление взаимодействия в Евразии, считая, что тем самым удержит Иран от участия в китайской инициативе ”Один пояс - один путь” и помешает любым попыткам сотрудничества между Тегераном и своим основным региональным конкурентом Исламабадом.

В течение последних 20 лет Иран поддерживал планы Индии по созданию новых торговых маршрутов и подписал несколько соглашений для продвижения этих инициатив. Однако в прошлом году, когда Нью-Дели прекратил закупать нефть у Ирана, чтобы угодить Вашингтону, и еще больше укрепил свои военно-стратегические связи с заклятым врагом Тегерана, Израилем, отношение Исламской республики к индийскому региональному проекту начало меняться. Интерес Нью-Дели к участию в израильском проекте ”Трансарабский коридор”, который соединит Индию с Евразией через Израиль и несколько враждебных Ирану арабских государств, еще больше подтолкнул Тегеран к поиску других региональных союзов.

Новое соглашение о партнерстве Ирана с Китаем свидетельствует об охлаждении к Индии. Многообещающее партнерство между двумя странами, вероятно, будет иметь серьезные последствия для Нью-Дели.

Новое соглашение между Пекином и Тегераном включает планы Китая по развитию нескольких портов в Иране, в том числе и порта Бандар-э-Джаск, который расположен к востоку от Ормузского пролива. Порт является важным активом, поскольку с его помощью Пекин получит контроль над одним из семи ключевых морских узких мест в мире.

Таким образом может быть потенциально подорвано военно-морское господство США на Ближнем Востоке, так как плацдарм в Бандар-э-Джаске позволит Китаю не только контролировать Пятый флот ВМС США, базирующийся в Бахрейне, но и за счет присутствия в портах Гвадар и Джибути усилить влияние в регионе Индийского океана. В итоге Индия потеряет рычаги воздействия на Китай, гарантированные тесными связями с США.

Включение Ирана в структуру ”Один пояс - один путь” может привести к тому, что Индия уступит позиции Китаю в Афганистане. После событий 11 сентября политическое и экономическое влияние Индии в Афганистане выросло под предлогом обеспечения безопасности со стороны США. Однако после февральского соглашения между США и «Талибаном» (движение запрещено в РФ), заключенным в Дохе, влияние Индии в стране сокращается. Индия не участвовала в сделке между США и «Талибаном» и не играет значительной роли во внутриафганском мирном процессе. После ухода США влияние Индии на страну будет продолжать уменьшаться.

Несмотря на призывы Вашингтона, Нью-Дели неоднозначно относится к диалогу с «Талибаном». Китай, с другой стороны, уже давно взаимодействует как с правительством в Кабуле, так и с талибами, стремясь не только обезопасить свои экономические инвестиции и интересы в Афганистане после ухода США, но и подорвать интересы Индии. Это также дает Китаю возможность потенциально включить постамериканский Афганистан в инициативу ”Один пояс - один путь”. Растущие связи Китая с Ираном, который имеет значительное влияние на Афганистан, вероятно, помогут ему в достижении этой цели.

Изменение баланса сил в Азии открывает новые возможности не только для Китая, но и для Пакистана. Во-первых, сотрудничество КНР и Ирана ослабит главного соперника Пакистана - Индию, и откроет Исламабаду стратегическое пространство для эффективного противодействия политическим угрозам и угрозам безопасности, с которыми он в настоящее время сталкивается. Во-вторых, после полной интеграции Ирана в структуру проекта ”Один пояс - один путь”, Пекин сможет помочь Исламабаду улучшить отношения с Тегераном и урегулировать конфликт в Белуджистане. В-третьих, присутствие Пекина в Иране будет гарантировать, что иранский портовый город Чабахар не будет конкурировать с пакистанским Гвадаром, управляемом Китаем. Наконец, выход Индии из Ирана обеспечит транзитную торговлю из Афганистана и Центральной Азии через пакистанские порты.

Однако Пакистану придется преодолеть проблемы внутреннего управления и безопасности, чтобы извлечь выгоду из новой, более благоприятной геополитической среды.