Скучное партнерство

Прошедший в Варшаве саммит участников европейской программы «Восточное партнерство» не оправдал ожиданий участников и организаторов. Попытки польского руководства «поучать» Белоруссию, демонстрируя Западной Европе свое региональное влияние, натолкнулись на четко выраженное несогласие президентов Грузии и Азербайджана, ведущих с Минском свою игру и не желающих поступаться собственными интересами во имя абстрактных ценностей, а тем более чужих интересов. Этот эпизод стал подтверждением безуспешности попыток объединения (на той же ценностной основе) абсолютно разных национальных государств постсоветского пространства, элиты которых, в первую очередь, радеют о собственных интересах и рассматривают любые проекты ЕС лишь через их призму.

Неудивительно, что в итоге варшавский саммит не смог ответить на главные вопросы, для разрешения которых он собственно и созывался: когда начнутся (если начнутся вообще) переговоры между ЕС и участниками программы о создании зоны свободной торговли и безвизовом режиме? Брюссель демонстрирует дифференцированный подход (нередко замешанный на двойных стандартах), который очень не нравится некоторым участникам программы. Например, Украина, судя по всему, уже может рассчитывать на начало переговоров по ассоциированному членству, тогда как Грузии ЕС пока не гарантирует диалог даже по зоне свободной торговли, настаивая на выполнении требований фитосанитарного контроля. Однако тот факт, что тех же требований, в диалоге с Киевом, европейцы не выдвигают, дает основание грузинским политикам открыто выражать мнение, что на самом деле Брюссель негласно обусловливает начало переговоров с Грузией с согласием Тбилиси на вступление России в ВТО - без предварительных условий, связанных с Абхазией и Южной Осетией.

Естественно, на варшавский саммит наложил отпечаток глубочайший общеевропейский кризис, затрагивающий основы проекта «единой Европы». Впрочем, этот кризис не стал неожиданностью для тех наблюдателей, которые еще 10-12 лет назад предупреждали, что попытка ввести единую валюту без делегирования в центр суверенных полномочий государств по бюджетно-финансовой политике, приведет к системному конфликту, поскольку единая валюта – это функция суверенной государственности, а не рыхлого объединения суверенных государств. Об этом клубке проблем в ракурсе интересов Грузии и ее взаимоотношений с Европой ВК беседовал с ведущими грузинскими экспертами по международным делам.

Программа «Восточное партнерство» вызывала скептицизм и без итогов варшавского саммита. Конечно, партнерство, само по себе, вещь замечательная, но в нашем регионе, на Кавказе, целых три неурегулированных конфликта - вокруг Нагорного Карабаха, Абхазии и Южной Осетии. Не совсем понятно, что имелось в виду под «партнерством». Кстати, кое-кто в Европе даже начал поговаривать, что неплохо бы включить в программу еще и сепаратистские регионы, чтобы усилить европейскую ориентацию в Абхазии, Южной Осетии и Нагорном Карабахе. Естественно, имелось в виду их включение без признания независимости, но такая постановка вопроса неприемлема для Грузии и Азербайджана. Вызывают вопросы также масштаб и параметры сотрудничества. Насколько приемлем и оправдан одинаковый подход к Грузии и Армении с учетом того, что Армения четко и однозначно ориентирована на Россию, а не ЕС? 

Конечно, было бы неестественно и неправильно отказываться от участия в программе из-за существующих проблем и возникающих вопросов. Программа «Восточное партнерство» интенсивно развивается, но вот насколько продуктивно – пока непонятно.

Бесспорно, ситуация, сложившаяся в Европе (я имею в виду финансовый кризис) внесет в программу свои коррективы. В Грузии много говорят о зоне свободной торговли с ЕС, но экономическая слабость нашей страны не позволит воспользоваться потенциалом этого проекта, даже если такая договоренность и будет достигнута с ЕС. Ведь между Грузией и США уже существует подобный льготный режим, но особой пользы не видно именно из-за очень низкого экспортного потенциала Грузии. 

Есть еще тема безвизового режима с ЕС. Для Грузии это означает еще большее увеличение и без того огромной миграции. На проблему следует посмотреть и глазами самих европейцев. Вспомним чрезвычайно критическое выступление канцлера Германии Ангелы Меркель, по сути, против миграции. Аналогичное отношение часто проявляет и руководство Франции. Так что, европейцы будут осторожно относиться к любым шагам, способным увеличить миграционный поток. 

Недавно президент США резко критиковал европейскую экономическую модель, сказал, что Европа запаздывает с реакцией на экономические вызовы. На мой взгляд, столь «мозаичная общность» как современная и историческая Европа вообще очень трудно поддается управлению, в том числе в экономическом плане. Вообще то, общая валюта – это атрибут единой, суверенной государственности, а не «мозаичного объединения» суверенных государств. 

Возможно, это противоречие спровоцировано «казусом доллара», ведь доллар формально является денежной единицей одного государства, но на самом деле, это мировая валюта, не признающая границ и суверенитетов. Европейцы попытались сбалансировать доллар собственной валютой, но дело в том, что США являются единым, суверенным государством, а поддержать конкурентоспособность евро в условиях, когда он считается валютой десятков суверенных стран, очень трудно. Практически, создать такой механизм поддержки и контроля даже невозможно. Американские штаты ведь не могут формировать свою бюджетную политику без оглядки на Вашингтон и ФРС, тогда как европейские страны – это суверенные государства со своими бюджетами и собственной фискальной политикой. 

Управлять финансами такого объединения, непосильная задача! Поэтому сегодня возникает сложнейшая дилемма: либо Европа пойдет по пути федерализации и дальнейшей интеграции, вплоть до создания европейской федерации, либо проект «единой Европы» завершится крахом. 

Возникает вопрос: что выгоднее Грузии? Думаю, для нас, как и для всего мира, предпочтительнее единая стабильная Европа, которая сможет стать надежной опорой. В отличие от рыхлого и нежизнеспособного аморфного объединения. Если объединенная Европа распадется, у Грузии останется единственная альтернатива – США. Если же европейский проект преуспеет, то центров силы и альтернатив будет целых два. Чем больше альтернатив и вариантов, тем лучше. 

Но европейским странам будет очень трудно отказаться от суверенитета и делегировать суверенные права (в том числе в финансовой сфере) Брюсселю. Это уже видно невооруженным глазам: даже малейшее ограничение суверенитета, на которые идут власти тех или иных государств, наталкивается на сопротивление населения. Потому и провалилась европейская конституция на референдумах. Такому уровню интеграции необходимо, в первую очередь, ценностно-ментальное объединение и всеобщее согласие общества, а его-то в современной Европе нет и быть, по всей видимости, вообще не может. Трудно объяснить нации, почему она обязана передать свой суверенитет каким-то наднациональным структурам в Брюсселе.

Финансовые проблемы серьезны и влияют на все, но политические приоритеты требуют от Европы больше внимания уделять именно программе «Восточное партнерство». Это полностью подтвердилось на варшавском саммите. В то же время, я считаю, что экономика Европы достаточно сильна, чтобы преодолеть любые трудности. 

Варшавский саммит, насколько мне известно, был запланирован еще в прошлом году и его провели только по инерции. Я и не надеялся, что этот саммит мог принять конкретные решения. Повторили лишь стандартную фразу об «открытых дверях», но ушли от конкретных решений. Причина в том, что Европе хватает своих проблем. Они понимают, что программа «Восточное партнерство» должна быть законсервирована, но хотят сделать это красиво, не потеряв лица. И так будет продолжаться до тех пор, пока Европа не «разгребет» свои внутренние проблемы. 

Насколько Грузии выгодна зона свободной торговли с ЕС? Наша страна не обладает большим экспортным потенциалом, а значит будет проигрывать в конкуренции товаров, что еще больше увеличит и без того огромный торговый дефицит – ведь ЗСТ предусматривает двусторонние обязательства снятия всяких преград для импорта продукции. Может быть, в долгосрочной, стратегической перспективе ориентация на Европу и правильный выбор, но в краткосрочном плане негатива здесь больше чем позитива.