Сланцевый газ как альтернатива

Уже несколько лет в мире ведутся споры о том, может ли сланцевый газ стать альтернативной мировой энергией. На Западе предрекали, что Россия в скором времени потеряет влияние на газовом рынке в результате поставок в Европу американского сланцевого газа. Начать его разработку решили и в Киеве. На днях украинский премьер Николай Азаров заявил, что в стране есть разведанные запасы газа в объеме около 2 триллионов кбм на шельфе, а также имеются запасы на сланцевых месторождениях. По мнению Азарова, что приведенные им цифры свидетельствуют о том, что собственных запасов газа Украине хватит на долгие годы, важно лишь обеспечить их эксплуатацию.

«Специалисты всего мира, специалисты экологического направления обратили внимание на экологическую безопасность новой технологии добычи сланцевого газа, которая связана преимущественно с применением – его переводят как гидроразрыв, американское слово «фрекинг», но фактически это гидродробление, - рассказывает главный научный сотрудник Национального Института стратегических исследований при президенте Украины Евгений Яковлев. - Здесь есть принципиальная разница. Ситуация очень похожа на то, что было в свое время с развитием атомной энергетики, в том числе на территории Украины, где не было обращено на первых этапах этого процесса серьезного внимания на совместимость атомных станций как сложнейшего комплекса с геологической средой как главным депо практически 90% нагрузок и техногенных воздействий и изменений, которые несут с собой эти технологии».

«Сланцевый газ – это отдельная фактически часть нетрадиционного газа, - объясняет эксперт Института энергетических исследований Юрий Корольчук. - Есть еще газ из песчаников, из твердых пород, и метан из угольных пород. Например, в Украине более перспективно, это мое личное мнение, заниматься развитием добычи метана из угольных пород. В принципе, если озвученный китайский кредит придет в Украину, более 3 млрд. долларов, то, может быть, он будет направлен на эти цели. Если рассматривать то, что все передовые общественные силы, экологические в первую очередь, протестуют против добычи сланцевого газа в мире – я бы просто не делал из мухи слона, потому что какие результаты по добыче сланцевого газа в мире? Их показали только США. В других странах фактически результатов по добыче сланцевого газа нет. Китай только занимается развитием этой отрасли, если брать большие страны. Все другие страны, по большому счету, только-только вникают в этот процесс и занимаются, если говорить технологическое слово, разведкой – они бурят разведочные скважины и исследуют, можно ли заниматься в этих просторах, например, на украинских землях, в Западной Украине у нас часть, Олесская площадь, выделена американской компанией Chevron. Юзовская площадь – датско-голландско-британская компания Shell получила участок. Они будут заниматься исследованиями. Это не означает, что завтра уже, через два, три года или даже через год там начнется промышленная добыча газа. К тому же, если говорить об Украине, о конкретных случаях уже, то Shell озвучила намерение заниматься только добычей газа нетрадиционного несланцевого, газа из твердых пород, из песчаника фактически. Да, там условия схожи с добычей сланцевого газа, но они не несут такую нагрузку в плане фрекинга, который может принести, например, или загрязнение воды, или, например, то, о чем часто тоже говорят – какие-то маленькие землетрясения. Повторюсь, землетрясения происходят на больших глубинах, их не чувствуют на поверхности.
Опять-таки, если в глобальном моменте этот вопрос рассматривать, то сразу логический вопрос возникает: а почему у нас не протестуют в Украине экологи против традиционной добычи газа и нефти? А почему не протестуют против ядерной энергетики, и вот, только когда начались движения по достройке Хмельницкой атомной электростанции, кстати, за российские деньги, то сразу возник вопрос, что есть опасность, что там будет повышен радиационный фон, и вообще там старые постройки, можно ли строить? Почему не протестуют против солнечных электростанций, ветряных? Они тоже носят, кстати, название такое – альтернативная энергетика, возобновляемая, экологически чистая, но она на самом деле не совсем тоже безопасная, потому что ветряки где стоят – там живых существ тоже не наблюдается особенно, и солнечные станции, потому что это по большому счету источники энергии, они влияют на живые существа, как на флору, так и на фауну, и еще неизвестно, какое влияние оно будет иметь через 10-15-20 лет, 30 лет, потому что опять-таки это все новое в мире, альтернативная энергетика. Сланцевый газ тоже нетрадиционный. Нетрадиционный газ – новый в своем развитии.
Почему в Украине уже 30 лет фактически компания, которая занимается добычей нефти и газа, две компании больших украинских, они, по большому счету, загрязняют окружающую среду в Украине? Фильм такой известный, который был снят в пику и показан как один из главных аргументов противников развития добычи нетрадиционного газа, сланцевого газа, Gasland, где открывают краны, оттуда течет вода, поджигают, и она горит – в Украине таких можно снять 20 фильмов: это и Львовская область, и Ивано-Франковская, и Сумская, и Полтавская, и Харьковская. Почему не снимают? Это открытый вопрос, риторический. На самом деле мы в истории со сланцевым газом, с нетрадиционным видим просто стык лоббистских интересов. Есть компании, которые заинтересованы в развитии одних направлений энергетики, есть компании, которые заинтересованы в развитии других, противоположных, направлений. Поэтому вернусь к тому, что я начал – сейчас идет этап разведки и исследования. Нельзя сказать, что в Украине тот же Shell или Chevron останется и будет добывать газ на суше нетрадиционный. Возможно, они откажутся от этой идеи, потому что пока что нет конкретных результатов».


«Говоря о нетрадиционных газовых источниках, мы всегда должны говорить не об интересах конкретной страны или большой территории: это всегда вопрос местных ресурсов, это всегда вопрос конкретной геологической, экологической, технологической и прочей инфраструктурной обстановки в конкретной точке, - считает ведущий аналитик департамента энергетики Института энергетики и финансов Николай Иванов. - Сланцевый газ. Почему именно о нем говорят, а не о песчаниках? Добыча из песчаников не столь технологически сложна. Она как была на высоком уровне, так на этом высоком уровне и остается. А добыча сланцевого газа приобрела взрывной характер: за последние 5 лет кривая резко пошла вверх. Почему? Это именно вопрос этих самых технологий. Это тот самый фрекчеринг, это то самое сочетание бурения с гидроразрывом пласта, которое совершенствуется буквально не по дням, а по часам, от одной скважины к другой, от одной залежи к другой, потому что тот самый гидроразрыв пласта сегодня уже совсем не похож на тот, который был еще пять лет назад. Этот самый multispace fracturing, многократный гидроразрыв пласта, который тоже был в свое время революцией в газодобыче, уже сам трансформировался в несколько разных разновидностей. Вопрос в том, что эти тонкие достаточно сланцевые залежи необходимо раскрошить, раздробить таким образом, чтобы из этого объема получилось как можно большее количество газа, как можно больший объем газа был добыт. Для этого существуют опять же разные технологии покрытия этой площади, помимо горизонтального бурения, ответвления, multilateral drilling, то есть бурение от одного вертикального столба многочисленных ответвлений в стороны. Это покрытие сплошной сеткой скважин горизонтальных большого участка, и т. д. Это современные информационные, компьютерные технологии, технологии компьютерного моделирования, геостиринг так называемый, который позволяет в режиме реального времени, человек сидит на поверхности и он видит, как движется бурение, повторяя рельеф изменяющегося сланцевого пласта. Это фантастика. Разом априори отказываться от таких технологических возможностей я бы не стал, потому что наряду с технологическими возможностями по извлечению газа из сланцевых пластов параллельно движутся технологии защиты грунтовых вод, поверхностных вод. Вся технология, которая изначально действительно была достаточно грязной, теперь со временем становится чистой, потому что мы с вами, конечно, сильно озабочены чистотой питьевой воды, но, поверьте, в Америке озабоченность эта значительно сильнее».