Бахруз Абдолванд: "Иран займет свое место на энергетическом рынке"

Лозаннский прорыв в переговорном процессе вокруг иранской ядерной программы стал международной сенсацией, поверить в которую было сложно до последней минуты. Слишком много противоречивых интересов ведущих мировых держав переплелись в "иранском узле". Неоднозначная внутриполитическая ситуация в самом Иране, где консерваторы выступали против атомной сделки с Западом, вкупе с противодействием Израиля, пользующегося широкой поддержкой американских республиканцев, оставляли не так уж много надежд на положительный исход переговоров в Швейцарии. Впрочем, были и эксперты, изначально бывшие уверенными в успешном завершении переговоров "шестерки" с Ираном. Одним из них является доктор политических наук Бахруз Абдолванд, работающий директором по исследованиям в берлинском Центре по изучению Каспийского региона при Свободном университете Берлина, а также экспертом-иранистом в Германском обществе внешней политики (DGAP) - ведущем правительственном мозговом центре ФРГ.

- Господин Абдолванд, как атомная сделка с Ираном повлияет на возможности влияния Исламской Республики в Центральной Азии и Южном Кавказе?

- Центральная Азия и Кавказ в данный момент сталкиваются с угрозой фундаментализма в лице талибов, "Исламского государства" и "Аль-Каиды". Поскольку у Ирана накоплено достаточно опыта в борьбе с терроризмом, он сможет оказать странам региона помощь в этой сфере. К тому же, до сих пор многие проекты, которые интегрировали бы регион в мировую экономику, либо проходили без участия Ирана, либо же не реализовывались вовсе (к примеру, трубопровод "Набукко" - прим. ред.). В новых условиях будет облегчен процесс интеграции региона в мировую экономику через Иран.

- Каким образом прорыв на переговорах в Лозанне повлияет в кратко- и среднесрочной перспективе на формирование мировых цен на нефть?

- Это влияние будет довольно ограниченным, ведь надо понимать, что цены на нефть не являются "политическими", а зависят от вполне конкретных рыночных механизмов. В краткосрочной перспективе, в условиях резкого увеличения экспорта иранской нефти, цена может опуститься. Но в средне- и долгосрочной перспективе цена будет только расти. Само собой разумеется, что, возможное разрастание конфликта в Йемене также окажет влияние на процесс ценообразования, поскольку, в таком случае, Баб-эль-Мандебский пролив будет контролироваться хуситами, что окажет негативное влияние на экспорт саудовской нефти. Помимо этого, антийеменская коалиция состоит из стран-производителей нефти, чей нефтяной сектор также может пострадать.

- Какие-то меры может предпринять Израиль, чтобы подорвать переговорный процесс?

- Возможности Израиля ограничены. Помимо агрессивной психологической и информационной войны Тель-Авив сделать ничего не сможет. Необходимо понимать, что противниками израильской политики в сегодняшних условиях выступают все ведущие мировые державы, не приветствующие эскалацию.

- Что вы можете сказать о российской позиции в сложившейся ситуации? Ведь очевидно, что Иран – естественный конкурент России на энергетическом рынке, и его выход из изоляции несет для РФ определенные риски. Есть ли какие-то сепаратные договоренности между Москвой и Тегераном?

- Россия проводит прагматичную политику. Она будет продолжать сотрудничество с Ираном в военной сфере, одновременно пытаясь при помощи Турции и проекта "Турецкий поток" заблокировать интеграцию Ирана в энергетический рынок ЕС. Несмотря на это, Иран, безусловно, будет расширять свои СПГ-терминалы, и, в конечном счете, займет свое место на энергетическом рынке. Москве следует с этим свыкнуться.

- Как бы вы прокомментировали ситуацию, которая сейчас складывается в Йемене?

- Йеменский конфликт следует трактовать как отчаянную попытку Саудовской Аравии компенсировать утраченные ею в Ираке и Сирии позиции. Но Эр-Рияд достигнет обратного эффекта. Одними лишь воздушными ударами саудовцы войну не выиграют. Наземные войска они послать также не могут, поскольку, с одной стороны, половина их войскового состава йеменского происхождения. С другой стороны, йеменские хуситы и сторонники Али Абдуллы Салеха находятся в более выгодном положении, и Саудовская Аравия рискует втянуться в кровопролитную и изматывающую наземную операцию. По факту, своими действиями Эр-Рияд загнал себя в тупиковую ситуацию. Если Саудовская Аравия расширит военные действия, то столкнется со "вторым Вьетнамом". Если же саудовское руководство прекратит бомбардировки, то потеряет лицо и столкнется с внутриполитическим кризисом. Поэтому сейчас саудовцы пытаются добиться участия в этой войне Пакистана и Египта. Но фактически и эти две армии ничуть не лучше саудовской. Египтяне не могут справиться с ситуацией в Синае, а пакистанская армия – с талибами. Как, в таком случае, они могут добиться военного успеха в условиях чужой для них местности? В целом, эта война – катастрофа для Саудовской Аравии. Она начала эту войну, чтобы снизить иранское влияние, но результат будет, в конечном счете, прямо противоположным.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram