Омоложение Пашиняна вызвало бурю эмоций в армянском сегменте интернета. Одни цитировали гостя с Колымы из кинофильма «Бриллиантовая рука»: «Ты зачем усы сбрил, дурик?», другие уловили внешнее сходство обновленного Пашиняна с премьером Израиля Биньямином Нетаньяху.
Зачем Пашинян отпустил бороду?
Борода Никола Пашиняна заслуживает отдельной истории. Пашинян как политик стал известен в середине нулевых. Тогда он был оппозиционером и не отпускал бороду, поскольку относил себя к молодому крылу армянских политиков, бросавших вызов тогдашнему президенту Роберту Кочаряну. Пашиняна тогда готовы были поддержать лишь лидеры движения АОД, а Кочаряна его клан поддерживала армия, МВД, а также участники карабахской войны, для которых густая растительность на лице была символом боевого прошлого. Свою первую схватку с Кочаряном Пашинян проиграл и оказался за решеткой, но понял, что для популярности в обществе нужно создавать мифы и использовать узнаваемые образы, в которые бы люди поверили. Так, к 2018 году появился обновленный Никол Пашинян, в камуфляже, с плотными бинтами на руке, скрывавшими маленькую царапину, и густой растительностью на лице, бодро шагавший в сторону Еревана, копируя известного участника карабахской войны, наемника Монте Мелконяна.
Зачем Пашинян создает "реальную" Армению?
14 ноября было богатым на резонансные высказывания премьера. За несколько часов до своего омоложения в ходе парламентского заседания Пашинян высказал мнение, что современное мышление армян антигосударственно, поскольку на его формирование повлияло «колониальное прошлое» и лишь последние 35 лет можно называть периодом независимой государственности. Иными словами, премьер девальвировал значение всех периодов истории, в том числе советского, подарившего миру множество известных ученых, деятелей искусств, героев войны и труда. Назвав армян колониальными поданными, Пашинян заявил, что нужно создавать новую - «реальную» - Армению.
Премьер планомерно продвигает нарративы, согласно которым текущее положение Армении стало неминуемым результатом политики прошлых режимов, на которые он теперь вынужден реагировать. «Реальная» Армения», по замыслу Пашиняна, будет полностью свободна от неудобного прошлого, а ее символом, видимо, будет новый образ премьера – безбородого, помолодевшего, готового к крутым переменам, способного освободиться от навязанных образов прошлого. В этом контексте уместно предположить, что Армению может ожидать смена конституции и отмена декларации независимости, которую Пашинян называл большой трагедией.