Кончаловский о философии, истории и кино

За свою жизнь Андрей Кончаловский написал 33 сценария, снял 25 фильмов, создал девять нашумевших театральных постановок, в том числе 5 опер, несколько массовых представлений, выпустил 6 книг, а вчера на мультимедийной пресс-конференции рассказал, почему "модернизация страны невозможна без модернизации российского менталитета":

Кино или другие продукты, которые я произвожу как художник, не отвечают на насущные вопросы, а даже если и отвечают, я не верю в то, что «красота спасет мир», а когда я делаю картину, я пытаюсь говорить о красоте человека. Все картины, которые я снял в России, были посвящены очень актуальным вещам, но результат не превзошел ожиданий. То, о чем я в последнее время пишу, нельзя проанализировать художественными средствами и тем более сделать выводы. Искусство заставляет человека думать о прекрасным, и делает его «на пять минут лучше», как я говорю, а реальность – совеем другая. Поэтому забудем о мастерах культуры, и будем говорить просто о думающих людях.

Есть какие-то актуальные вещи - Кущёвка или девушки из Pussy Riot в соборе, но это разные события. Хотя оба они, в определенном смысле, отражают, как и любое событие в стране, некую константу. По крови человека можно определить его расу, болен ли он или здоров. По капле из океана можно определить, Индийский ли это океан, или Атлантический. Так и любое событие отражает определенную константу в нашем государстве, которая определяется тем, что можно назвать «национальными особенностями» (по крайней мере, так говорили в коммунистической среде). Это то, что называется «менталитет» или «культура нации». Я много об этом думаю и пытаюсь объяснить, но меня очень часто не понимают.
«Культура» - слово, которое имеет массу значений. Пушкин – это культура, но и грязный туалет – это тоже культура. Так что же определяет культуру – Пушкин или грязный туалет? Тут получается огромный разрыв между тем, что я, вслед за другими культурологами и антропологами, понимаю под словом «культура», а «культурой» в этом смысле называется тот комплекс базовых ценностей, который определяет поведение человека каждый день. Этот комплекс представляет собой то, во что человек верит, что он думает про то, что можно, а что нельзя, в обществе, в общении с другими людьми. Повседневная жизнь определяется именно этими базовыми ценностями. И эти базовые ценности в разных культурах разные.
Возьмем базовые ценности китайцев. Для них самая базовая ценность – ответственность за семью. Китайская семья работает для того, чтобы поддержать стариков и воспитать детей. Вы видите, как много китайцев учится во всех университетах мира и насколько связь в семье сильна. В Китае, как я посчитал, в 1000 раз меньше беспризорников, чем в России, хотя народу в 10 раз больше. Это что-то значит. Недавно я прочитал, что в Ростовской области с начала года семь детей убито родителями – и это тоже что-то да значит. Почему я об этом говорю? Мне кажется, мы не обращаем внимания на статистику, которая нас не очень волнует, но когда в нее вдумаешься, то понимаешь, что у нас начинается колоссальный кризис, причем он начинается именно у русских людей.
Если взять татарские деревни, то они преуспевают и процветают, мужики работают, а не пьют, рождаются дети. Есть какая-то связь между культурой, религией и поведением. В течение последних трех веков и даже больше власть Московского государства – именно Московского, а не Великого Литовского или какого-нибудь другого – пыталась модернизировать Россию разными способами. Началось это с Петра Великого, и даже чуть раньше, потом были попытки у Петра III, представление о котором в современной истории абсолютно извращено, из него сделали какого-то дурачка, после этого были реформы Александра II, после этого был Столыпин, потом большевики, после – Хрущёв, и кончилось все Медведевым. Но мы не видим результатов, потому что не видим главную причину того разительного отставания России даже от Индии и Китая, я уж не говорю про Европу.
До сих пор у российской власти не было достаточного интеллектуального потенциала для того, чтобы послушать умных людей (которых в России не так мало), настоящих больших ученых и в России, и на Западе, культурологов, антропологов, социологов - людей, которые занимаются проблемами взаимодействия между культурой и экономическим процветанием.
Происходит определенная эрозия Российской цивилизации, которая нормальна, потому что любая цивилизация приходит к своему концу и на обломках этой цивилизации возникает новая. Вспомним, что греко-римская цивилизация развалилась, но эта катастрофа прошла незамеченной. Вообще распад цивилизации люди никогда не замечают, потому что они находятся внутри этого распада. Из развалившейся греко-римской цивилизации возникла новая христианско-европейская, и так далее. Мне кажется, что у русской культуры, у русского сознания вообще очень низко развита сегодня культура мышления и практически отсутствует культура дискуссии. В свое время «культуру дискуссии» определил Лесков с левым крылом либерально настроенной российской интеллигенции, сказав «кто не с нами – тот подлец». То есть либо ты принимаешь нашу точку зрения, либо я умру, но не дам тебе даже высказать свою. Это отсутствие культуры дискуссии, искусства спора, которое и является путем к истине – а истину нельзя найти без дискуссии - возникла с приходом православия в Россию, как ни странно.

В прошлом году Медведев выступил против «извращения русской истории». Я не знаю, какая история на сегодняшний день извращена больше, чем русская. Это серьезнейшая и очень опасная вещь, потому что у нас возникли ложные герои в истории и забыты по-настоящему великие люди. Без смелой ревизии истории мы будем сидеть в догматическом болоте, в которое погружены. Пусть люди высказываются свободно, даже если их высказывания противоречат официозной точки зрения, которая еще до революции была извращена Карамзиным. Те же «крестьянские войны» - это марксистский термин, на самом деле, они были не крестьянскими, а войнами свободных людей против Московского царства. Русские люди воевали с Московским царством, которое было царством рабовладельцев с единственными центром, который мешал развитию нации. Если Киев – это «мать городов русских», то Москву я бы назвал мачехой русских городов. Было Магдебургское право (право на самоуправление, которое давалось городу), по которому почти все европейские города самоуправлялись (главные примеры – Флоренция и Венеция). В России было всего два республиканских города – Псков и Новгород. Сначала Александр Невский их разрушил, они страшно сопротивлялись, а до конца их потопил в крови Иван Грозный. В России не было ни одного города с Магдебургским правом, на Украине их было 60, в Белоруссии 30. А у нас был только один город, который управлял всем - это Москва, где сидел великий князь. Во всех остальных городах стояли военные гарнизоны, то есть по сути это были не города, а военные поселения. Отсюда все идет.

…Состояние российского кинематографа определяется состоянием российского зрителя. Спрос определяет предложение, а не наоборот. Кто-то хорошо сказал: «У нас нет лидеров либерального движения, нам нужен человек типа Гавела». Замечательная мысль! Но для того, чтобы был человек типа Гавела, нужно, чтобы были чехи – тогда будет Гавел, а если нет чехов – то и Гавела нет. То же самое в литературе и в кино. Мы открыли свой кинорынок, он стал заниматься коммерцией, все кинотеатры принадлежат бизнесменам. Бизнесмены вложили огромные деньги в создание кинотеатров. Чего они хотят? Они хотят вернуть свои затраты и получить прибыль. Какой максимально легкий шаг? Показывать американское кино, точнее, голливудское, то, о котором Коппола сказал, что «Голливуд саморазрушился». Голливуд сегодня делает не произведения искусства, а коммерческий продукт, как кока-кола. Сегодня русский зритель стал киноамериканцем: его интересует только американское кино, он механически туда идет. Все большие сети, гласно или не гласно, принадлежат крупным американским компаниям (Fox, Paramount, Warner Brothers, Sony), и эти компании предоставляют свободные копии, тиражи, мало того, все программы про кино говорят, что такая-то картина собрала столько-то в первый уик-энд показа…
Когда я учился кинематографу с Тарковским, никто не говорил о том, сколько картина собрала, говорили хорошая картина или плохая. Сегодня у среднего российского зрителя воспитан американский подход к кино: если картина собрала много денег, значит она хорошая. То есть воспитано определенное лекало, как говорят американцы - паттерн, по которому большинство российских зрителей от 14 до 25 лет смотрят только американское кино. Значит, русский кинематограф занимает сегодня где-то около 10-12%, то есть ничтожно мало. Кого в этом можно винить? Зрителя? Нет, в этом я виню правительство, его абсолютно либеральную позицию по отношению к рынку. Владимир Владимирович сказал – конкурируйте! Но это же смешно! Как можно конкурировать «Жигулям» с «Мерседесом»? Получается, что сегодня не на что делать русский кинематограф, да и никто его не будет смотреть. Уже воспитан новый зритель, которого интересует сюжет «потребление-попкорн-выход». То есть состояние катастрофическое, я считаю, и если правительство не найдет в себе воли подавить лобби или создать адекватную сеть, тратить деньги на то, чтобы пропагандировать русское кино, то его бесполезно делать.