Вероника Крашенинникова: "России стоит ожидать агрессивного поведения США в Украине и Сирии"

По итогам встречи президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа на полях саммита G20 в Гамбурге не было проведено официальной пресс-конференции, о содержании переговоров сами президенты коротко рассказали в беседе с другими политиками (Трамп также написал несколько сообщений в Twitter), предоставив более подробное изложение беседы своим представителям и помощникам. "Вестник Кавказа" поговорил с гендиректором Института внешнеполитических исследований и инициатив, советником гендиректора МИА "Россия сегодня" Вероникой Крашенинниковой о том, какие выводы о значении это встречи для российско-американских отношений можно сделать из имеющейся информации.

- По вашей оценке, есть ли у встречи Путина с Трампом в Гамбурге практические результаты?

- Поскольку по итогам встречи президенты Путин и Трамп сказали довольно мало, видимо, результаты переговоров будут проявляться в течение еще некоторого времени, однако мы можем говорить о тех сферах, которые обозначил на пресс-конференции министр иностранных дел России Сергей Лавров. Первое – это согласование меморандума о создании зоны деэскалации на юго-западе Сирии в районах Дераа, Кунейтра и Сувейда. Эта одна из четырех зон, которые были определены на встрече в Астане еще в начале мая Россией, Сирией, Ираном и Турцией. Тогда участие США в обеспечении безопасности в зонах деэскалации не предполагалось, потому что стороны, в особенности Иран, не доверяют Вашингтону. Теперь же США будут участвовать в обеспечении безопасности этой зоны. Безусловно, возникают вопросы, как это решение принималось без участия Сирии, как оно повлияет на наши партнерские отношения с Ираном и будет ли участвовать в процессе Израиль, ведь Кунейтра большей частью относится к спорным с Израилем Голанским высотам – однако самое главное в том, что подобные договоренности некоторым образом легитимизируют американское присутствие в Сирии.

- Какое влияние участие США в обеспечении режима перемирия в Сирии окажет на сирийский кризис?

- Само по себе американское присутствие в Сирии противоречит всем международным законам и злостно нарушает сирийский суверенитет. США сейчас имеют на территории Сирии семь военных баз, на которых ведут подготовку подконтрольных им боевиков, большая часть из них курдского происхождения. Курды, получая контроль над теми или иными территориями, передают затем их под контроль Вашингтона, то есть, де-факто, США оккупируют все больше и больше районов в Сирии. Это скандальные и противозаконные действия, и мы никак не можем принимать такую сирийскую политику США, тем более что параллельно Вашингтон ведет работу по созданию независимого курдского государства, которое объединило бы курдов Сирии, Ирака, Турции и Ирана. Это гигантский дестабилизационный проект на много десятилетий вперед, так как он означает раскол и расчленение этих четырех государств. Безусловно, центральная власть будет активно сопротивляться таким планам.

- Чего стоит ожидать от назначенного в тот же день спецпредставителем Госдепартамента США по Украине Курта Волкера?

- Волкер, по существу, занял пост Виктории Нуланд, активно прежде занимавшейся Украиной. Его фигуру еще нужно подробно проработать, но уже известно, что в 1986 году он начинал свою карьеру аналитиком в ЦРУ, затем работал в Госдепартаменте и аппарате сенатора Джона Маккейна, затем был директором по Европе и Евразии в СНБ США, готовил саммиты НАТО 2002 и 2004 годов. Под его руководством в 2004 году произошло вступление в альянс стран восточной Европы и Прибалтики, с 2005 года Волкер сначала заместитель посла, а потом и посол США при НАТО. В последние годы он возглавлял институт международного лидерства Джона Маккейна при университете штата Аризона. То есть Волкер – это человек, очень близкий к сенатору Маккейну, хорошо владеющий политикой НАТО, так что здесь чего-то позитивного, например, каких-либо компромиссов по Украине от его деятельности на новой должности ожидать не приходится.

- На ваш взгляд, удалось ли президентам продвинуться в вопросе кибербезопасности на встрече?

- Было заявлено, что будет создан международный формат кибербезопасности, при этом, что примечательно, позднее в Twitter Трамп написал, что далеко не факт, что этот формат действительно появится. В любом случае, в сфере кибератак США лидирует, как по части деятельности Агентства национальной безопасности, так и по части обвинений России в хакерских атаках. Заявленная новая площадка легко может превратиться в очередной формат для бичевания и давления на Россию. Нам нужно будет предпринимать активные усилия, чтобы она таковой не стала, и проводить свою повестку.

- Означает ли все это, что встреча внесла больше негатива, чем позитива в российско-американские отношения?

- Хорошо, что первая встреча президентов состоялась, но уже она обозначила те сложности, которыми нам придется заниматься, причем они потребуют очень большой концентрации усилий. Другого ожидать и не нужно было, так как Трамп собрал вокруг себя наиболее агрессивные кадры, и мы будем иметь дело с политикой, которую эти кадры формируют. Хорошо, что этот диалог начался, потому что нам требуется участие США и по Украине, и по Сирии, но в этих вопросах стоит ожидать довольно агрессивного американского участия. Российские СМИ в период президентской кампании активно выступали на стороне Трампа – но нам не нужно занимать никаких сторон в выборах за рубежом. Я сомневаюсь в том, что российская пропаганда повлияла на выбор американских избирателей, однако ставка на скомпрометированных кандидатов очень сильно ударяет по нам.

Владимир Путин сказал, что есть основания полагать, что мы сможем хотя бы частично восстановить тот уровень взаимодействия, который нам нужен, если диалог пойдет так, как он начался, и наша амбиция состоит в том, чтобы добиться этого. Общий итог последнего года для российско-американских отношений, конечно, негативный, и нам придется работать в тех обстоятельствах, которые сложились.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram