Убийца Леннона опять напомнил о себе

У Марка Дэвида Чепмена, отбывающего пожизненный срок в тюрьме строгого режима, есть традиция. Раз в два года, в августе, он подает очередное прошение о помиловании... Его неизменно отклоняют, напоминает информационно-аналитическое агентство "Зонд".

О нем не было слышно достаточно давно. Но это черта, присущая всем "геростратам" любого времени любого происхождения – делать так, чтобы помнили. Что-то подсказывает, что Марк Дэвид Чепмен подал десятое прошение о помиловании, не то чтобы надеясь, что именно его пожизненное заключение будет отменено, а, скорее, чтобы напомнить о себе: вот он я – тот, кто убил Джона Леннона! Неужели забывать стали? Не получится.

Те, для кого Джон Леннон был не только выдающимся музыкантом, а чем-то большим, имя проклятого Чепмена не забудут до конца своих дней. Людям же, относящимся к Леннону с меньшим придыханием, Чепмен, возможно, освежил память, снова попав в сводки новостей.

Есть и третья категория людей, которые в силу возраста открыли для себя Beatles и Леннона уже после распада великой группы и после гибели музыканта. Для них новость об отказе в помиловании убийцы Джона может стать пробуждением любопытства, по меньшей мере, к мотивам пятикратного спуска курка Чепменом.

8 декабря 1980 года признанный впоследствии психопатом Марк Чепмен положил конец возродившимся слухам о скором воссоединении великой четверки из Ливерпуля. Слухами этими полнилось, кажется, любое место планеты, имевшее представление о рок-музыке. Вероятность воссоединения с позиций сегодняшнего дня была не очень большой. Противоречия между всеми участниками группы не были разрешены. Если Джордж Харрисон и Ринго Старр были вполне лояльны друг к другу, участвуя в совместных проектах, и к Полу Маккартни и Джону Леннону, то последние избегали друг друга, «поощряемые» к этому нелицеприятию своими супругами. У каждого – своих планов громадье, и, что не менее важно, не очень известные широкой публике финансовые претензии друг к другу. Отношения на тот период были столь тяжелыми, что на похоронах Леннона Маккартни не появился. Не было, правда, и Харрисона. Но по причине очередного тяжелого недуга.

Однако, кто сказал, что конфликт двух талантливых музыкантов был неисчерпаем? Конец 70-х и 80-е годы в рок-музыке во многом прошли под знаком распада и воссоединения ансамблей. А уж 1990-е и вовсе ознаменовались трендом на ренессанс. Возрождались все, кто мог. И подчас те, кто не мог. Все конфликты «до гроба» отодвигались на второй план, хотя бы до поры до времени. Все, как одержимые, кинулись зарабатывать и делать деньги, словно замаячил конец света и надо было успеть. Дело подчас доходило до курьезов. Например, в какой-то момент в популярной в 70-е годы группе Slade не оказалось ни одного (!) музыканта, имевшего отношение к оригинальному составу. Их сверстники из Sweet выступали тремя бэндами под одинаковым названием. Возрождались, разваливались и снова соединялись монстры вроде DeepPurple – диктат рынка до поры до времени оказывался сильнее невыносимого характера Ричи Блэкмора, до тех пор, пока сам гениальный гитарист в очередной раз не обдал помоями партнеров по группе и не ушел в собственное плавание. Недавно, к слову, он захотел вернуться, но уже сам был отвергнут остальными участниками, привыкшими работать в дружеской атмосфере без склок и присущей Блэкмору мрачности.

Словом, когда ушлые продюсеры побуждают к воскрешению каких-нибудь «Папиных внуков», спевших и записавших полвека назад какую-то забавную песенку, которая в тот год в каком-то хит-параде поднялась аж до 27-го места, и заново начинают стричь купоны, то очень трудно предположить, что у них за все эти годы не нашлось бы достаточно сильных аргументов, способных вынудить Леннона и Маккартни забыть о взаимной неприязни. Хотя бы на время.

Выстрелы Марка Чепмена, от которых содрогнулись все участки планеты, имевшие представление о рок-музыке, и которые ранили всех без исключения поклонников Beatles, выхолостили тему воссоединения великой группы, переведя ее в разряд абсолютной сослагательности. Что было бы, если бы… Этого не дано знать никому. Возможно, «четверка» порадовала бы новыми гениальностями, а, может быть, просто добросовестно отработала бы заключенный контракт, отгастролировала, и даже записала бы «лайв» – благо сегодняшняя техника сто очков форы даст былой  – и опять разошлась по своим путям-дорожкам. Не известно никому.

Факт же в том, что Марк Дэвид Чепмен 8 декабря 1980 года в Нью-Йорке на Манхэттене у входа в здание «Дакота» окликнул Леннона, вместе с женой Йоко Оно возвращавшегося из студии Record Plant, и выпустил пять пуль из револьвера марки Charter Arms. 38 Special. Четыре пули попали в музыканта. Леннон за несколько минут на полицейской машине, вызванной швейцаром «Дакоты», был доставлен в госпиталь Рузвельта, но из-за большой потери крови скончался, не приходя в сознание, в 23 часа 15 минут. Тело было кремировано, а прах Йоко Оно развеяла в Центральном парке Нью-Йорка.

Чепмен не отпирался от совершенного преступления, да и как – на глазах десятков свидетелей?! Наоборот, он хотел, чтобы о совершенном им убийстве знали все. Это удел, состояние ума всех «геростратов», сжигающих ли храм, убивающих ли знаменитость… Им люто нужна собственная слава. Печальная, трагическая, проклинаемая – не важно. Главное – чтобы знали, чтобы помнили, чтобы узнавали. Отсидел почти 30 лет – отпустите?! Нет? Ну и славно – главное, не дал о себе забыть.

Марк Чепмен еще не раз обратится с прошением. Он будет это делать, пока не сгниет в нью-йоркской тюрьме, которая, как могут надеяться поклонники Леннона, хоть немного похожа на те, что любит показывать в своих жестоких фильмах Голливуд. Но худшим наказанием для него будет, если нынешнее – десятое – прошение об освобождении, окажется последним, которое попало в информационные сводки мировых агентств.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram