Элитарный или общественный проект -2

Между тем, как считает старший научный сотрудник истфака МГУ Алексей Пилько, «Евразийский союз нуждается в фундаментальном, системном информационном сопровождении, причем многоуровневом. Речь идет не только о том, чтобы тиражировать, публиковать в информационном пространстве некие, как говорят наши американские партнеры, success stories – истории успеха экономические, коммерческие, которые произошли благодаря созданию Таможенного союза, Единого экономического пространства и Евразийского союза в будущем, хотя это тоже очень важно. Но важно также организовать каналы коммуникации с элитами тех стран, которые могут войти в состав Евразийского союза, а также способствовать активному обмену мнений между элитами уже действующих членов, которые уже являются членами евразийского проекта. Это заметно в ситуации с Украиной, достаточно болезненной. Хотя, когда нам удастся создать некий единый центр, который в экономическом плане (а в будущем, возможно, и в политическом) сможет сам выполнять регулирующие функции, тогда он стане одним из участников большой игры по созданию нового мирового порядка, только в позитивном контексте, формирование которого сейчас активно идет в настоящее время.

По мнению председателя движения «Молодая Евразия» Юрия Кофнера, «создается Евразийский союз, и еще толком народ не знает, что это такое, куда мы идем. От этого начинаются все проблемы. Нет идейной составляющей, нет национальной идеи. Все мы знаем, что в Конституции РФ, в статье 13, вообще запрещена любая идеология. Я считаю, что это неправильно. Нужен какой-то ориентир. Это необходимо для евразийского проекта. Мы в движении «Молодая Евразия» считаем, что необходимо опираться в том числе на классическое евразийство. Информационная составляющая – это одна из первоочередных проблем, с которыми надо работать. И еще один важный момент: я слушаю многих западных экспертов, и, прежде всего, это говорил Бжезинский, что в кратком сроке евразийский проект будет успешен. Но в долгом сроке он будет сталкиваться с проблемой растущего гражданского общества. Это новая молодежь, которая как раз сейчас растет, которая мыслит глобально, считается себя гражданами мира, они хотят жить, как в Европе. Какими-то глобальными идеями о воссоздании Союза их просто не заманишь в этот проект. Тут надо понять, что сейчас будет возрастать разрыв в обществе. Я говорю, конечно, прежде всего, о «белоленточниках», как мы их называем. С другой стороны, те люди, которые за Евразийский союз, причем по разным причинам – кто-то (из молодежи, я хочу подчеркнуть) имеет ностальгию по Советскому Союзу, кто-то хочет воссоздания империи, кто-то логически понимает, что необходимо создать Евразийский союз, пропутинские настроения в обществе, проназарбаевские, пролукашенковские и т. д. Этот разрыв надо воссоединить. Это можно сделать только благодаря идеологии – просвещенной, открытой. Я называю это просвещенным евразийством, то есть новая национальная идея, которая могла бы объединять разные слои общества. Чтобы создать Евразийский союз, новое наднациональное государственное образование, необходим некий класс и строй, я прошу не бояться этого слоя, на который может опираться весь этот проект. Первоочередной задачей должно быть создание в умах этого класса – патриотического, современного, проевразийского класса, во всех пониманиях этого слова».

Пользуясь терминологией английского геополитика Хэлфорда Маккиндера, член исполнительного комитета клуба «Валдай» Дмитрий Онтоев назвал евразийское пространство Хартлендом, «который определяет все процессы, происходящие на континенте. В 2014 году, после вывода войск США из Афганистана, перед нами встанут новые риски, причем перед всеми странами, не только перед Россией, не только перед Узбекистаном, Казахстаном. И создание единого пула экспертов, причем не только экономистов, но и политологов, и специалистов по международным отношениям необходимо для оценки этих рисков, для подготовки аналитики, в том числе прогностической аналитики по тому, как справиться с вызовами для безопасности. Мы понимаем, что радикальный ислам, возможное возвращение талибов в Афганистан, возрастание наркопотоков, - все это угрожает национальной безопасности не только нашей, но и, в перспективе, Европы, Китая, других стран, тесно связанных с евразийским регионом. В России уделяется очень мало внимания процессам, которые происходят на южном направлении. Потому что, например, когда общество было практически все поглощено процессом нам Pussy Riot, казахстанские СМИ выпустили интересную информацию о том, что Узбекистан готов разместить на своей территории военные базы США. Это является, на мой взгляд, одной из серьезных угроз интересам России и национальной безопасности России. Поэтому обсуждения, аналитика и прогнозирование интеграции политической, даже не столько интеграции – политических рисков, рисков для безопасности, интеграции идейной, общественной – крайне необходимы. Для этого надо готовить специалистов, которые занимаются регионом. Надо получать финансирование. Надо готовить проекты, которые будут привлекать общественное мнение вот к этим вот проблемам, перед которыми мы встанем через год, полтора, два или три».

Главному редактору «Вестника Кавказа» Алексею Власову кажется, что «вопрос об отношениях между Россией и Украиной надо рассматривать в двух плоскостях. Первый вопрос – то, что касается привлечения с российской стороны украинского политического класса к участию в евразийском интеграционном проекте. Здесь существует не только экономическая, но и политическая составляющая, потому что, по большому счету, отношения после подписания Харьковских соглашений несколько изменились в позитивном плане. Думаю, что и на предстоящих осенью парламентских выборах в России будут с большой симпатией следить за тем, как выступает Партия регионов. Но в то же время привычка сидеть на двух стульях у официального Киева никуда не ушла. Поэтому одновременное ведение переговоров и с Россией, получать преференцию от Москвы, и с Евросоюзом, получать преференцию от Брюсселя, в условиях, когда электорат расколот внутри самой Украины, - к этому нужно отнестись с пониманием. Любая власть, чтобы удержаться, должна учитывать в Украине точку зрения и Востока – Юго-Востока, и Запада. По крайней мере, в ближайшее время будет именно так. Мне кажется, и в Москве понимают, что переговоры вести можно, но ни Янукович окончательного решения о вхождении Украины в евразийский интеграционный проект не принял.

В этой ситуации вступает в силу уже вторая составляющая, второй комплекс вопросов. Это переговоры по любимой российско-украинской газовой теме, это вопросы, связанные со статусом русского языка – не то, что уже имеет отношение к евразийскому интеграционному проекту, а то, что имеет отношение к комплексу двусторонних отношений. Вхождение Украины в евразийский проект сделало бы его гораздо более мощным, внутренне целостным и содержательным, но я прекрасно понимаю, что, скорее всего, в ближайшей перспективе этот вопрос будет решить очень сложно.

В отношении Армении – это вопрос о некоем формате ассоциированного членства, потому что Армения не имеет географической границы. Киргизия, если все-таки дозреет, политическая элита решит, с кем будут вестись переговоры – с Бабановым, с Атамбаевым, с тем, кто будет на месте Бабанова- речь пойдет об инициировании более активной формы переговоров о вхождении в ТС. Ну, а с Украиной нужно будет продолжить долгие сложные переговоры, рассчитывая на то, что, может быть, после завершения очередных парламентских выборов политическая конфигурация внутри самой Украины станет более определенной».