Экономика Ирана на фоне санкций

В преддверии парламентских выборов президент Ирана Хасан Рухани руководствуется чрезвычайно строгим финансовым подходом, однако вряд ли экономическая ситуация в стране стабилизируется в долгосрочной перспективе. The Washington Institute в материале Iran’s New Budget Is Tight, But Not Tight Enough отмечает, что еще 8 декабря, в соответствии с установленной процедурой, Рухани представил парламенту план бюджета на иранский 2020/21 год, который начинается в марте. Несмотря на обнадеживающую риторику правительства, его предложения по расходам свидетельствуют о том, насколько трудные времена переживает Исламская Республика.

Приближаются парламентские выборы 21 февраля, поэтому было ожидаемо, что бюджетная речь Рухани неофициально начнет предвыборный сезон. Президент предложил установить правительственные расходы в размере 4,8 квадриллиона риалов, в дополнение к 0,8 квадриллиона риалов в выделенных доходах и 14,8 квадриллиона риалов в расходах государственных предприятий. (Понять, сколько это в долларах, непросто: официальный обменный курс составляет 42 тыс. риалов за доллар, а свободный рыночный - около 130 тыс.). Совокупные расходы увеличатся на 8% по сравнению с текущим годом, однако инфляция в три раза выше, и никаких налоговых льгот предоставляться не будет.

Кроме того, Рухани предлагает сохранить недавно введенные ежемесячные денежные выплаты для бедных на уровне менее $4 на человека по официальному курсу или около $1 по курсу свободного рынка. И хотя государственные зарплаты вырастут на 15%, что в иранской системе означает аналогичное увеличение зарплат во всех других сферах, представляемая цифра значительно ниже вероятного уровня инфляции, то есть ситуация аналогична прошлогодней, когда зарплаты были увеличены на 20%. Действительно, зарплаты с поправкой на инфляцию в 2020/21 году могут упасть на треть по сравнению с началом этого года, и вряд ли в таком случае лагерь Рухани может надеяться на поддержку избирателей в феврале.

Продолжение слабой экономической политики

В целом макроэкономическая политика Рухани была такой же слабой или даже слабее, чем у его предшественника Махмуда Ахмадинежада. Столкнувшись с резким падением нефтяных доходов из-за американских санкций, Ахмадинежад мобилизовал средства для правительства за счет обесценивания национальной валюты, что увеличило количество риалов, полученных Тегераном за каждый доллар проданной нефти и стимулировало экспорт и местное производство вместо импорта.  Оба эти результата желательны, учитывая, что Иран зарабатывает меньше нефтяных денег. Но Рухани упорно сопротивляется подобной корректировке риала.

Поддерживать постоянный официальный обменный курс за счет использования резервов и административного давления для сдерживания роста курса свободного рынка не имеет смысла. Без докторской степени в области экономики понятно, что, когда уровень инфляции в Иране растет двузначными темпами, а инфляция в США составляет 2%, риал должен падать в цене по отношению к доллару. Если бы Рухани последовал примеру Ахмадинежада, переведя долларовый экспорт нефти в риалы по ставке свободного рынка, доходы от нефти позволили бы финансировать 30% бюджета следующего года вместо 10%.

Но если допустить, что обменный курс достигнет соответствующего уровня, возникнут две основные политические проблемы. Во-первых, многие иранцы считают обменный курс индикатором того, насколько хорошо работает экономика, ошибочно полагая, что чем сильнее риал, тем лучше его состояние, независимо от влияния других важных показателей. Во-вторых, обесценившаяся валюта означает более дорогой импорт, бьющий по городскому среднему классу, который формирует основной круг избирателей Рухани.

Денежно-кредитная политика президента не менее опасна. Выступая в парламенте по поводу бюджета Рухани ничего не сказал о необходимости спасать банковскую систему, которая фактически обанкротилась. Напротив, новый бюджет опирается на ”передачу финансовых активов” на четверть его финансирования или на 1,25 квадриллиона риалов. По-видимому, это означает, что правительство рассчитывает на заимствование крупных сумм внутри страны либо путем сокращения средств, которые могут храниться в банках, либо путем прямого заимствования в этих банках. Любой из подходов усилит давление на банковскую систему, которая стремится к краху.

Налоговая политика Рухани ненамного лучше. Как обычно, его оценка налоговых поступлений оказалось чрезвычайно оптимистичной, и в его речи не упоминалось о широко распространенных проблемах уклонения и чрезмерных освобождений. По оценкам директора Национальной налоговой администрации Ирана Омида Али Парса, 40% экономических игроков страны освобождены от всех налогов.

Кроме того, ряд новых экономических изменений, отмеченных в речи Рухани, представляются сомнительными. По его словам, Иран получил контроль над 2,3 млн гектаров новых орошаемых площадей, однако фермеры часто жалуются на то, что такие районы забирают воду у работающих годами ферм. Президент похвастался, что его правительство завершило строительство тридцать пять плотин, но многие из этих проектов являются экологически сомнительными, если не катастрофическими.

Рухани было непросто привести позитивный пример, поэтому он заявил о снижении инфляции с 52% до 27%. Подобная риторическая акробатика требовала выбора наиболее выгодного, годового, расчета инфляции. В свою очередь Статистический центр Ирана сообщил, что по состоянию на ноябрь цены выросли в среднем на 41% за последние двенадцать месяцев по сравнению с предыдущим годом. А ведь после вступления в должность в 2013 году приоритетом Рухани было снижение инфляции до однозначных показателей, чего он достиг за счет ограничения расходов и монетарной политики, которая привела экономику на порог рецессии.

Новый бюджет имеет один достаточно реалистичный элемент. Предполагается, что экспорт нефти из Ирана составит около 500 000 баррелей в день по цене около $60 за баррель.

Может ли Иран полагаться на свою экономику? 

Не все новости об экономике Ирана мрачны и беспросветны. Рухани прав, что ненефтяная экономика поднялась со дна, достигнутого в начале этого года. И, несмотря на трудные времена, правительство продолжает делать значительные инвестиции. Например, добыча природного газа Ираном с морского месторождения, разделяемого с Катаром, в настоящее время впервые превысила добычу в Дохе, что резко отличается от того, что было восемь лет назад, когда Катар добывал вдвое больше, чем Иран. Проекты общественной инфраструктуры также продвигаются быстрыми темпами, включая строительство автомобильных и железных дорог, а также создание электрических сетей.

Тем не менее новый бюджет предполагает, что Тегеран не полностью приспособился к потере нефтяных доходов. Правительству необходимо будет принять дополнительные болезненные меры, чтобы сбалансировать систему. Несмотря на все разговоры об ”экономике сопротивления”, Иран по-прежнему сильно зависит от нефти и связанных с ней отраслей промышленности (например, нефтехимии), доля которых в экспортных поступлениях даже выше, чем их вклад в государственные финансы. И если Вашингтону удастся еще больше сократить нефтяную добычу Ирана, проблемы страны усугубятся еще сильнее. Например, если американские санкции вынудят Тегеран продавать нефть по сильно заниженным ценам, доходы правительства сократиться почти так же, как и в случае полного отсутствия у Ирана возможности экспортировать нефть.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram