Последствия падения Константинополя для христиан и мусульман

570 лет назад, в конце мая 1453 года победоносное войско Мехмеда II, сломив сопротивление последних защитников столицы Византии, вошло в Константинополь (нынешний турецкий Стамбул). Константин Палеолог, сняв знаки императорского достоинства, как простой воин сложил голову во время решающего штурма городских стен.

Последствия для Европы

Первыми получили известие о падении Константинополя венецианцы, ровно месяц спустя после трагических событий.

Разразился сильный и сильный плач, рыдание, стон … все били себя кулаками в грудь, рвали себе головы и лица из-за смерти отца, сына или брата, или за утрату своего имущества

- сообщает источник.

Венецианские купцы распространили эту новость в портовых городах Италии и Европы.

Падение Константинополя привело к потоку беженцев в Европу и Западную Европу. Италия становится прибежищем для византийских поэтов, писателей, философов, музыкантов, теологов. Из Константинополя на Запад попали труды античных философов, ученых, поэтов и писателей, положившие начало Возрождению. С другой стороны, потеря константинопольской торговли привела к ухудшению экономического положения Генуи и Венеции, положила начало глубокому кризису морских республик.

Католическая церковь в шоке

Католическая церковь была обеспокоена самой возможностью дальнейшего продолжения османской экспансии.

Что ужаснее тех новостей, чем те, которые пришли к нам по поводу Константинополя?

- приводит историк Роджер Кроули слова Энея Сильвио Пикколомини, адресованные папе.

Пий II немедленно начал призывать к крестовому походу для освобождения Константинополя. Однако ни герцог Бургундский, ни император Священной Римской империи не предприняли никаких практических шагов для того, чтобы призыв папы обрел формат действий. Впереди были два столетия непрерывных войн, в которых Запад будет выступать в качестве обороняющейся стороны.

Как отнеслись к падению в Москве?

Очевидно, что в Москве о событиях мая 1453 года узнали гораздо позднее, тем более, в русских землях как раз разворачивался последний этап Феодальной войны, и князьям было некогда печалиться о судьбах Византии. Отношение Москвы к событиям на востоке складывалось под сильным влиянием религиозных противоречий православной и католической церквей. Политический контекст был не столь очевиден и важен. Москва еще не стала частью большой европейской дипломатии. На первый план вышли иные факторы.

Тяготение Византии к Ферраро-Флорентийской унии с католиками было неприемлемо для русских церковных иерархов. Хотя очевидно, что этот тренд со стороны императора был в большей степени связан с желанием Константина Палеолога получить помощь в борьбе с турками от католических правителей Запада.

Однако реальная помощь так и не была оказана, а для Москвы "перемена" в сторону унии стало основанием для философско-религиозного осмысления событий 1453 года. Московский Митрополит Филипп I, писал новгородцам в 1471 году:

Разумейте, дети, царствующий град Константинополь и церкви Божии непоколебимо стояли, пока благочестие в нем стояло, как солнце. А как оставили истину, и соединился царь и Патриарх с латиною, да подписали папе золота ради, так скончал безгодно свой живот Патриарх, и Царьград попал в руки турок.

Этот взгляд на "духовную измену" Византии как первопричину падения империи надолго закрепился в русских оценках причин и следствий взятия Царьграда. В популярной "Повести Нестора Искандера" проводится мысль, что Византия как держава завершила свое развитие, а ее падение упоминалось в легенде о борьбе змея с орлом (ислама и христианства), связанной с основанием Царьграда. Есть версия, что Нестор Искандер был русским по происхождению, попавшим в плен в Турцию; оставаясь тайным христианином, он сочувствовал осажденным грекам.

Любопытна оценка автором циничной позиции Запада:

Цесарь же Константин посылал по морю и по суше… в Венецию и Геную, прося помощи. Но братья его не поспели, ибо шли между ними большие распри, и с албанцами они воевали. И фряги не захотели помочь, но рассуждали меж собой так: "Не вмешивайтесь, но пусть одолеют их турки, а у них мы отнимем Царьград". И так не пришла ниоткуда помощь.

Прагматизму Запада русские авторы противопоставляли собственную оценку последствий падения Константинополя. Так, старец Псковского монастыря Филофей в известной богословской теории именовал "Москву — Третьим Римом", а "Четвертому — не бывать":

Два Рима пали, а третий — Великая новая Россия стоит, и стоять будет в веках.

Филофей ставил московского князя в один ряд с императором Константином Великим, называя его предком князя:

Не преступай, царю, заповѣди, еже положиша твои прадѣды — великий Константинъ, и блаженный святый Владимиръ, и великий богоизбранный Ярославъ и прочии блаженнии святии, ихьж корень и до тебе.

Не случайно, начиная с правления Ивана III теория "Москва — Третий Рим" становится основой представлений о роли и значении России. Московские великие князья объявлялись преемниками римских и византийских императоров. Женитьба Ивана на Софье, племяннице последнего императора Византии Константина XI Палеолога способствовала закреплению этого идеологического тренда.

Падение Константинополя в истории христианского и мусульманского мира

Падение Константинополя сыграло одинаково знаковую роль в истории христианского и мусульманского мира. Дело заключалось не только в исчезновении Византии и укреплении Османского государства. Побочные следствия этого события оказались настолько существенны и непредсказуемы, что уже полвека спустя перед нами предстали совершенно иные реалии Запада и исламского мира. Майский триумф султана Мехмеда II Фатиха Завоевателя действительно стал водоразделом двух эпох Средневековья мира и открыл дорогу новой эре в истории.

Падение Константинополя перекрыло главный торговый путь из Европы в Азию, что заставило европейцев искать новый морской путь и, возможно, привело к открытию Америки и началу эпохи великих географических открытий

- подытоживает тему Олег Ульянов, российский историк и археолог.