Александр Караваев: "Реальность отношений России и Азербайджана опровергает пропаганду об их ухудшении"

Традиционно позитивные российско-азербайджанские отношения в последние два месяца оказались в прицеле информационных атак различных политических сил, заинтересованных в ослаблении как связей России с Азербайджаном, так и в целом ее позиций в макрорегионе Большого Кавказа. О том, что на самом деле происходит в контактах Москвы и Баку, и о способах противостояния негативному информационному фону "Вестник Кавказа" побеседовал с научным сотрудником Института экономики РАН Александром Караваевым.

- Александр Валерьевич, прежде всего, как вы оцениваете тот негативный информационный фон, который сейчас пытаются создать российско-азербайджанским отношениям в ряде СМИ?

- На сегодняшний день российско-азербайджанские отношения, в связи с цепочкой событий медийных кампаний вокруг июльских боев Армении и Азербайджана на границе, оказались под очень сильным ударом в информационном поле. Важно, что, во-первых, этот удар прежде всего ориентирован на общества России и Азербайджана, на те российские сообщества, которые заинтересованы в двусторонних отношениях с АР, являются их активными участниками или наблюдателями, включая экспертов и СМИ. Во-вторых, речь идет об ударе очень редком для российско-азербайджанской истории – можно вспомнить лишь два похожих периода напряжения в прошлом.

Первый из них происходил с конца 1990-х годов по начало 2000-х годов, когда обсуждались и принимались к реализации первые проекты, связанные с разработкой азербайджанских месторождений и экспортом добытой на них нефти через трубопровод "Баку-Тбилиси-Джейхан". Тогда была развернута сильнейшая антиазербайджанская информационная кампания, не только в российских медиа, но и в медиа других стран, ее целью было доказать антироссийский разворот Азербайджана вплоть до стремления вступить в НАТО. Спустя 20 лет мы видим, насколько та кампания носила искусственный характер, тем более что российские гиганты, такие как "Лукойл" и "Роснефть", тем или иным образом принимают участие в этих азербайджанских углеводородных проектах либо напрямую, либо опосредованно. Кроме того, по газу предполагалось, что Азербайджан и Россия вместе будут координировать экспортные потоки через азербайджано-турецкую газотранспортную систему, чего пока не произошло лишь в силу объективных стрессов на нефтегазовом рынке.

Второй период очень резкого информационного шока был во время закрытия российской РЛС "Дарьял" в Габалинском районе Азербайджана в 2012-2013 годах. Тогда была масса разного рода предсказаний, аналитики и просто домыслов, которые объективно старались вбить серьезный клин в российско-азербайджанские отношения. В результате ничего такого не произошло, напротив, в скором времени Россия заключила с Азербайджаном один из самых крупных контрактов на постсоветском пространстве по поставкам вооружений. Таким образом, взаимодействие по линии ВТС, несмотря на ситуацию с "Дарьялом", не прекратилось, напротив, начался его новый этап поступательного развития.

Что касается нынешней антиазербайджанской кампании, то она началась еще до Товузских событий. Так, 5 июля на разных медиа-порталах была опубликована информация о том, что российская РЛС зафиксировала нанесение авиационных ударов из Азербайджана по Ирану. Прозрачно намекалось, что это израильские самолеты, которые использовали азербайджанскую воздушную зону для проникновения на иранскую территорию. Эта информация была достаточно серьезно воспринята и стала поводом для раздражения настолько, что Минобороны Азербайджана выступило с ее опровержением 6 июля. С тех пор прошло 2,5 месяца, и за этот период, особенно после боев на границе Азербайджана и Армении, был выстроен серьезный негативный фон, в котором переплетены как объективно случившиеся события и их интерпретация, так и намеренно вброшенная дезинформация. Это очень сложный коктейль, который, к сожалению, наращивается и деструктивно влияет на российско-азербайджанские отношения.

Можно разбирать каждую из этих публикаций в отдельности. Этим, наверное, стоило бы заниматься и азербайджанским аналитикам, и российским, но смысл их сводится к тому, что Азербайджан с Турцией выстраивают антироссийскую коалицию. При этом смысл публикаций в том, что нарушаются балансы по карабахской тематике и в целом вытесняются российские интересы из этой зоны Закавказья.

- Как соотносятся с действительностью эти уверения в антироссийской активности Азербайджана?

- Во-первых, надо исходить из того, что, если бы такая тенденция имела место быть в реальности, это объективно отразилось бы на уровне контактов между высшим руководством Азербайджана и России. Здесь можно привести массу возможных интерпретаций в ту или иную сторону, просчитывая количество встреч между Путиным и Алиевым или количество их телефонных переговоров, но мы видим, что взаимодействие по линии Минобороны проходит в рабочем порядке на достаточно высоком уровне – и на уровне Шойгу и Гасанова, и на уровне их заместителей. Азербайджанская делегация принимала участие в саммите министерств обороны стран СНГ. При этом, да, азербайджанские военные не поехали на крупные учения "Кавказ-2020", но это объективно объясняется тем, что в них участвовала делегация Министерства обороны Армении, с которой буквально на днях произошел конфликт – и, во избежание каких-либо инцидентов, стало разумным отказаться от этого взаимодействия, даже учебного. 

Серьезную обеспокоенность, наверняка, принесло сообщение с портала, отслеживающего авиационные транспондеры, о том, что самолеты дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО) А-50 не были впущены в воздушное пространство Азербайджана, возвращаясь с патрулирования в Сирии. Да, это может разочаровать. Но говорить о том, что это является причиной, способной охладить наши отношения, я думаю, не стоит ввиду того, что в принципе мы не знаем до конца точной причины пролета по данной траектории, а также в принципе необходимость пересекать по пути в Россию воздушное пространство Азербайджана. Возможно, этот вариант маршрута пролета не является наиболее важным. Опять же, могу напомнить, что, когда ракетные катера Каспийской флотилии впервые продемонстрировали пуски крылатых ракет "Калибр" из акватории Ирана, перед этим состоялся телефонный разговор между Путиным и Алиевым, где Путин запросил проход этих катеров, а Алиев такую возможность предоставил – это, надо подчеркнуть, был действительно важный момент. Так что я не вижу повода для того, чтобы раздувать историю с самолетом ДРЛО, при этом в условиях накала пропагандистской кампании со стороны армянских СМИ или других, которые выступают в пользу армянского взгляда, этой теме может быть уделено какое-либо внимание. 

Есть еще одна важная тема, которая блуждает с подачи, видимо, уже не армянских заинтересованных лиц, а протурецки настроенных СМИ. Она связана с опосредованным участием российских сил в начале Товузских событий, когда был нанесен удар по командному пункту азербайджанцев в глубине территории Азербайджана и погибли высшие офицеры, включая генерала. В последние несколько дней появилась информация о том, что удар армянских беспилотников был произведен благодаря целеуказаниям, полученным от российских сил слежения. Однако, если бы такое действительно имело место, то Баку среагировал бы гораздо более серьезно, нежели мы наблюдаем сейчас в плане отсутствия делегации на учениях или разворота самолетов. То есть тут необходимо делать различие: что есть реальное событие, а что – его зеркальное отражение в СМИ с ложными интерпретациями. Реальные события влекут за собой реальные последствия, в то время как зеркальные публикации и ложно направленные комментарии приводят лишь к кипению информационной кампании, но не оказывают воздействия на структуру отношений России и Азербайджана. Хотя, конечно, весь перечисленный набор событий и сообщений последних недель будоражит общественное мнение.

- Одним из явных информационных вбросов стало муссирование сообщений из непроверенных источников и откровенных домыслов о появлении в Азербайджане сирийских боевиков. Как необходимо на это реагировать?

- Что касается боевиков в Сирии, которых якобы Азербайджан нанимает для участия в армяно-азербайджанском конфликте, а также курдских сил, которые могли бы быть использованы в Карабахе с армянской стороны (все это подкрепляется блуждающей информацией о том, что есть соглашение между Анкарой и Баку о создании военной базы в Нахичевани), то эта тема не новая. Она просто была нанизана на все прочие события и стала одним из факторов текущей медиа-кампании. Участие наемников из третьих стран в конфликте было зафиксировано еще в самом начале нагорно-карабахского конфликта: уже советские спецслужбы знали о проникновении боевиков ASALA на территорию Армении для участия в боях, а азербайджанские командиры до прихода Гейдара Алиева искали себе опору за рубежом, по линии исламской солидарности были попытки приглашать наемников.

Ситуация изменилась с приходом Гейдара Алиева: было принято решение, что интернационалация конфликта является неправильной политикой с точки зрения интересов безопасности Азербайджана, так как может вносить только деструктивные элементы, ведь наемники, которых сложно контролировать, могут разбрестись по стране. Кроме того, использование наемных сил не только имело низкую эффективность, но и было бы сразу же замечено Минской группой ОБСЕ, прежде всего Россией, что не принесло бы пользы диалогу на тот момент. Напомню, что в 1990-х надежды на Минскую группу ОБСЕ, в отличие от сегодняшнего дня, были значительные, и чтобы не вносить раздражения в мирный процесс, Гейдар Алиев не стал использовать наемников.

На сегодняшний день мы видим, что Армения активизировала политику переселения семей в оккупированные районы Азербайджана, причем в места, которые прилегают непосредственно к линии соприкосновения войск. Эта политика нацелена на то, чтобы гуманизировать конфликт, показать, что рост гражданского населения должен неминуемо привести к жертвам, и таким образом попытаться убедить международное сообщество в милитаристской направленности азербайджанского военного сценария возвращения утраченных территорий. Однако рост поселений угрожает местной гуманитарной катастрофой. Проблема для Армении здесь заключается в том, что массового заселения этих территорий просто не может быть из-за отсутствия инфраструктуры и нормального рынка недвижимости. Те деньги, которые выделяются переселяемым семьям, не дают им возможности нормально сосуществовать, кстати, в более суровых климатических условиях, нежели в Ливане или Сирии. В итоге это приведет к тому, что, возможно, вместо мирного населения на оккупированных территориях окажутся лагеря для подготовки наемников, которых можно нанять за те же деньги, но с большей отдачей для контроля над этими землями. Причем их можно замаскировать под гражданское население.

В свою очередь, для Азербайджана наем в любой форме как частной военной компании, так и групп боевиков невыгоден по той простой причине, что это сразу будет заметно и усложнит азербайджанскую позицию на мирных переговорах, ведь наблюдателям придется объяснять, зачем это было сделано. Главное, это не приведет ни к какому военному эффекту, поскольку силы сирийских боевиков, которые якобы могут быть наняты администрацией Алиева для участия в конфликте, не являются регулярной армией и имеют очень низкую эффективность. Неоднократно было доказано на практике, что арабские, курдские и какие угодно другие ополчения в Сирии не были способны выполнять серьезные военные задачи, их хватало лишь на отдельные микрооперации и столкновения друг с другом или с такими же партизанами, как они.

- Как можно противостоять этому негативному информационному фону?

- Здесь со стороны властей как в Москве, так и в Баку очень важно проявить терпение и попробовать запустить какую-либо позитивную повестку уже сейчас. Мы видим, как Ильхам Алиев это делает, стремясь наладить символические коммуникации через жесты в адрес российской элиты – награждает орденами "Достлуг" ректора МГИМО Анатолия Торкунова, президента "Лукойла" Вагита Алекперова, главу "Роснефти" Игоря Сечина, главу Российского детского фонда Альберта Лиханова. Эти жесты указывают на понимание того, что стрессовые удары объективно наносятся по российско-азербайджанским отношениям ложной информацией, и это надо как-либо компенсировать.

Что об этом думает российское руководство, мне сказать сложнее, тем более что у него некоторым образом связаны руки необходимостью поддерживать Армению в рамках политики паритета, которую Москва объявила важнейшей в создании армяно-азербайджанских балансов. Это огромная российская проблема: два друга России, Армения и Азербайджан, воюют друг с другом. Что в этой ситуации делать России? Потому и ведутся попытки выстроить паритетное взаимодействие, в результате чего все постсоветское время Россия помогает Армении в военном строительстве. Это давно всем известно. И все-таки, поставки строительных материалов или вооружений, не будем гадать чего именно, которые происходили накануне Товузских событий, должны были быть как-то донесены в более объективно-рациональной форме, более широко, чем слова главы Минобороны Сергея Шойгу о том, что это строительные элементы и прочие конструкции для ангаров и разного рода сооружений на российской базе в Гюмри. Этих слов действительно было недостаточно.

Кстати, позже появилась версия азербайджанских аналитиков, что Армения, зная даты этих поставок, подгадала под них нанесение артиллерийских ударов по Товузскому району. Хотя я и не могу сказать, насколько такая версия объективна, во всяком случае, можно констатировать, что есть и такое объяснение этому, скажем так, печальному совпадению. Но опять же, она не была развернута в какую-либо более широкую декларативную форму, за исключением высказывания Лаврова о том, что причиной конфликта явилась попытка Армении взять под контроль несколько пунктов наблюдения на нейтральной полосе. Это тоже оказалось меньше, чем ожидали в азербайджанском обществе.

Мое резюме такое: мы должны подождать, пока эта волна спадет. Объективно международная ситуация в целом сильно накалилась, и ждать быстрого погашения этой волны, может быть, и не стоит, учитывая, что напряжение по разным сферам от энергетики до геополитики достаточно сильное именно по дуге от Средиземноморья до Кавказа. Здесь очень важно, чтобы заинтересованные лица и власти, прежде всего, наших стран попытались заменить негативный фон какой-либо позитивной повесткой, какая у нас имелась всегда. Сейчас требуется интенсифицировать гуманитарное взаимодействие и оживить экономический диалог. 

Ситуация усложняется пандемией. Если бы мы были в ситуации до пандемии, компенсация легко пошла бы по линии диалога об экономическом взаимодействии и кооперации в промышленных проектах. Но сейчас мы находимся в периоде стагнации экономических контактов между нашими странами, и этот диалог объективно подвисает до лучших времен. Поэтому нужно предпринять усилия для того, чтобы наши позитивные силы, настроенные на дружелюбие и развитие, были услышаны и их голоса преобладали над теми громкими негативными выступлениями, которые мы слышим в последнее время. Это довольно нетривиальная и сложная задача. Будем надеяться, что она будет выполнена.

- Каковы возможные выходы на позитивную повестку в таких условиях?

Один из вариантов, который я хотел бы озвучить, - это заключение соглашения об обмене информацией или, скажем, наблюдении друг за другом по аналогии с программой "Открытое небо" между США и Россией, когда разведывательный самолет пропускается на территорию страны и пролетает над теми регионами, которые стране-инспектору интересны. В таком соглашении был бы прописан порядок информирования и степень открытости между военным командованием, а значит, оно должно иметь коллективный характер и действовать на всем каспийском регионе и прилегающих государствах, включая Турцию и Иран.

Это соглашение позволит, в частности, снять вопросы по российским полетам в Армению. По идее, в Баку должны были заранее знать о пролете военной авиации с грузом для российской базы в Гюмри, и если речь действительно шла о невоенной технике и стройматериалах, то почему бы об этом не уведомлять открыто? Такой пункт будет прописан в предлагаемом соглашении, причем обоюдно. Аналогично – прописанный механизм оповещения в отношении военных учений, чтобы все участники соглашения имели анонсированный на пару месяцев вперед точный план военно-учебной активности в регионе. Это позволило бы повысить уровень прозрачности во взаимодействии между нашими военными ведомствами и дало бы толчок для развития, в том числе, совместных программ по линии военного спорта и МЧС.

Сейчас мы имеем отдельные импульсы на встречах между главами Минобороны, в том диалоге, что идет на базе СНГ и ОДКБ (в данном случае в российско-казахстанском секторе Каспия), но этого мало. Необходимо взаимодействие на уровне всей Каспийской пятерки с подключением Турции и, стоит добавить, Узбекистана, чтобы он не оставался в стороне.

Я хотел бы уточнить, почему это важно. Все годы, что я наблюдал за развитием Каспия и его постепенной милитаризацией, говорили о том, что необходимо не допустить туда внерегиональных игроков, прежде всего, США и других стран НАТО – и не только солдат, но даже инструкторов и военной техники. Сейчас Россия усилилась на Каспии до такой степени, что может свое влияние по линии безопасности распространять и на Персидский залив, и на страны Средиземноморья – если наши ракеты долетают до Сирии, значит, могут долететь и до Израиля. И все это с акватории Каспия, то есть Каспийская флотилия сейчас более вооружена в качественном смысле, чем в советское время. И как раз это, коль скоро мы проводим политику открытости, должно сподвигнуть российское руководство показать, что мы ничего не скрываем и готовы взаимодействовать со всеми открыто, если и другие страны от нас ничего не скрывают. Это не подорвет наше влияние на Армению и не снизит нашу обороноспособность, но придаст новый импульс для диалога в макрорегионе.

Договор о прозрачности на Каспии может стать для РФ добротным внешнеполитическим успехом на фоне образовавшихся проблем с западным блоком (Минск, Навальный, "Северный поток-2"). Сегодня России нужен разворот к соседям, на Юго-Восток.