Посол Ирана в РФ Мехди Санаи: "Для обеспечения стабильности необходимо сотрудничество между Ираном, Россией и кавказскими государствами"

В свое время из-за роста напряженности в отношениях с Западом Тегеран нашел поддержку России. Сегодня отношения Москвы с западными государствами оставляют желать лучшего, и теперь уже Россия заинтересована в активизации отношений с Ираном. Оба государства остаются ведущими игроками в Центральной Азии и на Ближнем Востоке и заинтересованы в том, чтобы ограничить там влияние США, в частности поэтому Тегеран форсировал переговоры о вступлении Ирана в Шанхайскую Организацию Сотрудничества (ШОС), и в 2005 году по инициативе России ему был предоставлен статус наблюдателя.
О двусторонних отношениях, сотрудничестве в рамках ШОС, каспийской проблематике, ситуации в Центральной Азии и на Ближнем Востоке и об иранской ядерной программе "Вестнику Кавказа" рассказал Чрезвычайный и Полномочный Посол ИРИ в РФ Мехди Санаи.

- Господин посол, мы знаем, что сентябрь у вас очень тяжелый период - плотный график, много событий. К примеру, всего неделю назад завершился саммит ШОС. Каковы итоги саммита с позиции Ирана?

- С точки зрения Ирана, Шанхайская организация сотрудничества является актуальной формой экономической интеграции в нынешней геополитической ситуации. С одной стороны, опыт однополярного урегулирования конфликтов в мире оказался не только безуспешными, но и сам создал множество проблем. Я могу сказать, что ШОС - одна из тех организаций, которым присуще многополярное видение мира. В нее входят такие государства, как Россия и Китай, а Иран и Индия и участвуют как наблюдатели, которые признают право членов ШОС на независимый подход к решению проблем и в регионе, и в мире в целом.
Пока неясно, насколько Шанхайская организация сотрудничества может показать себя решительной, готовой открыть двери и привлечь новых полных членов - Индию, Пакистан, Иран, Турцию, но у ШОС есть перспективы, ее своевременность и актуальность для региона не подлежат сомнению.
Я думаю, что взаимоотношения таких стран, как Россия и Иран, могли бы устранить некоторые препятствия в этом процессе. ШОС должна расширяться, если хочет быть более влиятельной и результативной, эту проблему нужно решить. Мы знаем, что есть члены, которые не так много получают от ШОС сегодня, и не так много потеряют от консерватизма ШОС завтра. Возможно, единогласный принцип принятия решений создает некий консерватизм, к тому же, порядок принятия новых членов ШОС был принят, быть может, в те дни, когда отношения между Россией и другими членами организации с Западом были куда более крепкими. Сегодня очень многое изменилось, поэтому от ШОС требуется уже более продвинутый подход. Еще раз подчеркну, что сама организация очень надежная, актуальная, подходящая для нашего времени.

- В конце сентября в Астрахани пройдет саммит прикаспийских государств. С чем Иран идет на это мероприятие, и стоит ли нам ожидать какого-либо прорыва на переговорах?

- На персидском языке есть такая поговорка, взятая из высказываний непорочных религиозных лиц: "Сначала сосед, потом дом". Соседи занимают очень важное место и играют существенную роль в жизни друг друга. Прикаспийские государства как соседи собираются в Астрахани. Это очень приятно, ведь Каспий нас всех объединяет. Иран смотрит на Каспийское море как на живой феномен, регион, который является не только экономической, но и культурной, и экологической зоной он создает множество сфер сотрудничества прикаспийских государств.
С точки зрения проблем Каспия, очень важно чтобы состоится сам саммит, и то, что на его полях пройдут двусторонние встречи президентов. Мы очень рады, что президенты Ирана и России еще раз встретятся. Отмечу, что переговоры в Астрахани будут уже четвертой их встречей с тех пор, как Хасан Рухани стал президентом Исламской Республики Иран: впервые это произошло в Бишкеке, затем в Шанхае, а в третий раз они совсем недавно встретились в Душанбе. Мы очень ждем их встречи в Астрахани - она очень важна и в план Каспия, и в плане региональной политики, и в плане двусторонних отношений. Ожидать какого-либо окончательного решения вопроса юридического статуса Каспия нелогично, и мы не рассчитываем на прорыв в ходе саммита в Астрахани. Тем не менее, подготовленные резолюции, я имею в виду два документа в области рыболовства и чрезвычайных ситуаций очень важны, и я думаю, что саммит привлечет большое внимание и в регионе, и в мире.

- Какие сферы российско-иранского сотрудничества вам кажутся наиболее перспективными?

- Наши взаимоотношения в течение более чем 20 лет постоянно развивались во всех сферах: политической, научной, культурной, экономической, промышленной, технологической и так далее (разумеется, исключая последние три года, когда из-за санкций товарооборот и отношения в целом снизились). В течение этого года мы фиксируем ряд факторов в наших контактах, которые будут серьезно влиять на их, обеспечивая подъем экономического партнерства. Во-первых, у президентов Хасана Рухани и Владимира Путина появился общий язык, взаимопонимание, а это очень важно. Они часто звонят друг другу, встречаются, обсуждают различные вопросы. Во-вторых, в июле был подписан торгово-экономический меморандум, ключевой документ, согласно которому стороны договорились о сотрудничестве в различных отраслях промышленности. Речь идет не только об экспорте-импорте товаров, но и о совместном производстве автомобилей, автодорог, рельс. Идут переговоры о строительстве новых АЭС в Бушере, в области энергетики обсуждается реновация двух электростанций времен СССР. Очень серьезная договоренность была достигнута между министрами энергетики Ирана и России Александром Новаком и Хамидом Читчийаном. В области автомобилестроения два российских завода хотят создать свои производства в Иране, одновременно иранский завод Iran Khodro заключил договор с российскими партнерами на экспорт в РФ около 20 тыс. автомобилей, другой производитель SAIPA пока ведет переговоры. И Iran Khodro, и SAIPA производят недорогие машины, очень привлекательные для среднего класса в России. То, что Россия запретила импорт продуктов из некоторых стран Европы, также привлекает Иран к более серьезному присутствию на российском рынке овощей и фруктов. Наше сотрудничество, конечно, затруднено все еще не снятыми санкциями, но мы надеемся, что в конце 2014 и начале 2015 сможет наблюдать значительный рост товарооборота между ИРИ и РФ.

- Как идут переговоры по закрытию иранского ядерного досье. Есть ли какие-либо изменения за последние месяцы?

- Почти год прошел с того дня, как Иран и "шестерка" начали новый раунд переговоров, отличающийся тем, что стороны больше доверяют друг другу и имеют больше надежд на окончательное решение вопросов. Иран очень серьезно подходит к участию в этих переговорах, "шестерка" также демонстрирует продуктивные настроения. Разумеется, это не значит, что разногласий нет, они все еще сохраняются, причем достаточно существенные, но важно, что обе стороны хотят урегулировать конфликт и демонстрируют соответствующую политическую волю. Мы считаем, что проблема атомной энергетики Ирана создана искусственно. Мы всегда говорили о том, что ни в коем случае не намерены создавать атомное оружие, но и постоянно подчеркивали, что не будем отказываться от своего права на развитие невоенных, мирных атомных программ. Это же наука, технологии, и никто не может отказать нам в их использовании. Учитывая высокий уровень сотрудничества Ирана с МАГАТЭ в последние годы, мы надеемся, что выход все-таки будет найден, и Иран продолжит этот курс в своей внешней политике.

- Продолжая тему внешнеполитического курса, хотелось бы узнать, какова политика Ирана на данный момент в Центральноазиатском регионе и на Южном Кавказе?

- Для Ирана Центральная Азия и Южный Кавказ - регионы общих многовековых истории, культуры, традиций. Иран был в числе тех стран, которые сразу после распада Советского Союза признали независимость этих республик, и всегда поддерживал их стремление самостоятельно развиваться и идти по пути независимости. Одновременно, Иран всегда был против того, чтобы нерегиональные государства участвовали в обеспечении безопасности регионов, потому что мы считаем, что сотрудничество самих стран региона в этом вопросе - самая надежная линия для обеспечения их безопасности. Здесь речь идет и о Каспии, и о Центральной Азии, и о Кавказе. Иран всегда выступал в поддержку стабильности в этих регионах. Есть опыт участия ИРИ в установлении мира в Таджикистане и стабильности в Нагорном Карабахе. Подчеркну, что Иран никогда не вмешивался в дела республик - ни на Кавказе, ни в Центральной Азии - но всегда поддерживал стабильность в них.
Мы считаем, что, как и в 1990-х, у России и Ирана имеются большие возможности для сотрудничества, это подтверждает недавний позитивный опыт по мирному урегулированию конфликта в Сирии. Несмотря на то, что сегодня мы не наблюдаем новых серьезных рисков и проблем в Центральной Азии и на Кавказе, наши регионы могут стать мишенью для некоторых других регионов и стран. Поэтому, я думаю, трехстороннее сотрудничество между Ираном, Россией и Кавказом или Ираном, Россией и Центральной Азией очень важно для обеспечения региональной стабильности.

- На Ближнем Востоке появилась новая угроза - террористическая группировка "Исламское государство". В ближневосточных странах сейчас неспокойно, а Иран всегда был одним из лидеров региона. Какова будет политика Исламской республики в урегулировании сложившейся ситуации?

- У Ирана всегда была принципиальная позиция: с терроризмом и экстремизмом должны бороться все. Терроризм нельзя разделять на хороший и плохой. К сожалению, мы видели, что у некоторых государств есть практика такого разделения: в одной стране они против террористов, воюют против них, а в других странах оказывают им поддержку. Мы наблюдали эту практику в Сирии, а ведь в результате вышло так, что приходится сейчас бомбить тех, кого прежде поддерживали, потому что те стали уже не подконтрольны. Терроризм - это терроризм, где бы он ни был, против кого он ни был бы направлен. Не только в Сирии, но и в других странах, в том же Ираке, везде можно найти террористов. У Ирана всегда была принципиальная позиция: все страны мира должны объединиться против терроризма, конечно, без двойных стандартов.

- Будет ли Иран вводить в Ирак свои войска?

- Иран считает, что армии Ирака достаточно для того, чтобы победить террористов, поэтому никакого иностранного вмешательства не требуется. Но те, кто поддерживают морально и материально иракское государство, в праве осуществлять такую поддержку. С 2001 года у нас уже накопился опыт для того, чтобы быть уверенными: импортная стабильность нестабильна, а импортная демократия нелогична и непродолжительна. Поэтому я надеюсь, что на этот раз мир увидит логичное решение иракской проблемы.

- Россия впервые за 20 лет начала возвращать свои утраченные позиции на Ближнем Востоке. Не видит ли Иран конкуренции со стороны России?

- Нет, никакой речи о конкуренции быть не может. Я думаю, что Иран и России на Ближнем Востоке только дополняют друг друга. У нас общие подходы, принципы и угрозы, так что здесь нет никакой основы для конкуренции.

-  Вы буквально недавно посещали Северный Кавказ. Расскажите, пожалуйста, о своей поездке.

- Кавказ - очень интересный регион. Не зря и Пушкин, и Лермонтов, и многие другие русские писатели посещали Северный Кавказ. Я, конечно, неоднократно бывал на Кавказе, несколько раз в конце 1990-х и начале 2000-х, когда работал советником посла. В этом году я ездил в Северную Осетию и на Ставрополье. В РСОА прошли встречи с главой республики, премьер-министром, политическими, культурными, научными и экономическими деятелями республики. Осетия для Ирана очень важна и любима, потому что у нас общие корни, общий язык: аланы и осетины говорят на языке, который входит в иранскую языковую семью. Одновременно у нас велик потенциал для сотрудничества. Кавказ в целом может играть очень важную роль в отношениях между Ираном и Россией из-за его географического расположения. Это роль коридора для транзита из России в Иран и обратно. Мы обязательно будем следить за результатами тех договоренностей, которых достигли в ходе этих встреч.

Во время моей поездки в Северную Осетию началась "Неделя кино Ирана", был открыт Центр по изучению персидского языка в Осетинском государственном университете. Кстати, здесь стоит вести речь и о партнерстве наших регионов. Именно поэтому мы провели комиссию по межрегиональному сотрудничеству в Пятигорске, в работе которой участвовали различные провинции Ирана, замглавы Минрегионразвития РФ и замглавы МВД Ирана.
Мы будем продолжать практику проведения мероприятий в разных регионах России, особенно в южных. Также Иран связан с Кавказом закупками злаков, выращиваемых в Кабардино-Балкарии, в Дагестане, в Северной Осетии, на Ставрополье. Отмечу большой потенциал для экспорта пшеницы, зерна и кукурузы этих республик в Иран. Думаю, мы можем развить отношения между югом России и Ираном еще больше, ведь Кавказ - такой регион, побывав в котором, не хочешь его покидать.

- Насколько велик интерес у простых иранцев к России? Видите ли вы интерес к Ирану со стороны россиян?

- Честно говоря, в психологии наших отношений одна из ключевых проблем в том, что наши народы мало знают друг о друге и знают плохо. В России скорее известна Персия, древняя цивилизация, чем современный Иран. Кстати, в Иране то же самое, когда думают о России, представляют себе Сибирь, Сталина. Я сам часто встречаю людей, которые прилетают в Россию и удивляются, что Москва такая красивая или Санкт-Петербург. Иногда, когда я публикую сообщения на свой странице в Facebook или в LiveJournal, многие спрашивают: "А что, действительно в России такие красивые города?". Мы мало знаем друг друга, этот этап нужно преодолеть. В XXI веке, во времена глобализации, интернета мы не можем жить и думать друг о друге так, как будто на дворе все еще XX век.
Надеюсь, что наши отношения будут расширяться, что русские экспортеры уже не будут бояться санкций и уделят больше внимание Ирану, а иранские партнеры не будут бояться холода или российской таможни, видя реальный рынок для иранских товаров. Сейчас проходит выставка продуктов, от Ирана в ней участвует более 30 серьезных компаний. Вчера я был на этой выставке и видел производителей из разных регионов - Тегерана, Тебриза, Хорасана, Восточного Азербайджана, Мазендерана, центральных провинций. Столь обширная делегация, около 200 человек, говорит о том, что иранские бизнесмены хотят работать с Россией, и мы надеемся, что это одновременно повлияет на представление иранцев о России и россиян об Иране.

- Вы являете собой пример необычного дипломата: вы очень открыты, ведете свой блог, где активно общаетесь со своими подписчиками, что прямо противоречит тому образу, который Запад распространил об Иране. Буквально недавно вы выступили с инициативой передать письма, которые ваши подписчики отправят вам, главе государства. Кто-то уже прислал вам письма? С какими просьбами к вам обращаются?

- Конечно, поступило очень много писем за эти два дня, но я не успел пока их прочитать. Где-то через неделю их соберут, разделят по группам, и мы посмотрим, какие пожелания, просьбы, предложения к президенту Ирана сегодня имеются. Из тех писем, что уже поступили, во многих содержится призыв к безвизовому режиму между Россией и Ираном. Это характерный пример к нашему разговору о том, насколько в России знают Иран. Это значит, что люди хотят обмениваться мнениями самостоятельно, чтобы это была прерогатива не только политиков, но и народа. Мы надеемся, что общественная дипломатия будет развиваться. Конечно, я не могу сказать, что классическая дипломатия старомодна или несущественна, она играет свою роль во внешней политике и международных отношениях. Но внешняя политика и международные отношения не ограничиваются только работой профессионалов, здесь важна и народная дипломатия. Я надеюсь, что этот вид дипломатии станет возможностью для народов Ирана и России узнать друг друга. Как посол, который имеет аккаунты в социальных сетях, я с удовольствием не только пишу и говорю, но читаю и слушаю, потому что для меня очень важно знать, как думают простые люди, которые, может быть, живут не только в Москве и Тегеране, но и в далеких регионах и хотят рассказать о чем-то. Порой очень конструктивные предложения пишут из Ирана на персидском языке и из России.