Россия-Казахстан: перспектива только одна

Представляя гостя, замдекана истфака, главный редактор «Вестника Кавказа» Алексей Власов назвал его «одним из самых информированных и компетентных политиков и экспертов Казахстана»: «После окончания исторического факультета Карагандинского университета Ермухамет Кабидинович окончил аспирантуру исторического факультета МГУ. Можно сказать, что этот наш общий дом, причастен к его впечатляющей карьере как министра информации и спорта Казахстана и, естественно, как советника Нурсултана Назарбаева. Независимо от взглядов на какие-то политические моменты мы говорим на одном языке в прямом и переносном смысле. Ценность этого общения трудно переоценить. Как наши лидеры находят общую точку зрения по самым сложным вопросам текущей повестки дня, так же и политики, эксперты России, Казахстана и Белоруссии должны иметь возможность в любой момент обменяться точками зрения, прояснить позиции. Это необходимо, чтобы вокруг отношений, как в двустороннем формате, так и в формате Евразийского интеграционного проекта не возникали слухи и домыслы, которые чаще всего распространяют люди, не заинтересованные в укреплении наших отношений.

За последние два года плотность контактов между Россией и Казахстаном во всех областях возросла, но одновременно возрастает и ответственность экспертов, медиасообщества с точки зрения правдивого и честного отражения процессов, которые происходят сейчас в экономической и политической сфере. На мой взгляд, слухи и домыслы - неизбежная болезнь роста. Динамика интеграционных процессов резко выросла за последние годы, и к этому нужно быть готовыми не только инструментально, но и психологически, что получается, конечно, не всегда. Если относиться к этому процессу как к нормальному рабочему процессу и верно расставлять акценты в нашем диалоге, я уверен, что Россия и Казахстан не только сохранят партнерские и союзнические отношения, но и смогут стать ядром, центром притяжения для соседей как в Центральной Азии, так и в каспийской регионе».

- За 20 лет независимости именно с Российской Федерацией у Казахстана сложились наиболее прочные и доверительные отношения. Для России Казахстан также является стратегическим партнером по вопросам военным, политическим, экономическим вопросам. Это, можно сказать, образцовые отношения. Поэтому, что касается перспективы, я могу сказать, перспектива только одна - дальнейшая глубокая интеграция. Перед вылетом сюда, я говорил с руководством страны о том, что наша цель — создать к 2015 году прочный Евразийский экономический союз. Я акцентирую внимание именно на этом - Евразийский экономический союз - потому что мы часто слишком сильно забегаем вперед.

- Плюралистическое общество — отдельные сенаторы, депутаты, лидеры национал-патриотического толка, которые есть и в России, очень резко отреагировали на выступление спикера Госдумы, который заявил о необходимости создания Евразийского парламента к 2015 году. Хотя наш Нурсултан Назарбаев, выступая год назад в «Российской газете», говорил о Евразийской парламентской ассамблее. Честно говоря, я даже не знаю, почему они так болезненно отреагировали, потому что парламентская ассамблея СНГ работает уже многие годы и никто никогда негативно не реагировал на ее наличие. Я думаю, что с учетом опыта Евросоюза, мы должны избежать многих ошибок в будущем Евразийском экономическом союзе. Я имею в виду, что Европарламент в Евросоюзе не имел того функционала, который позволил бы избежать многих ошибок, особенно в эмиссионной политике, связанной с кризисом еврозоны в целом и т. д.  Поэтому, с точки зрения будущих наднациональных органов, я смотрю положительно на этот момент. Каков будет механизм выборности Евразийской парламентской ассамблеи — это уже другой вопрос. Прямые выборы, либо национальные парламенты могут делегировать часть депутатов, либо народы России и Казахстана могут внести соответствующие поправки в закон с тем, чтобы выбирать депутатов, которые бы координировали законодательно и нормативно-правовое поле.

В рамках таможенного союза ежедневно возникает много проблем, административные барьеры по-прежнему не сняты. Если российская и белорусская продукция хлынула на казахстанский рынок, то казахстанская продукция постоянно сталкивается с многочисленными административными барьерами. Вроде бы убраны все пограничные пункты. С 1 января работает единое экономическое пространство, но ежедневно многочисленные жалобы казахстанских бизнесменов поступают в наше правительство, те люди, которые за это отвечают, шлют жалобы в Евразийскую экономическую комиссию о том, что Таможенный союз испытывает определенные трудности. До тех пор, пока мы не наладим работу Таможенного союза на должном уровне, говорить о новых наднациональных органах будет забеганием вперед, что вызовет только раздражение и отторжение от Евразийского союза.

Наш глава государства обозначил принципы Евразийского союза — это добровольность, открытость, рыночная эффективность, потому что только на этих принципах новые участники захотят войти в Евразийский союз. И Кыргызстан, и Таджикистан стремятся уже вступить в Таможенный союз. Смотрел я как-то социологический опрос 15 тыс. респондентов в «Российской бизнес-газете» от 28 октября этого года. Меня поразили факты. Опросы были проведены в Армении, Грузии, Молдове, Украине и ряде других постсоветских стран, подавляющее большинство, больше половины, даже в Грузии 55% - за вступление страны в Таможенный союз. Потому что за год работы резко увеличился товарооборот. Почти на 30%.

XXI век — это век транснациональных корпораций, крупных межгосударственных объединений типа Европейского союза, НАФТА в Северной Америке — кстати, тоже интересный опыт, единая свободная экономическая зона Мексики, США и Канады без каких-либо административных надстроек работает достаточно эффективно. Там нет никаких административных надстроек. У нас сейчас Евразийская экономическая комиссия работает в Москве. Наш глава государства год назад озвучил эту идею о Евразийской парламентской ассамблее. С точки зрения российско-казахстанских отношений, когда вопрос созреет, мы можем это обсудить более детально.

- Что касается общей истории, я вообще за то, чтобы историей занимались профессиональные историки. Здесь очень интересен опыт западноевропейских стран. Я недавно был в Страсбурге, выступал на Всемирном форуме за демократию в октябре и с удивлением узнал, что Ангела Меркель и бывший президент Франции Николя Саркози договорились, что учебники истории во Франции и Германии должны быть совершенно одинаковыми, чтобы французская и немецкая молодежь изначально имела одинаковое прочтение хотя бы истории ХХ века. Это не просто сближает народы, не просто обеспечивает жизнедеятельность европейского сообщества, это снимает массу вопросов. Европейцы к этому пришли. Мы же жили в некогда единой стране, а сейчас, если взять учебники 15 постсоветских республик, я точно могу сказать, что часто они диаметрально противоположны.

- Что касается создания казахстанско-российско-белорусских экспертных площадок, они на самом деле уже есть, в бизнес-сообществе очень много работают в этом направлении. Я знаю, что именно казахстанские бизнесмены выступили инициаторами казахстанско-российско-белорусского бизнес-сообщества. Вообще я постоянно акцентирую внимание на этом словосочетании «бизнес-сообщество». Почему? Потому что именно предприниматели, бизнесмены должны сыграть решающую роль в создании Евразийского экономического союза. Мы не должны повторять ошибок прошлого, когда политика всегда шла впереди экономики, когда политические решения определяли экономику.

Когда в 1991 году Союз был накануне распада, я спросил Нурсултана Назарбаева, почему он ведет такую отчаянную борьбу за сохранение Союза. Он ответил, что, работая секретарем ЦК по промышленности, председателем Совета министров Казахской ССР в 1980-е, он как никто другой изучил весь народно-хозяйственный комплекс Советского Союза, хорошо знал промышленность, производство и структурированность экономики Казахстана, которая тысячами нитей была связана со всеми регионами России. Он говорил, что если хотя бы на месяц оборвутся межхозяйственные связи, это приведет к катастрофе. Действительно, в 1994 году ВВП Казахстана упал до 40%. Так было только в годы Великой Отечественной войны. У нас была катастрофическая ситуация в Казахстане, когда производство практически встало, и инфляция и гиперинфляция ужасающая была. Я не хочу сейчас это вспоминать. И именно в марте 1994 года, когда у нас была очень плохая ситуация в стране, в Московском университете, выступая здесь, Нурсултан Абишевич выступил с идеей Евразийского Союза. Тогда многие критически к этому отнеслись, думали, что это вопрос политической конъюнктуры, но в 2007 году главы государств Беларуси, России и Казахстана подписали декларацию о необходимости создания Единого экономического пространства – будущего Таможенного союза, который неизбежно перерастет и в Евразийский экономический союз.

Конечно, мировой экономический кризис сыграл свою роль с точки зрения интенсификации этого процесса. Два года работы деятельности Таможенного союза доказали это всему миру. Резко усилился товарооборот, в том числе и в торговле с Европейским союзом. Снятие многочисленных административных барьеров позволило казахстанским и российским предпринимателям работать в совершенно другом режиме. Перспективы Таможенного союза очень большие. Все-таки у нас рынок с населением в 170 миллионов человек. Хотя говорят, что самостоятельным, эффективным рынок может быть с населением в 200-250 миллионов человек. Конечно, вступление Украины в Таможенный союз резко бы изменило ситуацию.

В середине XXI века в мире будет три гигантских центра – Америка, Европейский союз, который может интегрироваться с нашим Евразийским союзом, и Азиатский континент.

- Еще в 1995 году наш президент предложил лидерам Узбекистана, Кыргызстана, Туркмении, Таджикистана создать Центральноазиатский союз государств. Здесь население свыше 65 миллионов человек, развитая инфраструктура, трудолюбивое население с давними традициями, особенно, если взять традиции «Шелкового пути», торговли, ремесла. Рыночная модель Казахстана плюс объединенные ресурсы – это была очень хорошая идея, к которой достаточно прохладно отнеслись, и никто даже не стал из лидеров ее рассматривать. Тема интеграции, постоянного объединения усилий с точки зрения конкурентоспособности, особенно в эпоху глобализации, актуальна, и мне непонятна позиция тех или иных лидеров по этому вопросу. Поэтому у нас торговля с Венгрией или с Польшей гораздо больше, чем с Узбекистаном или Туркменией. Это печально.

Недавно я был в Венгрии и в Польше и заметил такую тенденцию и у элит, и у предпринимателей, которые не хотят ни в коем случае дальнейшей интеграции в Европейском союзе, внедрения евро на территории этих стран, и, наоборот, с большой надеждой, оптимизмом и жадностью смотрят на восток – на российский рынок, на Таможенный союз, на те перспективы, которые открываются для их бизнеса.

Что касается Турции, она занимает одну из ведущих позиций в плане инвестиций, сотни совместных предприятий с турецкими предпринимателями работают в Казахстане. Кстати, недавно наш президент был на турецко-казахстанском бизнес-форуме. Он там находился с единственной целью – пропагандировать и в некотором роде рекламировать Таможенный союз, показывать привлекательность Таможенного союза для турецкого бизнеса.

У нас нормальные отношения с нашими южными соседями, но главный вектор интеграции выбран. Это Россия. Политика государства, как говорил Наполеон, определяется его географией. У нас 2000 км общей границы с Китаем, но с Китаем мы никогда не будем интегрироваться. С Россией 8000 км границы, включая морскую в 2000 км на Каспии. Это граница дружбы, открытая по существу граница. И с Россией мы имеем большой исторический опыт. Казахи с помощью России в XX веке сделали гигантский скачок, урбанизировав свою страну, создав промышленность, экономику, скачок из полукочевого состояния. Именно в союзе с Россией, я имею в виду, в бывшем Советском Союзе, создали государственно-территориальную границу Казахстана, которая позволила нам в 1991 году провозгласить независимость – это, конечно, дорогого стоит. Мы сохранили язык, культуру, традиции, создали государственность, и с этой точки зрения у нас нет альтернативы, кроме как теснейшей интеграции и дальнейшего движения вперед именно с Российской Федерацией.

Когда наши соседи, Кыргызстан, Таджикистан сейчас настойчиво просятся в Таможенный союз, мы только двумя руками «за». Поэтому надо четко понимать, что речь идет не о создании новой империи, речь идет о создании экономического союза равноправных государств, который в XXI веке будет конкурентоспособен в борьбе за рынки сбыта с Китаем, с Европейским Союзом, с Америкой и другими экономиками мира. Это вопрос номер один. Он жизненно важный и для России и для Казахстана.

- По Каспию, насколько я знаю, были проведены очень интенсивные, достаточно доверительные переговоры со всеми участниками, включая Иран. Вы знаете проблемы Каспия: если хотя бы одна из стран, граничащих с Каспием, занимает отрицательную позицию по какому-либо вопросу, то вопрос фактически в тупик заходит. Что касается российско-казахстанских отношений, абсолютно никаких проблем не было. Буквально вчера я посмотрел очередной документ, который министр нефти и газа со своим российским коллегой подписали по Кашагану, крупнейшее нефтяное месторождение заработает. То есть наша цель – к 2015 году иметь 150 миллионов тонн нефти в год. Я еще раз хочу акцентировать внимание на великолепных отношениях Казахстана с Россией, которые позволили нам пользоваться российской территорией, российским транзитом, продавать нефть, ГСМ, газ через Россию в Европу. Это позволило Казахстану иметь 85 млрд долларов в национальном фонде. Такие добрососедские отношения, конечно, взаимовыгодные, потому что часть казахстанской нефти идет и по российским трубопроводам.

- В сентябре 2002 года Казахстан и США подписали стратегические, партнерские соглашения, большей частью касающиеся борьбы с терроризмом, наркотрафиком и вопросов безопасности в центральноазиатском регионе. Америка рассматривает Казахстан как главного партнера по решению афганской проблемы, имеется в виду вывод американских войск из Афганистана. Это сложнейшая технологическая и организационная проблема. Представляете, каждые 7 минут будет взлетать транспортный самолет с территории Афганистана, через северные воздушные пути Казахстана, железнодорожный транспорт будет использоваться, каспийские порты Казахстана и, конечно, через российскую территорию – надо вывести с территории Афганистана 175 тысяч шестидесятитонных фур. Это гигантское количество техники, оборудования, оружия, самолетов, транспортеров, танков и так далее. То есть очень большая работа предстоит, и Казахстан один из главных участников решения этой проблемы.

Что касается Афганистана, то на самом деле проблема сложнейшая. 42 страны участвуют в разрешении этой проблемы. Вы же знаете, 87-90% в мире наркотиков по-прежнему производятся в Афганистане. Страна напичкана многочисленными супероснащенными лабораториями, которые глубоко спрятаны, законспирированы. По-прежнему они производят героин, которым травят центральноазиатский регион, Россию, Европу, весь мир. 10 лет находились американцы там, но по-прежнему эта проблема не решена. Многие афганцы, представители государственной, политической элиты, против вывода американских войск из Афганистана. Кстати, 30 тысяч американских инструкторов после вывода войск остаются в Афганистане, чтобы решать дальше эту проблему.

Отчасти мы сами виноваты в этом. Я вам просто приведу один пример. Казахстан 100 тысяч тонн высокосортной муки поставил в Афганистан за один год только. И другие страны этим занимались, Россия в том числе. В результате в прошлом или позапрошлом году цена на хлеб в Афганистане была самой низкой в мире, то есть афганские крестьяне вообще не стимулированы на то, чтобы выращивать пшеницу. Зачем пшеницу выращивать, если с одного гектара мака можно в 12-15 раз больше прибыли получить, чем с одного гектара пшеницы? Другое дело, что около тысячи или полутора тысяч студентов афганцев наготове у казахстанских вузов. Это будущие врачи, инженеры, учителя, производственники, агрономы и так далее. Это по-настоящему действенная помощь. Поэтому мы постоянно занимаемся афганской проблемой и будем заниматься дальше.