Чего боится Пашинян

По сравнению с "революционной весной" 2018 года популярность премьер-министра Армении Никола Пашиняна заметно поубавилась. Социологи отмечают падение рейтингов власти. Признавать и принимать это нынешняя армянская политическая элита не спешит. Тем не менее ее шаги, уголовные процессы и кадровые перестановки проливают свет на закулисные политические интриги и страхи, которые одолевают непрочную власть Никола Пашиняна.

Армянское руководство опасается ослабления собственных позиций в информационной сфере. С этим в первую очередь связано освобождение от занимаемой должности пресс-секретаря Пашиняна Владимира Карапетяна. Прошло более полутора лет с тех пор, как Пашинян возглавил правительство. За это время качественных изменений в жизни Армении не произошло, а информационное пространство было заполнено громкими расследованиями, уголовными скандалим, бесконечными призывами к общественной и национальной консолидации общества ради идеи будущего переустройства республики. Однако время идет, а бесконечно поддерживать стабильно высокий уровень общественной поддержки без проведения общественно-значимых реформ невозможно, тем более что со сменой политического режима Армения по-прежнему сохраняет черты олигархического правления. Поэтому Пашинян идет по пути наименьшего сопротивления, предпочитая кадровые перестановки, в надежде выиграть временя. Владимир Карапетян с февраля 2018 года бессменно сопровождал и поддерживал Пашиняна. Отставка пресс-секретаря, чья поддержка была незаменима в мае 2018, демонстрирует, что к началу 2020 Пашинян обеспокоился тем, с какими тегами всплывает его имя в медиа пространстве Армении, решив, что за более чем год работы Карапетян исчерпал себя как грамотный аналитик, способный удерживать информационную инициативу.

Не менее болезненную реакцию армянского премьера вызывают действия его фракции в парламенте. Фракция "Мой шаг" состоит из 88 депутатов и представляется крайне громоздкой. Активная ее часть составляет не более 40% от общего числа, в то время как остальная часть занимается воспитанием других депутатов. Пашинян рассчитывает собрать адекватную и мобильную команду, полагая, что мобильность позволит его фракции создавать краткосрочные коалиции, что ускорит проведение реформ, которые бойкотируются бюрократией.

Наконец, Пашинян опасается сравнения с прежним режимом и не желает проведения параллелей в узурпации власти, чтобы большая часть населения не относилась скептично к нему и госаппарату в целом. Пашинян понимает, что 2020 год должен стать показательным для Армении. Наступивший год либо покажет полную неспособность нынешней власти реформировать аппарат управления республики, в том числе ее судебную систему, либо продемонстрирует, что команда Пашинян имеет представление с чего нужно начинать реформы.

Не меньше страхов у Пашиняна вызывает высокая вероятность контрреволюции со стороны карабахского клана, который сегодня занимает выжидательную позицию. В начале января стало известно, дело экс-президента Сержа Саргсяна по обвинению в растрате 1 млн долларов передано в суд. Казалось, что между Пашиняном и Саргсяном существовала некая закулисная договоренность, которая обеспечивала последнему неприкосновенность за бескровную отставку. Однако спешное возбуждение уголовного дела (декабрь прошлого года), которое очевидно досконально не расследовано, наводит на мысль, что фигура Саргсяна стала для власти крайне неудобной. Письменных улик против экс-президента у следствия нет, обвинение опирается лишь на устные показания бывших подчиненных Саргсяна. По всей видимости, Пашинян предпринимает попытки действовать на опережение, тем самым приковывая внимание сторонников Саргсяна, а также его предшественника Роберта Кочаряна к уголовному преследованию лидеров клана окончательно запутывая их в бесконечной судебной коллизии.

Учитывая свою былую популярность, Пашинян все больше опасается кризиса ожиданий. Революционная эйфория внушила большинству граждан Армении мысль о возможности получить все и сразу после свержения прежнего режима. Однако высокий социальный запрос на справедливость, который установила "бархатная революция" не может быть реализован по причине того, нынешняя власть не реагирует на проблемы системно, предпочитая действовать в ручном режиме.

У Пашиняна голова сейчас забита кадровыми вопросами, вследствие чего практически все его адресные решения на проверку оказываются непродуманными, а бреши во внутренней политике заполняет обыкновенный популизм.

Наконец, армянский премьер по-прежнему старается максимально устраниться от карабахского урегулирования. Осознавая необратимость принятия непопулярных с точки зрения нынешней армянской идеологии решений (деоккупации Карабаха и семи районов Азербайджана), армянская дипломатия предпочитает игнорировать принятые на совместных встречах контактных групп принципы урегулирования неутихающего конфликта. В самом армянском обществе бытует мнение, что переговорный процесс и вовсе закрыт, поскольку в армянском медиапространстве практически нет никакой информации о ходе переговоров. Действительно, при всей прозрачности политики Никола Пашиняна именно при нем переговорный процесс стал более закрытым. Тем не менее сам факт того, что переговорный процесс за последние полгода не претерпел значимых изменений, показывает, что позиции сторон так и не сблизились.