Что скрывается за новыми договоренностями Ирана и Турции?

Экономика как стержень

Несмотря на политические бури, экономический рационализм остается главным стабилизатором отношений. Глава МИД Ирана Аббас Аракчи подтвердил готовность продлить истекающий в 2026 году газовый контракт, что жизненно важно для диверсификации турецкого импорта. Наблюдатели подчеркивают особую роль Анкары в экономических отношениях с Ираном: Турция остается одним из основных маршрутов поставки основных товаров в Иран. Этот фактор, наряду с планами по открытию консульства в Ване и развитию транспортных коридоров, формирует основу для диалога, которую трудно разрушить сиюминутными политическими разногласиями.

Сирийское досье и курдский вопрос

Ключевая трансформация произошла в самой болезненной точке — сирийском досье. С уходом Асада ирано-турецкое противостояние в регионе сменилось сложным и вынужденным переплетением интересов. Турция, поддержавшая силы, свергнувшие режим в САР, и контролирующая части северной Сирии, стала доминирующим внешним игроком. Иран, чье прямое влияние резко сократилось, столкнулся с ослаблением своей «оси сопротивления». В этих условиях, как отмечает иранский эксперт в области международных отношений Мортеза Макки, новая реальность привела к еще большему переплетению целей и соображений безопасности Ирана и Турции:

После глубоких изменений в Сирии Иран утратил часть своего прежнего влияния, однако эти изменения не означают конец региональной роли Ирана. Еще во времена правления Башара Асада Иран и Турция были активны как в сфере сотрудничества по вопросам безопасности, так и имели противоречивые цели. Сегодня Сирия также находится в нестабильном положении, и в любой момент напряженность может перерасти в новый кризис. Именно поэтому Турция стремится сохранять координацию с Ираном по сирийскому вопросу

Центральным пунктом этого нового переплетения стал курдский вопрос. Обе страны, несмотря на разногласия по другим аспектам сирийского урегулирования, видят в укреплении курдской автономии на севере Сирии прямую угрозу своей территориальной целостности. Это создает парадоксальную основу для тактической координации, хотя долгосрочные цели Анкары (полное устранение курдского военного присутствия у своих границ) и Тегерана (сохранение остаточного влияния через локальные сети) по-прежнему расходятся.

Станет ли Турция посредником между Ираном и Западом?

На фоне региональной нестабильности и обострения конфликта между Ираном и Израилем Турция активно предлагает себя в качестве посредника. Президент Эрдоган открыто заявил о готовности Анкары выступить в этой роли, что соответствует ее амбициям стать ключевым региональным арбитром. Для Ирана, отношения которого с Западом переживают период высокой напряженности, любая страна, способная сыграть роль в снижении этой напряженности, рассматривается как возможность. Хотя политологи в разных странах скептичны относительно немедленных успехов, сама эта дипломатическая активность подчеркивает, что Турция стремится извлекать выгоду даже из кризисных ситуаций, укрепляя свой политический капитал.

Равновесие на новых правилах

Визит Фидана показал, что ирано-турецкие отношения вступили в новую фазу «прагматичного маневрирования». Глубинные противоречия никуда не исчезли, но геополитическая карта перерисована. Иран, переживающий стратегический откат в Сирии и Ливане, а также разворот в сторону Евразии, заинтересован в стабильном экономическом и безопасном диалоге с Турцией. Анкара же, пользуясь своим усилившимся влиянием, стремится конвертировать его в конкретные дивиденды — от безопасности границ до роли главного переговорщика.

Хрупкое равновесие теперь поддерживается не столько страхом перед эскалацией в Сирии, сколько взаимной заинтересованностью в контроле над нестабильным постасадовским пространством и в налаживании работы новых региональных уравнений. Ирано-турецкий танец продолжается, но партнеры теперь двигаются по более сложной траектории, где старые линии конфликта перекрываются новыми, еще не до конца очерченными, зонами потенциального сотрудничества.