Ефим Пивовар: "Историческая проблематика должна постоянно находиться в поле зрения"

Член Совета Российского исторического общества, президент Российского государственного гуманитарного университета, председатель правления Российского общества историков-архивистов, член правления Российского Союза ректоров Ефим Пивовар совместно с "Вестником Кавказа" анонсировал новый проект. Авторская программа будет затрагивать вопросы прошлого и их влияние на современную международную политику, территориальные споры и общественные отношения. 

- Ефим Иосифович, какое место, по-вашему, должна занимать историческая проблематика в СМИ?

- Я трепетно отношусь к "Вестнику Кавказа", плотно с ним сотрудничаю и буду, надеюсь, сотрудничать. Считаю, что ваше агентство делает большое дело. Но если предыдущие наши встречи касались каких-то конкретных насущных сюжетов, то сегодня я хочу затронуть более широкую проблематику. Есть вещи постоянные, непреходящие, вечные. Мне хотелось бы, чтобы историческая проблематика постоянно была в поле зрения. Это позволяет нам давать достаточно весомые знания, опирающееся на источники, на то, чему нас когда-то учили, к чему мы призваны как историки-профессионалы.

- Как вы относитесь к публикациям непрофессиональных историков?

- Историк может быть и любителем. Ничего в этом плохого нет. Он может быть увлечен какой-то темой, причем может знать по этой теме гораздо больше, чем многие профессионалы, которые занимаются одним сюжетом. Это нормально. Чем отличается профессионал от любителя? Только тем, что профессионал постоянно подвергает сомнению данные, которыми оперирует, с помощью исторического поиска: таких общих форм исторических знаний как источниковедение, историография, архивоведение и так далее. Результаты исследований профессионалов не такие сенсационные, которых ждет массовый читатель, но они фундированы.

Мне хотелось бы, чтобы на страницах СМИ были представлены именно такие фундированные знания, ведь увлечение историей приводит иногда к тиражированию непроверенных версий. При этом также необходимо отличать научное историческое знание от художественного познания истории или религиозного знания.  В России огромные традиции исторического знания. Еще до Петра I, при его отце Алексее Михайловиче, при его деде Михаиле Федоровиче элита пользовалась историческими знаниям при принятии решений. Для аудитории ”Вестник Кавказа” историческая политика не просто пустой звук, а один из элементов формирования современного представления в целом ряде стран. 

Надо понимать, что историческое знание многообразно...

- Речь идет о взаимосвязи истории со смежными дисциплинами?

- Да. На днях я участвовал в круглом столе, посвященном юбилею отечественного востоковедения, которое как раз находится на стыке истории и филологии, истории культуры, философии, истории искусства. Это огромный исторический пласт. Когда мы говорим о евразийском пространстве, не можем забывать, что у живущих здесь народов, у их культур многое связано именно с Востоком, и они по праву являются объектом востоковедения.

Есть еще один сегмент исторического знания, который касается древности или Средневековья, это археология. Причем современные политические границы никак не связаны с границами культурно-археологическими.

Еще одна область – этнология, которая входит в блок социальных наук, но одновременно это история костюма, история фольклора, история живописи, украшений… В общем, масса всего, что касается и быта, и духовной жизни, и этногенеза разных народов. Все это крайне интересно с точки зрения современности. 

Без знаний истории, археологии или этнологии вопросы, которые встают перед человечеством сейчас, решить нельзя. Это касается не только культуры, но и политики, и социальных отношений, и территориальных споров, и национального нарратива любой страны, представлений о том, кто мы, откуда пришли, какой вклад мы внесли в историю человечества. 

Есть познание истории средствами искусства и есть познание средствами религиозными - это огромный пласт материала, который необходимо принимать во внимание. СМИ тоже вносят свой вклад в познание прошлого, хотя некоторые представители моего исторического цеха считают, что массмедиа искажают историческое знание. Однако так бывает далеко не всегда, есть очень много позитивных примеров.

- Вы говорите о сюжетах в СМИ, дающих толчок историческим исследованиям?

- Конечно. Например, Брестская крепость впервые появилась как элемент массового исторического материла не у историков, а у писателя Сергея Смирнова, который впервые сделал всеобщим достоянием героическую эпопею обороны Брестской крепости. Мы сейчас находимся в преддверии 75-летия Победы, поэтому я привожу примеры, связанные со Второй мировой, с Великой Отечественной войной. Второй пример: советский солдат, национальный герой Италии Федор Полетаев тоже получил известность благодаря рассказам о героях, с которыми выступал на телевидении Сергей Смирнов.

Думаю, не надо свысока относиться к такой форме познания прошлого. Кстати, есть масса примеров, когда научное знание синтезируется благодаря публицистическому дару историков. Я не могу не назвать Милицу Васильевну Нечкину или Сигурда Оттовича Шмидта. Есть и современные есть авторы, которые в этом преуспели. Дай Бог им здоровья, чтобы они продолжали свои исследования.

- Сегодня весьма актуальной выглядит тема истории медицины...

- В любом медицинском вузе есть такой предмет, но, с точки зрения истории, интерес представляет не то, как оперировали или как лечили, а то, кто это делал, в каких местах. Мы - историки - мало изучали влияние эпидемий на развитие человечества. Только о влиянии чумы много написано, в европейских городах стоят чумные столбы, которые напоминают о эпидемиях. Однако другие эпидемии изучены плохо – краснуха, корь, полиомиелит. Когда я студентом ездил в экспедицию по пути русского землепроходца Василия Пояркова, то видел детей, пораженных энцефалитным клещом. Причем нам самим прививки тогда никто не делал. Сейчас неграмотное прошлое уходит, и историки могут участвовать в этом процессе с точки зрения просвещения. Я считаю, что главная форма просвещения - воспитание знанием. Именно знанием, а не незнанием.

- Какие темы будет включать в себя ваш проект с "Вестником Кавказа"?

- Есть масса сюжетов, которые мы могли бы обсудить, если нам удастся привлечь внимание общественности. Учитывая профиль "Вестника Кавказа", нас будет интересовать историческая тематика, связанная с социумами и культурами, всем, что окружает Российскую Федерацию по южным, восточным и частично западным границам.

Во-вторых, это Евразия, поскольку нас интересует все, что связано с так называемым Средним Востоком, уже не говоря про Ближний Восток, Черноморско-Балтийский регион, все, что связано с нашими соседями на юге. То есть это, прежде всего, государства Центральной Азии и Китай, и Япония. В контексте того, что связано с Россией, конечно.

Вспомним, что Петр I издал в 1702 году два указа: один о том, что надо приглашать иностранцев из Западной Европы, посылать туда молодежь учиться; а второй – об обучении японскому языку. Тогда камчадалы захватили пленника с японских островов, привезли его в Санкт-Петербург, и Петр I принял решение, чтобы он учил русских японскому языку. Это были первые курсы японского языка в нашей стране.

Словом, взаимоотношения Востока и Запада имеют глубокую историю, увлекательны и интересны. Главное, найти ракурс, который будет интересен слушателям и читателем.